Книга Клоунада, страница 78 – Уолтер Саттертуэйт

Я знал, что нужно уходить. Знал, что, пока не поздно, нужно мчаться на вокзал.

Но вдруг с Ледоком что-то случится? Что, если Лагранд уже знает, что Ледок будет сегодня на той клоунаде-маскараде? Лагранд был знаком с графом. Возможно, был он знаком и со списком гостей. И, возможно, подготовил для одного из них сюрприз.

Я пожалел, что не взял у Ледока номер телефона мисс Обье. Я мог позвонить ей не из квартиры, а из какой-нибудь табачной лавки.

Но полиция наверняка прочешет и все табачные лавки в округе и опросит их владельцев…

Целый час я переваривал все это в голове, шагая туда-сюда по комнате, и вот в шесть часов зазвонил телефон.

Я схватил трубку.

— Алло!

— Бомон?

— Мисс Стайн?

— Да. Рада, что нашла вас. С мисс Тернер что-то стряслось. Да, думаю, это важно. Настолько важно, что вам следовало бы немедленно приехать ко мне.

— Что с ней?

— В нее стреляли. Но уверяю вас, с ней все в порядке. Сейчас она в безопасности. И едет вместе с Эжени в Шартр — там она тоже будет в безопасности. Но я думаю, нам с вами непременно надо поговорить.

Я немного подумал. Поставит ли Лагранд полицейских у дома мисс Стайн? Вряд ли. Когда я вчера ехал туда с Розой Форсайт, хвоста за мной не было.

— Бомон, — сказала мисс Стайн.

— Я приеду, как только смогу, — сказал я и повесил трубку.

Я надел последние целые брюки, достал из чемодана фальшивый паспорт и деньги. Что бы ни случилось, сюда я уже не вернусь.

— О Господи! — восклицала мисс Стайн. — О Господи! Это же я настояла, чтобы она отправилась на этот маскарад. Я, как правило, глупостью не отличаюсь, но с моей стороны это оказалось редкостной глупостью.

— Вы же не знали, — сказал я.

Я поймал другое такси, на этот раз в нескольких кварталах вниз по Цветочной улице. Мне снова повезло — полицейские меня не заметили. Интересно, как долго мне будет везти.

Мисс Стайн говорила с мисс Тернер всего час или чуть больше назад в доме Эжени Обье. Мисс Тернер была ранена, когда на нее и детей Форсайтов кто-то напал. Она рассказала мисс Стайн, как в свое время Анри Ледоку, все, что случилось с ней с того дня, как она поступила на службу в семью Форсайтов.

Мы с мисс Стайн поговорили некоторое время в ее гостиной в обществе мисс Токлас, сидевшей рядом с ней, и нам потребовалось совсем немного времени, чтобы понять, что мы столкнулись с серьезными трудностями и что мисс Тернер попала в беду.

Мисс Стайн уточнила некоторые вопросы, я тоже кое-что уточнил, и мисс Стайн сказала:

— Но почему Анри Ледок этого не понял?

Сейчас это уже неважно, заметил я. Сейчас надо придумать, что делать дальше.

Мы пытались дозвониться до мисс Обье, но все уже уехали в Шартр.

— Я должен туда попасть во что бы то ни стало, — заявил я. — В Шартр.

— Но как же полиция? — удивилась мисс Стайн. На голове у нее был новый цирковой купол. Сидевшая рядом мисс Токлас была в новом черном платье. — Вы сказали, если я правильно поняла, что мсье Лагранд тоже там будет?

— Да, может. Но, по словам Ледока, на эту территорию его власть не распространяется.

— Верно, но у него достанет влияния, чтобы заставить полицию Шартра арестовать вас. Или gendarmerie. [76]

— Какую еще gendarmerie?

— Местную полицию. Армейское подразделение.

Тут впервые подала голос мисс Токлас.

— У меня идея, — тихо проговорила она.

— У меня тоже, — сказал я.

* * *

Остров Сен-Луи, Париж

12 мая 1923 года

Дорогая Евангелина!

Нила ранили. Слава Богу, не слишком серьезно. Сейчас он в больнице, а завтра родители увозят его в Лондон.

Меня тоже ранили, правда, рана легкая, почти царапина.

Доктор сказал, что Нилу и мне здорово повезло. Если честно, я бы предпочла, чтобы нам повезло еще больше и чтобы в нас вообще не стреляли.

А еще меня уволили: я больше не няня. Госпожа Форсайт была в страшном гневе, причем не без серьезных оснований.

Она стояла в изножье кровати (к тому времени я уже вернулась к Эжени) и кричала на меня криком.

— Как вы могли? Как посмели повести туда детей? Вы что, рехнулись?

Ее лицо под изящно причесанными белокурыми волосами приняло ярко-красный оттенок.

— Вы что, вообще никогда не думаете? — Изо рта у нее летели белые капли слюны. Если бы женщины знали, как им не идет злиться, они все стали бы святыми. — Вам что, безразлично, что с ними может случиться?

— Конечно, нет, — пролепетала я.

Госпожа Форсайт из тех женщин, которых такой ответ не утешает.

— Разве вы не понимаете, как опасны для маленьких детей такие места? Как это может сказаться на их жизни в целом, а беднягу Нила и вовсе чуть не убили?

— Мне и правда очень жаль, госпожа Форсайт. Поверьте.

— Жаль? Едва ли вам жаль. Вы не няня, а жалкая неумеха, вот вы кто. Я поняла это сразу, как только вас увидела. Одна из тех легкомысленных английских сучек, которые считают, что они лучше, чем…

— Я думать, этого достаточно, Элис, — сказала у нее за спиной Эжени, входя в дверь.

Присутствие отпрысков благородных кровей, неважно, английских или французских, всегда действует на американцев умиротворяюще. Госпожа Форсайт повернулась, прижала руки к груди и глубоко вздохнула.

— Да, — сказала она, — да, ты права, Эжени. Разумеется. — И снова вздохнула. — Просто я ужасно расстроилась насчет бедняжки Нила.

— Мы все расстроены, Джейн тоже. И Джейн тоже пострадать от того человека.

— Да-да, я знаю, и я, понятно, сильно огорчена. — Она сказала все это, не глядя на меня, так что ее горе было хорошо скрыто. — Но ведь она должна была присматривать за детьми. Послушайся она меня и делай то, что ей велят, этого никогда бы не случилось.

Госпожа Форсайт холодно взглянула на меня и подняла подбородок.

— Мисс Тернер, боюсь, мне придется разорвать наш договор. Как и предусматривалось, вы получите жалованье за две недели, поскольку я не имела возможности уведомить вас заранее.

Она нахмурилась. Горе по поводу двухнедельного жалованья ей не удаюсь скрыть так же хорошо.

— Вы можете известить нас по почте или по телефону, куда вам переслать деньги. Если нужно, мы туда же перешлем и ваши вещи. Или вы можете попросить кого-нибудь зайти за ними. Совершенно очевидно, детям лучше с вами больше не встречаться.