Онлайн книга «Дневной Дозор»
— Очень приятно познакомиться, — сказала я. — Так давно мечтала попасть в «Артек». Жаль, что при таких обстоятельствах… Петр вздохнул. — Да, не говорите. Мы все так переживаем из-за Настеньки… Вы с ней подруги? — Нет, — я покачала головой. — Я на два курса младше, честно говоря, даже лицо не припомню… Петр кивнул, стал проглядывать мои документы. Встреча с Настей меня не пугала, скорее всего, уж она-то мое лицо припомнит — Завулон всегда тщателен в мелочах. Если в самом «Артеке» нет ни одного Иного, то, значит, заезжал кто-нибудь из Ялты или Симферополя, подходил на минутку к Насте… и теперь — она меня вспомнит. — Работать вожатой доводилось? — Да, но… не в «Артеке», конечно. — Ну и что? — пожал плечами Петр. — Две тысячи триста человек персонала, вот и все разница. Тон, которым он произнес эти слова, не слишком-то с ними согласовывался. Гордился он «Артеком», так гордился, словно сам его основал; лично, с автоматом в руках, отбивал у фашистов; строил корпуса и сажал деревца. Я улыбнулась, всем своим видом показывая: «не верю, но из вежливости промолчу». — Настя работает в «Лазурном», — сказал Петр. — Я вас к ней провожу, все равно Насте уже пора вставать. В пять утра у нас идет машина в Симферополь… Вы-то как добрались, Алиса? — Нормально, — сказала я. — На машине. Петр поморщился. — Ободрали, наверное? — Да нет, ничего, — соврала я. — И в любом случае, это несколько рискованно, — добавил Петр. — Молодая, красивая девушка, одна ночью в машине с незнакомым водителем. — Их двое было, — сказала я. — И они были увлечены общением друг с другом. Петр не понял. Сказал со вздохом: — Не мне вас учить, Алиса, вы человек взрослый, сформировавшийся. Но поймите, всякое случается! «Артек» — это территория детства, территория любви, дружбы, справедливости. Это то немногое, что мы смогли сохранить! Но за пределами лагеря… люди бывают разные. — Люди бывают разные… — покаянно согласилась я. Удивительно, с какой искренней верой он произносил эти полные пафоса слова! И впрямь в них верит. — Ну хорошо, — Петр поднялся, легко подхватил мою сумку. — Идемте, Алиса. — Я могу и сама, только укажите дорогу… — Алиса! — он укоризненно покачал головой. — Заплутаете! У нас же территория — двести пятьдесят восемь гектаров! Пойдемте. — Да. Макар, и то заплутал немного, — согласилась я. Петр уже стоял в дверях, но тут резко обернулся: — Макар? Мальчик лет пятнадцати? Опять был на входе? Я растерянно кивнула. — Понятно… — сухо сказал Петр. Мы вышли в теплую летнюю ночь. Уже светало, Петр достал из кармана фонарик, но включать его не стал. Мы двинулись по тропинке куда-то вниз, к берегу. — Беда с этим Макаром, — обронил Петр на ходу. — А что такое? — Мало времени ему на сон нужно… видите ли… — Петр невесело рассмеялся. — То к охране на вход удерет, то к морю, то вообще куда-то за территорию. — Я думала, это вроде поста на входе… Пионерского… — предположила я. — Алиса! Подобные реплики у Петра получались великолепно. Одним лишь произнесенным вслух именем он передал массу эмоций. — Ночью детям надо спать! А не посты держать… у входа в лагерь, у вечного огня, или еще где… И все нормальные дети ночью спят, перебесятся перед сном, как положено — и спят. Они за день тут так нарезвятся… Под его ногами захрустел гравий, мы сошли с выложенной плитками дорожки. Я сбросила босоножки, и пошла босиком. Было даже приятно — твердые, прохладные камешки под ногами… — С одной стороны — можно охране шею намылить, — размышлял вслух Петр. — Чтобы гнали парня прочь. Но тогда что? К койке его привязывать на ночь? Лучше уж пусть сидит среди взрослых, на виду, чем ночью, один, в море купается… — А зачем он так? — Говорит, что ему достаточно спать три часа в день, — в голосе Петра появилась какая-то тоскливая жалость. Он явно был из тех, с кем интереснее беседовать по телефону или в темноте — мимика небогатая, лицо скучное, но зато сколько интонаций в голосе! — И судя по тому, как носится днем — и впрямь хватает. Только дело ведь не в этом… — В чем? — я поняла, что он ожидает вопроса. — Не хочет и минутки упускать из этого лета, из «Артека», из своего детства, — теперь Петр был скорее задумчив. — Первый и последний раз в «Артеке», а что у него еще было в жизни хорошего? — Как — первый и последний раз? Этот мальчик сказал… — Он детдомовский мальчик, — объяснил Петр. — Да и большой уже. Попасть к нам снова у него вряд ли получится. Сейчас, конечно, ребенок может приезжать в «Артек» сколько угодно раз, но это за деньги, а благотворительные смены… Я даже отстала на шаг: — Детдомовский? Но он так убедительно… — Все они убедительно говорят, — спокойно ответил Петр. — Наверное, что-нибудь очень крутое? Родители — бизнесмены, в «Артек» ездит три раза в год, осенью собирается на Гавайи… Им же хочется поверить, вот и фантазируют. Малыши — постоянно, те, кто постарше — реже. Но вы ему понравились, наверное. — Не сказала бы. — В этом возрасте еще не умеют выражать симпатию… — очень серьезно сообщил Петр. — Любовь и ненависть вообще легко спутать, а уж в детстве… И знаете, Алиса… небольшое замечание… — Да? — Вы очень красивая девушка, а у нас все-таки детский лагерь, в котором немало старших мальчиков. Я не прошу, чтобы вы не пользовались косметикой, и все такое прочее, но… Постарайтесь не носить эту мини-юбку. Она уж слишком короткая. — Это не юбка короткая, — невинно ответила я. — Это у меня ноги длинные. Петр покосился на меня. Укоризненно покачал головой. — Извини, я пошутила, — быстро сказала я. — Конечно, я не стану ее носить. У меня есть джинсы, шорты и даже длинная юбка. И купальник очень закрытый! Дальше мы шли молча. |