Книга Бастион одиночества, страница 74 – Джонатан Летем

— Мари — Джон, Лу — Пол, Маррэй — Джордж, Тед Бакстер — Ринго.

Линус может играть в эти сравнения бесконечно, но Дилан не собирается его останавливать — так по крайней мере поддерживается разговор.

— Молоток.

— Но я ведь ничего не придумываю, — отвечает Линус. — Просто классифицирую людей по основным группам, вот и все.

— Значит, если рассуждать по-твоему, «Стейтли Уэйн Мэнор» обречены — с битловской динамикой у них слабовато.

— Конечно. К сожалению, это очевидно.

— Эндрю считает себя Джоном, а Полом вообще никто не хочет быть.

— Они все считают себя Джонами, а на самом деле все четверо — Джорджи. Даже Ринго среди них нет.

— Думаешь, на Джона никто не тянет?

— Ну, разве только Джузеппе. Хотя какая разница? Если рядом нет всех объединяющего Пола, Джон — все равно что Джордж.

— Мне кажется, Джордж никому никогда не мешал: просто хотел, чтобы в каждом альбоме была хотя бы одна его песня, и спокойно играть на гитаре.

— Нет, нет, Джордж мечтал подчинить себе Джона, он по натуре такой.

Чубакка мечтал подчинить себе Хэна Соло? Впрочем, не будем цепляться к словам.

— Тогда нашим ребятам надо вообще разбежаться, — говорит Дилан.

— Несомненно.

— Когда вернемся, серьезно поговорим с ними.

Девочки прислушиваются.

— Что, «Стейтли Уэйн Мэнор» скоро распадутся? — спрашивает Лиза.

— Сегодня вечером, — шутит Дилан. Забавно, но подобная мысль посещает его впервые. До этой минуты он ни мгновения не сомневался в том, что его друзей ждет блестящее будущее и мировая известность, а сейчас, осознав вдруг, что это невозможно, чувствует, как его зависть и ревность превращаются в великодушие: «Стейтли Уэйн Мэнор» обречены, пусть же насладятся сегодня выступлением в «СиБиДжиБи». Черт, вообще-то хотелось бы, чтобы они протянули еще хотя бы месяц и стали «разогревающими» на концерте Джонни Тандера в «Рокси» накануне Хэллоуина.

Линус пытается объяснить девочкам суть битловской динамики, приводя самый запутанный из своих многочисленных примеров.

— …Скиппер — Пол, а Джиллиган — Джон, который хотел бы быть Ринго. Он как будто готов вступить в борьбу с мистером Хоуэллом, чтобы завоевать себе статус Ринго. А профессор — властолюбивый Джордж…

Одна из подруг Лизы спрашивает:

— А как насчет девочек?

— Девочки тут ни при чем, — нетерпеливо отвечает Линус и вдруг умолкает.

Дилан решает подключиться к разговору.

— Любая рок-группа требует определенной алхимии, — говорит он. — «Квадрофению» видели?

— Конечно.

— Вот такими и должны быть рок-певцы, как эти четверо из «Ху».

Лиза смотрит на него в недоумении. Очевидно, до сего момента «Квадрофения» проходила у нее под штампом «Кино, в котором играет Стинг». Две другие девочки отвечают на ироничное высказывание Дилана мрачным молчанием. Он огорчается.

— Лично мне нравятся группы, в которых всего один выдающийся музыкант. Например, «Двери», — говорит наконец Лиза.

Дилана будто ударяют хлыстом. Оказывается, Лиза уловила суть теории Линуса, несмотря на то, что он проиллюстрировал ее столь туманным примером — обратившись к «Острову Джиллигана». И тут же продемонстрировала свою сообразительность, а заодно и неприятие этой теории. Более того, оказывается, ей нравятся «Двери». И что еще ужаснее, — если только он правильно понял намек, — она считает кого-то из «Стейтли Уэйн Мэнор» выдающимся музыкантом?

Однако они почти у цели — на пересечении Девятой улицы и Второй авеню, и Дилану следует переключить общее внимание на себя — знатока криминального мира. Лиза высказывала желание посмотреть на наркоторговца.

— А вообще-то кто я такой, чтобы рассуждать об этих людях. Лиза, — говорит он небрежным тоном, будто случайно остановил на ней выбор, — пойдем со мной. Линус, подожди нас с девочками тут.

Линус все прекрасно понимает, пожимает плечами и прищуривается.

— Мы на стреме.

— А в чем дело? — спрашивает одна из подруг Лизы, внезапно пугаясь.

— Ни в чем, — торопливо отвечает Дилан, начиная нервничать.

— Может, вы не пойдете туда? — пищит испуганная девочка.

— Не переживай.

Это «уличную мудрость» здесь, в Манхэттене, Дилан всегда находил смешной и с трудом удерживался, чтобы не расхохотаться, когда его живущие в Вест-Сайде или Челси друзья переходили на другую сторону улицы, желая избежать встречи с компанией геев. Можно подумать, те могли причинить им какой-то вред. Ист-Виллидж слишком многолюдна, чтобы здесь таилась хоть какая-то опасность. И потом, тут на каждом углу торчат копы. Его друзья и понятия не имеют, что такое настоящий страх.

На крыльце дома, в котором живет продавец наркотиков, сидит черный парень в длинной куртке с капюшоном. В его позе нет ни капли беспокойства, находиться в чужом районе ему, очевидно, совсем не страшно.

По Девятой подозрительно медленно шагают еще двое, в натянутых на глаза бейсболках и широких штанах. Дилану становится не по себе, хотя бояться совершенно нечего. Надо просто действовать.

— Мы ненадолго, минут на пять. Можете прогуляться пока к Сент-Марк.

— М-м… Дилан, — произносит Лиза, когда они поднимаются на второй этаж и звонят в дверь.

— Что?

— Мне показалось, квартира внизу не заперта.

— Что ты имеешь в виду?

— Похоже, туда кто-то вломился.

— Расслабься. Линус разнервничался, и тебе просто передалась его паника.

Дилану нравится бывать в квартире Тома, только запах кошачьей мочи раздражает. Быть может, этот гей напоминает ему кого-то из знакомых Рейчел, которых он видел за столом на кухне, когда приходилдомой из школы. Курит Том также, как Рейчел; не по-тинейджерски, прячась, тушуясь и приглушая голос — подобная манера Дилана просто выводит из себя, — а величественно, закинув ногу на ногу, не прерывая разговор, жестикулируя рукой с сигаретой, даже не замечая, как дым проникает в легкие. Том постоянно носит короткие спортивные шорты, выставляя на обозрение чересчур волосатые ноги, но общаться с ним приятно. Пару раз Дилан даже приходил к нему просто так — слушал его записи, болтал с другими клиентами. Ни разу за все это время он не видел, чтобы Том кого-нибудь домогался, хотя, по слухам, он именно так и ведет себя.

Сегодня Дилан смотрит на жилище Тома другими глазами и сожалеет, что притащил сюда Лизу. Взгляд падает на грязный ковер, линялые занавески, немытые стаканы из-под кока-колы, плакат «Стримерс». Сам Том похож сегодня на вареного рака — почему-то он вдруг сделался красным с головы до ног. Дилану не терпится поскорее получить товар и уйти, но торопить Тома не следует.