Онлайн книга «Мистериозо»
|
Юнас Вреде лично отвез их на машине в местечко, расположенное почти в пятидесяти километрах от Вэксшё. Солнце уже начало клониться к горизонту. Вреде был очень воодушевлен и пытался изо всех сил, то есть весьма навязчиво, ввести их в суть дела. А трое из Стокгольма молчали. Они видели перед собой узкий-узкий тоннель. Туннель, ведущий их к серийному убийце. Вреде громко постучал в запертую дверь банка. Маленькая робкая женщина средних лет открыла им. В крохотной банковской конторе кроме нее был еще только пожилой мужчина в костюме в белую полоску. — Это директор банка Альберт Юзефсон и кассир Лисбет Хеед. Полицейские оглядели их с легким сомнением. — Это все служащие банка? — спросил Чавес. Лисбет Хеед принесла им свежесваренный кофе. Они машинально взяли по чашке. Юзефсон откашлялся и заговорил высоким педантичным голосом: — В феврале сего года мы уменьшили количество служащих в связи с введением режима экономии, предполагавшего в том числе сокращение времени работы нашего отделения. Это было частью политики банка, направленной на урезание расходов, — следствие трудных лет в конце прошлого и начале нынешнего десятилетия. — Уволенному персоналу пришлось поплатиться за неудачные спекуляции и абсурдную кредитную политику, спускаемую сверху теми, кто вышел из этой истории со страховочным парашютом в миллионы крон? — сказал Йельм, чувствуя себя Сёдерстедтом. — Не такой уж глупый взгляд на происшедшее, — невозмутимо ответил Юзефсон. — Дело в том, что этот… — он взглянул на Вреде, — инцидент… произошел как раз в тот самый день, когда вступал в силу новый режим работы банка — открытие на час позже. И в тот самый день, когда наполовину уменьшился персонал. Я лично открыл сейф и обнаружил… ослепленного… «Ослепленного», — повторил про себя Йельм. — Сейф вон там, — Юзефсон указал на открытую дверь. Они вошли туда. Там не было ничего примечательного. — Значит, вы обнаружили его в закрытом сейфе? — переспросил Йельм. — Можете представить себе наш шок, — ответил Юзефсон, совсем не выглядя шокированным. — А помните ли вы, как… выглядел ослепленный человек? — спросил Йельм. — Он был очень большой, — ответил Юзефсон. — По сути дела, огромный. — Настоящий бык, — неожиданно произнесла Лисбет Хеед. — Как будто приконченный матадором, — еще неожиданнее вставил Чавес. Черстин Хольм покопалась в своей сумке и вытащила портреты Игоря и Игоря. Настал решающий момент. — Был ли он похож на кого-то из этих людей? — спросила Хольм. Йельм с трудом узнал ее голос. Голос из туннеля, подумалось ему. — Так вот почему мне знаком этот портрет! — воскликнула Лисбет Хеед. — Он был напечатан в газете несколько дней назад. Юнас Вреде застыл как вкопанный. Как он мог такое прошляпить?! Адьё, Госкрим! — А я ведь знала, что где-то уже видела эти рожи, — продолжала Лисбет Хеед. — Но мне и в голову не пришло, что это может быть человек из сейфа. Я старалась забыть об этой истории. Она была слишком отвратительна. — Несомненно, это был он, — сказал Юзефсон, ткнув пальцем в портрет Валерия Треплёва. — Хотя его лицо, конечно, было немного другим. — Вреде?.. — гневно произнес Йельм, держа портреты перед лицом побледневшего полицейского, который молча кивнул. Прощайте, курсы комиссаров! Йельм, Хольм и Чавес внимательно посмотрели друг на друга. Все еще недостает чего-то важного. Йельм прошел вглубь банковской конторы, за перегородки, к зоне для посетителей. И застыл на месте. Повернулся к Хольм и Чавесу. Они тоже уставились на висевшую на стене мишень для дартса. Вреде, Юзефсон и Хеед подошли к ним. — Да, она все еще висит здесь, — сказала Лисбет Хеед. — У меня не поднялась рука снять ее. Вопросы стал задавать Чавес: — Кто были те двое, кого уволили пятнадцатого февраля? — Мия Линдстрём, — ответила. Хеед. — И Йоран Андерсон, — ответил Юзефсон. «Йоран Андерсон», — подумали все трое. — Это Андерсон метал дротики? — спросил Чавес. — Да, — ответила Лисбет Хеед. — Он был очень умелым игроком. Он приходил каждое утро в контору первым, и его день всегда начинался с этого… как его? — С пятисот одного, — помог ей Юзефсон. — Раунд начинается с пятисот одного очка и заканчивается нулем. — А что случилось с Йораном Андерсоном после того, как его уволили? — спросил Йельм. — Он остался в поселке? — Нет, — ответила Лисбет Хеед с грустным видом. — Нет, он бросил свою подружку на произвол судьбы и уехал отсюда. Не думаю, что Лена знает, куда он направился. — Лена? — Лена Лундберг. Они жили в маленьком домике на другой стороне Альготсмола. А сейчас она живет там одна. И она, бедняжка, беременна. Йоран, видимо, и не знает, что скоро станет отцом. — Не помните, не был ли Йоран как-то… травмирован весной 1991 года? — Да, был, — ответил Юзефсон, у которого, по-видимому, была не голова, а компьютер. — Он тогда пробыл на больничном два месяца. Что-то с зубами… — Ему пришлось ставить зубные протезы или что-то в этом роде, — добавила Хеед. — Все это время он был очень погружен в себя. Так и не захотел рассказать, что с ним тогда случилось. Но я видела его с загипсованной рукой. Думаю, это была автомобильная авария. — Еще один вопрос, — сказала Хольм. — Вернул ли Йоран Андерсон ключи от банка? — Я не думаю, что он успел это сделать, — ответил директор Альберт Юзефсон не слишком уверенно. Трое членов «Группы А» снова переглянулись. Все складывалось одно к одному, разорванные нити связывались воедино. Йоран Андерсон. Осталось разузнать совсем чуть-чуть. Йельм повернулся к Вреде. — У вас в Вэксшё есть художник? — В полиции? — переспросил Вреде, все еще очень бледный. — Да, у нас есть один художник, он составляет хорошие портреты. — Вы трое поможете составить портрет того нашего коллеги из Госкрима, который был здесь и закрыл это дело. Во всех подробностях, пожалуйста. Но прежде вам придется отвезти нас к Лене Лундберг. До другой окраины Альготсмола было совсем недалеко. И все-таки им всем троим удалось сложить имевшуюся информацию в общую картину, пока они ехали в маленьком полицейском автомобиле, зажатые, как сельди в бочке. Банковский служащий Йоран Андерсон из Альготсмола был жестоко избит в кабачке в Вэксшё весной 1991 года. Причиной послужила нелепая кредитная политика банков в то десятилетие, политика, которая не только привела к банковскому, а затем и к общему экономическому кризису в Швеции начала девяностых годов, но и имела последствия в виде внезапных банкротств многих частных лиц. Одним из таких пострадавших оказался Антон Рудстрём, поэтому он впал в бешенство, увидев банковского служащего, и избил его до полусмерти. Этим банковским служащим был Йоран Андерсон, который, по-видимому, уже и сам начал сомневаться в том, что в банковской политике все хорошо, но окончательно убедился в ее недальновидности после избиения. Тем не менее он остался работать в банке, может быть, из лояльности, а может быть, просто-напросто не мог найти другую работу. Когда же он вследствие банковских махинаций все-таки потерял рабочее место, что-то в нем надломилось. Хотя его уже уволили, он все-таки явился в банк, как обычно, до открытия. Он вошел через вход для персонала, воспользовавшись ключами, которые не успел еще сдать, для того, чтобы ограбить банк. Такую он придумал месть. Но дверь в банк он открыл в привычное для себя время, очевидно, забыв, что именно с того дня время открытия сдвигалось на час позже. Он начал игру в дартс — скорее всего по рассеянности, в силу укоренившейся привычки, хотя на самом деле был уже уволен и пришел в банк, чтобы его ограбить. Пятьсот одно. И тут его в довершение всего пытаются ограбить прямо посреди его собственного грабежа. Русский бандит по имени Валерий Треплёв врывается в контору как раз в момент грабежа и как раз в момент игры в дартс. Ситуация действительно гротескная. Мир обрушился прямо на Йорана Андерсона. Перед ним оказался такой же великан, как и тот, который избил его пару лет назад. Возможно, Йоран уже держал в руке дротик. Так или иначе, но он с неумолимой точностью метнул его в глаз Валерия Треплёва. Так он убил человека. Конечно, это была самозащита, но он, словно пьяный, стоял посреди своего бывшего банка, который он собирался ограбить. Он оттащил труп в сейф и запер дверь. В полном смятении чувств забрал у Треплёва пистолет и опустошил его карманы, в которых нашел, помимо большого количества пуль знаменитой казахстанской оружейной фабрики, еще и кассету. Он берет деньги, выходит так же, как и вошел, то есть через заднюю дверь, предназначенную для персонала, и запирает ее за собой. Возле главного входа в банк стоит грузовик с эстонской водкой, которую нужно доставить в другую часть страны. В кабине грузовика напрасно ожидает своего напарника второй Игорь, компаньон Треплёва Александр Брюсов. Возможно, он даже решает последовать за своим другом, но натыкается на запертую дверь и видит в окно пустынное внутреннее помещение. Какая-то мистика! А в это время Йоран Андерсон уже сел в свой автомобиль, припаркованный позади здания, возле служебного входа. Не исключено, что он уже сунул кассету в автомобильную магнитолу и услышал именно ту джазовую композицию, под звуки которой его некогда жестоко избили: непостижимая игра случайностей, которая выглядела как вмешательство высших сил. Совершенно неожиданный нюанс, так сказать, рука судьбы. Этот страшный русский, который ворвался в банк, как раз когда Андерсон готовился его ограбить, снабдил его не только оружием, но и миссией, заложенной в эту музыку. Это было чересчур. Йоран Андерсон превратился в орудие мести высших сил, одновременно мстя и за себя лично, и за Антона Рудстрёма. Он решает направить свою месть на правление того банка, в котором Антон Рудстрём так легкомысленно получил кредит в 1990 году и из-за которого весной девяносто первого избил в кабачке «Хакат и Малет» самого Андерсона. Это был «Южный Банк», хотя с равным успехом на его месте мог бы оказаться любой другой крупный банк Швеции. По всей вероятности, пятнадцатого февраля Йоран Андерсон направился в Стокгольм сразу после убийства в банке, там он в течение месяца планировал первые три смерти и, словно ангел мести, в ночь с двадцать девятого на тридцатое марта приступил к своему черному делу. После первых трех убийств он задумал следующую серию подобных убийств из мести. Именно ее он сейчас и осуществляет. Йоран Андерсон очень целенаправленный, очень меткий, очень разочаровавшийся и очень опасный убийца. Все хорошее для него давно в прошлом. |