Книга Убийца без лица, страница 54 – Хеннинг Манкелль

— Что до меня, хоть каждый день приезжайте. Привет мамаше, если увидитесь.

Валландер вернулся в Истад. Поставил машину и зашел в аптеку за бактерицидным пластырем. Аптекарша посмотрела на него с состраданием. Потом зашел в супермаркет и купил, как обещал сестре, продукты на ужин. Он уже двинулся было к машине, но вдруг передумал и направился в винный магазин. Там он купил виски, дорогой солодовый, хотя у него почти не оставалось денег.

В полпятого Валландер вернулся в управление полиции. Ни Рюдберга, ни Мартинссона еще не было. Он пошел в прокуратуру. Девушка в приемной улыбнулась ему:

— Она очень обрадовалась цветам.

— Она у себя?

Девушка покачала головой:

— До пяти в суде.

Он пошел назад и в коридоре натолкнулся на Сведберга.

— Что Бергман? — спросил он.

— Пока молчит. Но, кажется, начинает размякать. Слишком уж много улик. Криминалисты говорят, что убийство совершено из того самого дробовика.

— А их связи?

— Похоже, и Стрём и Бергман участвовали в самых разных расистских группах. Но вот была ли это их собственная инициатива или они выполняли чье-то задание, мы еще не знаем.

— То есть все довольны?

— Я бы так не сказал. Бьёрк без конца твердит, что настоящий убийца все еще не найден. Подозреваю, Бергмана хотят отмазать и свалить все на Стрёма. А тот уже ничего не скажет. Сам-то я думаю, что Бергман там главный.

— Интересно, это Стрём звонил мне по ночам? Я почти и не слышал его голоса, так что определить трудно.

Сведберг смотрел на него изучающе.

— И это значит?..

— Это значит, могут быть и другие, кто готов принять эстафету от Бергмана и Стрёма. Так сказать, поднять упавшее знамя. Убить кого-то еще.

— Я попрошу Бьёрка распорядиться, чтобы лагеря продолжали охранять, — сказал Сведберг. — Кстати, было несколько звонков. Намекают, что лагерь в Истаде подожгли подростки.

— Не забывай про старика, получившего репой по голове.

— Что с Ленарпом? — спросил Сведберг.

Валландер ответил не сразу:

— Пока не знаю. Но мы впряглись опять на полную катушку.

Десять минут спустя Мартинссон и Рюдберг сидели у Валландера в кабинете. Рюдберг по-прежнему выглядел очень уставшим. Мартинссон был явно не в настроении.

— Как Лёвгрен добирался до Истада в пятницу пятого января — покрыто мраком, — сказал он. — Я потолковал с шофером рейсового автобуса. Он говорит, Юханнес и Мария Лёвгрен обычно ездили с ним, когда им нужно было в город. Вместе или поодиночке. Он совершенно определенно утверждает, что Юханнес после Нового года в его автобусе не ездил. Поездок в Ленарп на такси не зарегистрировано. Нюстрём говорит, что, если им куда-то было нужно, они пользовались автобусом. Лёвгрен, как мы знаем, был скуп.

— Старики каждый день вместе пили кофе, — сказал Валландер. — После обеда. И Нюстрёмы не могли не заметить, если Юханнес отправился в Истад или еще куда.

— В том-то и загадка, — вздохнул Мартинссон. — И она и он утверждают, что в этот день он в город не ездил. А мы точно знаем, что он заходил в два банковских отделения между половиной двенадцатого и четвертью второго. То есть он должен был отсутствовать три-четыре часа.

— Мистика, — кивнул Валландер. — Что ж, продолжай копать.

Мартинссон заглянул в свои заметки.

— Во всяком случае других банковских ячеек в городе у него нет, — сообщил он.

— Отлично, — сказал Валландер. — Это важно знать.

— А почему ты думаешь, что он не держал ячейку в Симрисхамне? — возразил Мартинссон. — Или в Треллеборге? Или в Мальмё?

— Сначала отработаем Истад. — И Валландер повернулся к Рюдбергу.

— Ларс Хердин упорно держится своей версии, — сказал Рюдберг, перелистав свой многострадальный блокнот. — Случайно весной 1979 года столкнулся с Лёвгреном и его дамой сердца в Кристианстаде, о том, что у них есть сын, узнал из анонимного письма.

— Он может описать женщину?

— Вряд ли. На худой конец, можно выстроить всех теток в шеренгу, чтобы он ткнул пальцем. Если она будет среди них, понятно.

— У тебя сомнения?

Рюдберг с плохо скрытым раздражением захлопнул блокнот.

— Концы с концами не сходятся, ты и сам понимаешь. Разумеется, надо проверить все версии, проследить все нити. Но я совершенно не уверен, что мы на верном пути. А злюсь потому, что иного пути не вижу.

Валландер рассказал о встрече с Эриком Магнуссоном.

— А почему ты не поинтересовался его алиби на ту ночь? — удивился Мартинссон.

Курт Валландер почувствовал, как между шишек и синяков на его лице проступает румянец.

Он просто-напросто забыл.

Но признаваться не стал:

— Я решил с этим подождать. Неплохо иметь повод повидаться с ним еще раз.

Малоубедительно, однако ни Рюдберг, ни Мартинссон возражать не стали.

Все замолчали, погрузившись в размышления, каждый в свои. Сколько же раз Валландер уже оказывался в подобной ситуации? Расследование вдруг замирает. Точно заартачившаяся лошадь — встала и ни в какую. И теперь придется тянуть и тащить вперед эту упирающуюся лошадь, пока та снова не пойдет своим ходом.

— Так что будем делать дальше? — спросил он, когда молчание стало невыносимым. И сам ответил: — Мартинссон, ты выяснишь, каким образом Лёвгрен попал в Истад и вернулся обратно, так что никто его не заметил. Это нам надо знать как можно скорее.

— У них на кухне стояла банка с чеками и квитанциями, — вспомнил Рюдберг. — Может быть, он что-нибудь покупал в ту пятницу? Может быть, его видел какой-нибудь продавец?

— А может, у него ковер-самолет в сарае, — мрачно усмехнулся Мартинссон. — Ладно, займусь.

— Потом родня, — продолжал Валландер. — Тут тоже надо все проверить.

Он нашел среди бумаг список знакомых и родственников Лёвгренов и протянул Рюдбергу.

— В среду стариков хоронят, — ответил тот. — В церкви Вилье. Терпеть не могу похороны, но на эти придется пойти.

— А я завтра поеду в Кристианстад, — сказал Валландер. — Йоран Буман считает, что Эллен Магнуссон говорит неправду.

Было уже почти шесть часов, когда они разошлись, решив встретиться завтра после обеда.

— Если Неслунд поправится, пусть займется украденной прокатной машиной, — распорядился Валландер. — А выяснили, что делает в Ленарпе эта польская семья?

— Муж работает на сахарном заводе в Юрдберге, — сообщил Рюдберг. — И у них, как ни странно, все бумаги оказались в порядке. О чем поляк, похоже, и сам не знал.

Валландер задержался у себя в кабинете. На столе лежала кипа бумаг, которые следовало хотя бы бегло просмотреть. Это были материалы следствия по делу о драке в новогоднюю ночь. Тут же лежала целая стопка рапортов о чем угодно — от сбежавших телят до перевернувшегося в штормовую ночь грузовика. В самом низу он нашел листок с уведомлением, что ему прибавили зарплату. Он прикинул в уме и усмехнулся. Он будет теперь получать аж на 39 крон больше. Полкило сыра, а сыр ему вреден.