Книга Неестественный свет, страница 20 – Фиделис Морган

— Хорошо, что мы пришли заранее. Где мы встанем? — Графиня осмотрелась. — Какой уголок лучше всего подходит для свидания?

Элпью окинула взглядом огромное пустое пространство.

— Я произведу рекогносцировку, миледи. Вы ждите здесь.

В середине центрального прохода стоял старик, закинув голову и глазея на звезды.

— Вы здесь работаете? — спросила графиня настолько благоговейно, насколько смогла при таком холоде.

— Нет, — ответил мужчина, не двигаясь. — Посмотрите туда! — Он указал на зияющее в крыше отверстие. — Звезды и планеты. Может, даже сам Господь.

— М-м-м, — вздрогнув, отозвалась графиня и мысленно прочитала коротенькую молитву с просьбой о прощении ей всех ее грехов.

— Говорят, что рай всего в шести тысячах миль, строго вверх, — сказал мужчина. — Если бы у нас была достаточно сильная увеличительная оптика, направленная прямо в это отверстие, мы бы смогли мельком Его увидеть. А знаете ли вы, что собираются сделать эти глупцы?

— Нет, — растерянно пробормотала графиня

— Закрыть это куполом и увенчать трехсотфутовым шпилем. Это будет самое высокое сооружение в Лондоне. Выше даже, чем колонна в память о последнем пожаре.

Графиня ахнула, стараясь показать, какое это на нее произвело впечатление.

— Наверняка это будет внушительный собор.

— Собор! — засмеялся старик. — Это похоже на церковь не больше, чем конура моей собаки, если уж на то пошло. Напоминает скорее пирог с гусятиной, чем церковь. А эта разукрашенная дыра в центре крыши похожа на то место в корке пирога, куда кладут масло.

Графиня искоса глянула на мужчину, надеясь, что ей ничего не грозит. А вдруг этот человек сбежал из Бедлама?

— Жуткий запах, — заметила она.

— Сера, должно быть, — спокойно ответил старик. — Не так давно тут была конюшня, — продолжал он. Голова его была по-прежнему закинута, глаза не отрывались от небесного царства. — Здесь держал своих лошадей Оливер Кромвель. И тогда Бог покинул это место и больше не вернется. Это языческое капище. Не храм.

Подбежала запыхавшаяся Элпью и встала рядом с графиней.

— Девочка, видимо, ошиблась. Они не могли назначить здесь встречу сегодня вечером.

— Это почему? — отозвалась графиня, не сводя глаз со старика.

— Собор всегда запирают на ночь. Он открыт сейчас потому, что днем тут был пожар. Сгорела органная комната. Рабочие здесь только для того, чтобы все там расчистить.

— Этим и объясняется запах, — сказала графиня.

— Кара свыше, — произнес старик.

— Нет. Паяльная лампа, — ответила Элпью.

— Святой Павел. Девять. — Графиня почесала под париком. — Что еще это может значить?

— Старая церковь Святого Павла, заново перестроенная, — сказал старик. — Теперь она стоит на площади, вокруг нее ходят проститутки, но она не похожа на пирог с гусятиной.

Элпью схватила графиню за локоть и дернула в сторону.

— Я сейчас сойду с ума, мадам. Он имеет в виду церковь Святого Павла у рынка Ковент-Гарден, гораздо более удобное место для встречи с проституткой.

Сыщицы уже бежали по шатким деревянным мосткам.

— Сколько времени? — Графиня неслась во всю прыть, хватаясь для равновесия за перила.

Элпью обернулась на часы собора:

— Без десяти девять.

— Нам ни за что не успеть. — Графиня тяжело дышала. — До Ковент-Гардена мили и мили.

Элпью снова поскользнулась на той же самой луже.

— Чума на этот лед, — ругнулась она. — Может, у нас хватит мелочи на наемный экипаж?

Графиня запустила руку в карман.

— Два пенни.

— Тогда проедем хотя бы часть пути. — Элпью выскочила из западных ворот на Ладгейт-стрит и криками попыталась привлечь внимание проезжавших экипажей.

Все они, покачиваясь, проплывали мимо, как и портшезы, и частные кареты, запряженные пыхтевшими лошадьми, из ноздрей которых в морозный воздух вырывались облачка пара. Вверх и вниз по Ладгейт-стрит бежали факельщики, освещая дорогу пешеходам.

— Неудачное время! — обернувшись и глотая жгучий ветер, крикнула Элпью. — Люди возвращаются по домам после ужина.

Женщины бросились вперед, обгоняя большинство экипажей.

Спустя пять минут они уже шли по мосту через канал Флит. Под мостом неподвижно стояла темная вода.

— Замерз, — заметила Элпью.

— Я тоже, — отозвалась графиня, изрыгая клубы пара, словно пухлый морщинистый дракон в зеленой накидке.

Элпью по-прежнему махала рукой каждому проезжавшему экипажу. Внезапно один из них остановился.

— Куда вам, дамы? — наклонился к ним кучер.

— В сторону Ковент-Гардена, сколько хватит на два пенни, — сказала Элпью, помогая графине сесть в экипаж.

— До Сомерсет-Хауса! — крикнул в ответ кучер. — До стоянки экипажей.

Элпью с графиней молча сидели в темноте кареты, используя это время, чтобы привести в порядок мысли и собраться для нового рывка — вверх по Бриджес-стрит и к Ковент-Гардену.

Кучер взял у них два пенса и высадил в начале одной из улиц, ведущих к площади Ковент-Гарден.

Сыщицы припустили по улице, подобрав юбки и уворачиваясь от развеселых юнцов. В это время суток район Ковент-Гарден был наводнен людьми. Мужчины шли в таверны, публичные дома, парильни и к проституткам; женщины — либо на работу, либо с работы: актрисы, служанки из кофеен, владелицы таверн, работницы парилен и проститутки всех сортов — от тех, что оказывают услуги наскоро, стоя в дверях, до изощренных садомазохисток и содержанок.

— Фу! — пропыхтела графиня. — Посмотри на этих двух… — она указала на очень высоких, сильно накрашенных дам, — они похожи на мужчин в женской одежде.

— Так и есть, — задыхаясь, ответила Элпью. — Мне говорили, что они пользуются большим спросом.

— Тьфу! — возмутилась графиня. — Возможно, Годфри и прав. Мы погрязли в разврате.

Элпью свернула на площадь, протолкнувшись сквозь толпу мужчин, пожиравших глазами какую-то дверь.

— Что здесь происходит? — спросила графиня, двигаясь за Элпью раком, чтобы разглядеть происходящее внутри.

— Это Райский дом порки миссис Бирч. Они собираются с духом: войти — не войти…

— Порки? — Графиня остановилась. — Надо как-нибудь посетить его для нашей странички. Может, лучше послать туда Годфри, чтобы он присмотрел нам клиентуру…

Подбежав к графине, Элпью рывком привела ее в движение.

— Миледи, мы уже на три минуты опаздываем на свидание. Я слышала бой часов, когда мы высаживались из экипажа.