Онлайн книга «Старосветские убийцы»
Павел Игнатьевич продолжал: – Приказала наутро карету в Петербург готовить, все вещи собрать. Вызов нотариуса отменила. – Зачем звала? – спросил Терлецкий. – Закладную на имение выкупить. – Какое? У кого? – удивился Федор Максимович. – Имение Северских было заложено – разве вы не знали? И очень погано! Князю Юсуфову, их дальнему родственнику, а слава за ним тянется отвратная. Коли долг вовремя не вернешь, все имущество через суды отнимает. Связей у него – прорва, потому и богат как не знаю кто. Это тебе не государственный банк, в тех заклады веками не отдают. А с Юсуфовым шутки плохи – разденет до нитки! И срок оплаты истекает. – А где Юсуфов? – Терлецкий осмотрел собравшихся. Раз нотариуса вызвали, и заимодавец должен был прибыть. – Я за него, – неожиданно откликнулся Рухнов. – Секретарь его сиятельства. Доверенность на сделку имею, и закладная при мне. – Михаил Ильич достал из кармана кучу документов. – Ого, пятьсот тысяч! Велик заклад! – Быстро просмотрев бумаги, Терлецкий присвистнул. – Откуда долг такой? – Игорь Борисович с год назад Северского на свадьбу дочери пригласил, – стал вспоминать Михаил Ильич. – Что Василий Васильевич игрок, Юсуфов знал, старался из дворца не выпускать. Но сами понимаете, свадьба. Однажды Северский сбежал и вернулся через сутки. Проиграл все-все. Плакал! Мать жалко, кузена жалко. Всех по миру пустил. Юсуфов сжалился, у шулеров долг выкупил. Но срока дал год, не более! – А где Северский деньги нашел? – спросил Тоннер. – Сумма-то немаленькая! – Елизавета Петровна согласилась помочь, – пояснил Павел Игнатьевич. – Сначала хотели после свадьбы сразу ехать в Петербург, расплачиваться. Сомневался Северский, что Юсуфов на свадьбу прикатит, хотя приглашение ему послал. Но тот отписался: мол, сам не могу, болею, приедет доверенное лицо. – Я и приехал, – встрял Рухнов. – И не побоитесь такие деньжищи в Петербург везти? – удивился Киросиров. – Мы-то разбойников переловили, а вот на Псковщине… – Боюсь, не то слово! Умолял не посылать. Куда там! С Юсуфовым разве поспоришь. Пришлось ехать. Но я Василия Васильевича специально попросил, чтоб мою миссию в тайне держал. Узнает кто, каюк мне. А вчера вечером княгиня вызвала, обрадовала. Самой, говорит, надо в Петербург, там и рассчитаюсь. Мне, сказала, не страшно – муж поедет со мной, а еще Шулявский, да и вы присоединяйтесь. Я от радости и напился. – Деньгами хотела отдать или векселем? – спросил Тоннер. – Не знаю, – пожал плечами Рухнов. – Слава Богу, до дела не дошло. – Векселем, я вчера привез, – сказал Пантелей. – Потому и торопился! Лиза обязательно к свадьбе просила. Вексель первостатейный – от петербургского купца первой гильдии Скачкова. – За товар рассчитываетесь? – спросил Терлецкий. Он притомился кругами ходить и наконец сел за стол. – Нет, первый раз в жизни попросила заплатить авансом. Говорит, денег свободных нет, выручай, Пантелей. – А вы про вексель знали? – спросил Павла Игнатьевича Терлецкий. – Знал, конечно. Вчера и воочию видел. – Вексель при Елизавете Петровне был? – Да. На ночь в бюро положила. – Которое в кабинете князя? – Оно самое! – Всем оставаться на местах! – Терлецкий вновь вскочил. – Урядник, пойдемте посмотрим. До бумаг в кабинете мы так и не добрались. Павел Игнатьевич, давайте-ка с нами. Когда следователи вышли, Денис наконец спросил о наболевшем: – А что с Катей Северской произошло? – С Катей? – Пантелей удивился. – Дочкой Александра Васильевича? – Да! – коротко ответил Денис. – Говорят, из окна выкинулась. Ее Анна Михайловна в монастырь на лечение отправила, а она… – А чем болела? – После смерти отца, говорят, сознание помутилось. – Когда девочки созревают, это происходит часто, – встрял долго молчавший Роос, – взять, к примеру, Жанну д'Арк – голоса слышала… – А Катя была похожа на мать? – задал новый вопрос Угаров. – Как любая дочь! Не две капли воды, но что-то общее было… Тоннер удивленно посмотрел на Дениса: к чему гнет? – А куда пропали семейные драгоценности? – спросил Пантелея Роос. – Александр Васильевич их спрятал. А куда – сказал только Кате. И оба погибли. Слышал, Василий Васильевич клад в парке долго искал… – Но нашел его кто-то другой, – сказал Роос. – Их нашли? – удивился Пантелей. – Недавно в Париже я видел сережки, которые изображены на портрете, – начал было Роос. – Княгиня Ольга их очень любила, – перебил Пантелей. – Как же! Подарок императрицы! Всегда надевала! Раз в Париже видали, значит, французы выкопали, что в имении квартировали! В столовую вернулись следователи и Павел Игнатьевич. – Нет в бюро векселя, – сообщил Терлецкий. – Пропал? – ужаснулся Пантелей. – Надо купцу Скачкову отписать, чтоб денег не выдавал. Такая сумма! – Не торопитесь, Акимыч! Уверен, он у Елизаветы Петровны, – успокоил купца Павел Игнатьевич. – На всякий случай… – Господин управляющий, ответьте как на духу: так ли хороши дела у вашей барыни? Может быть, она разорена? И сбежала, прихватив вексель? – глядя испытующе в глаза Павлу Игнатьевичу, спросил Терлецкий. – Чушь собачья! Она вином по всему миру торгует, виноградник во Франции, дом в Марселе, дом в Париже! Что ей пятьсот тысяч! Да вы на ожерелье взгляните – никак не меньше стоит! – Что за ожерелье? – насторожился Терлецкий. – Мари, открой шкатулку. Господа ожерелье посмотреть хотят, – велел управляющий. Мари открыла шкатулку ключом, который висел у нее на цепочке. Терлецкий достал ожерелье. – Вот те раз! – присвистнул Рухнов. Блеск императорских бриллиантов был великолепен. Да и камни как на подбор – крупные, прозрачные, как хрусталь. Даже Боровиковский не сумел в полной мере отразить их красоту. – Это Ольги Борисовны ожерелье! – первым пришел в себя Пантелей. – Моей хозяйки бывшей! Откуда оно у Лизы? – Павел Игнатьевич, откуда у Северской ожерелье? – Федор Максимович почесал залысину. – Не знаю! – поспешил ответить управляющий. – Сегодня впервые увидел. Вчера хозяйка поведала, что в спальне есть тайник. Велела достать ожерелье к отъезду в Петербург. – Интересно… – Ожерелье у мадам давно, – вдруг сказала Мари. – Не здесь купила, из Франции привезла, побоялась там оставлять. – Мари, сколько тебе лет? – спросил Терлецкий. |