Онлайн книга «Дневной Дозор»
— Гэллемар! — позвал Эдгар, и один из троих, как и дежурный внизу — вервольф, неохотно оторвался от какой-то думообразной игры. — Да, шеф? — Оперативную сводку новостей мне! Перемещения реагентов и артефактов большой силы. Пропажи, исчезновения, контрабанда. Самые свежие события! — А что? — оживился тот, кого назвали Гэллемаром. — Жареным пахнет? — Светлые располагают информацией, будто в Москву пытаются протащить артефакт. Живо, Гэллемар! Гэллемар обернулся к остальным игрокам: — Эй, оболтусы! За работу! Оболтусы мгновенно переключились — спустя секунды я уже слышал тихое шуршание клавиш, а бесконечные, полные монстров коридоры на экранах сменились светлыми окошками «Нетскейпа». Эдгар увлек меня в кабинет, отделенный от зала стеклом и жалюзи. Шагрон куда-то ненадолго убежал, но вскоре вернулся с банкой «Чибо» и пакетом финской ледниковой воды. Воду он вылил в чайник и ткнул пальцем на соответствующую кнопочку. Чайник почти сразу же трудолюбиво зашумел. — Сахар у тебя есть, надеюсь? — проворчал Шагрон. — Найду. — Эдгар опустился в кресло и предложил мне другое: — Садитесь, коллега. Вы не против, если я буду звать вас просто Виталием? — Нет, конечно. Зовите. — Отлично. Итак, Виталий, я сейчас буду говорить, а вы меня поправляйте, если что не так. Договорились? — Договорились! — с готовностью согласился я. Потому что слабо представлял, какие вынырнувшие из подсознания байки сейчас буду травить этим целеустремленным сотрудникам Дневного Дозора. — Правильно ли я понял, что о вышеупомянутом артефакте у вас нет никакой информации? — Правильно, — подтвердил я. — Жаль, — искренне огорчился Эдгар. — Это сильно упростило бы дело… Вообще говоря, у меня не то что о вышеупомянутом, у меня о всех, абсолютно всех артефактах, способных заинтересовать Эдгара, не имелось никакой информации. В области, где опытные Иные чувствовали себя знатоками, я покуда разбирался еще хуже, чем известное животное в известных фруктах. — Тогда перейдем к следующему пункту. Вы прибыли с Украины, я правильно понял? — Правильно. Из Николаева. — С какой целью? Я поразмышлял с полминуты. Меня не торопили. — Трудно сказать, — честно признался я. — Видимо, без определенной цели. Просто надоело без дела сидеть дома. — Вас инициировали совсем недавно, так ведь? — Так. — Захотелось мир посмотреть? — Наверное. — Тогда почему Москва, а не, скажем, Багамы? Я пожал плечами. А в самом деле — почему? Не оттого же, что у меня до сих пор нет загранпаспорта? — Не знаю. На Багамы летом ехать надо. — В Южном полушарии сейчас лето. И там полно мест, куда можно съездить. Да, действительно. Об этом я не подумал. — Все равно не знаю, — ответил я. — Позже, может быть… Мне показалось, что Эдгар хотел спросить еще о чем-то, но тут в кабинет без стука вбежал Гэллемар. Глаза у него были круглые, словно у мышонка Джерри, неожиданно узревшего в непосредственной близи своего вечного преследователя Тома. — Шеф! Берн, Коготь Фафнира! Его изъяли из схрона Инквизиции! Вся Европа третий час на ушах стоит! Шагрон не выдержал — вскочил. Эдгар сдержался, но глаза у него заблестели, и, даже не погружаясь в сумрак, я различил оранжевые струи, народившиеся в его ауре. Впрочем, он быстро взял себя в руки. — Информация открытая? — Нет. Закрытая. Официальных заявлений Инквизиция пока не делала. — Источник? Вервольф замялся. — Источник неофициальный. Но надежный. — Гэллемар, — со значением намекнул Эдгар. — Источник? — Свой человек в Пражском информационном агентстве, — сознался Гэллемар. — Иной. Темный. Я отловил его на приватном чате. — Так-так-так… Мне очень хотелось о чем-нибудь спросить, но, понятное дело, пока оставалось только хлопать глазами и молчать, впитывая значительные, но, увы, непонятные фразы. — А Светлые откуда знают? — недоуменно спросил Шафон. — Мало ли… — Эдгар смешно пошевелил бровями. — У них широкая сеть информаторов… — Состояние «Алеф», — отрывисто сказал Эдгар Гэллемару. — Вызывай персонал… Через каких-то полчаса в офисе стало людно. Понятно, что все присутствующие были Иными. И понятно — Темными. А я по-прежнему ничего не понимал. Когда Антон вернулся в шестьсот двенадцатый номер, Илья сидел в кресле и массировал виски, а Гарик нервно ходил по ковру — от окна до дивана. Толик с Тигренком присели на диван, а в дверном проеме спальни маячил Медведь. — …меня засек, между прочим, — мрачно говорил Медведь. — Не помогло твое «облако». — А эстонец? — Эстонец как раз не засек. И Шагрон, понятно, тоже. А этот — почти сразу. — Ерунда получается, братцы. Не может же он быть сильнее эстонца? — сказал Гарик. — А почему, собственно, не может? — поинтересовался Илья, не поднимая головы. — Еще пару часов назад мне казалось, что я знаю всех четверых Темных Москвы, с которыми в одиночку не совладаю. Теперь я уже ни в чем не уверен. Антон привалился к холодильнику; вопрос, готовый сорваться с языка, до поры до времени завис. Разговор вышел интереснее, чем показалось Антону с самого начала. Впрочем, его опередила Тигренок: — Илья! Не желаешь ли ты объясниться? Касательно артефакта. Илья порывисто встал. Начал: |