Книга Падение «Вавилона», страница 77 – Андрей Молчанов

— Текучкой, — ответил я на безрадостном выдохе.

— Понятно. А этот Леха… он будет в офисе завтра?

— На моем инструктаже? Наверняка.

— Так… Опиши мне его.

Я описал.

— А теперь внимай… — Олег наклонился ко мне. Глаза у него были какие-то стальные, с неподвижными, мертвыми зрачками. Как у демона. — Ты, — отделяя слово от слова, продолжил он, — закончишь все необходимые рабочие дела и подъедешь со своим напарником вечером к офису. Из офиса вернешься домой к своей Ингред. Около дома я тебя встречу и скажу, как быть дальше. Дай мне ее адрес и телефон, кстати. —

Он вытащил из кармана миниатюрный компьютер и вбил в его память продиктованные мной данные. Затем уточнил:

— Ты точно уверен, что над тобой только два непосредственных шефа?

— Монгол и Леха, — сказал я. — С остальными не общаюсь. У них там своя конспирация, режим, всякие тайны… Ну, мафия, короче…

Олег вновь усмехнулся. Со снисходительной иронией.

— Меня беспокоит не мафия, а другое, — поведал он. — Твоя дальнейшая судьба. Ну, приехал ты, положим, в ту же Америку. По моему сегодняшнему разумению — в Нью-Йорк. Накропал заявление о гражданстве, начал ждать результатов. А чем заниматься будешь? Опять на службу к бандитам подашься? Там их, на Атлантическом побережье, море разливанное… Всех сортов и оттенков.

— Олег, — произнес я, робея. — А не могли бы твои благодеяния распространиться и на вопрос моего тамошнего трудоустройства?

— Да я и думаю-гадаю … — рассеянно ответил он. — Посмотрим… Вот еще что! — встрепенулся он. — Завтра же займись продажей машины. Деньги тебе пригодятся.

— На Атлантическом побережье?

— Вообще на суше, — раздался ответ. — Поскольку ты у нас не моряк и не летчик.

— И даже не космонавт, — добавил я.

Утром я сбегал в фотомастерскую, расположенную поблизости от дома, сделал требуемые карточки, а после отправился в сторону офиса, где у подъезда за рулем автомобиля меня дожидался напарник Сеня, — выспавшийся, свеженький, вооруженный нунчаками, кастетом, газовым оружием, а потому всецело готовый к нашим рабочим гангстерским будням.

Впрочем, оружие нам не пригодилось: весь день, по существу, мы посвятили рутинной инкассаторской деятельности, собирая с подведомственных нам точек мзду и долги. В итоге уже под вечер с кругленькой суммой выручки мы подкатили к базе, где нас ожидал некоторый сюрприз.

Здание, где располагался офис, было оцеплено, так сказать, всем берлинским менталитетом, то бишь полицией. Кроме того, у подъезда стояли две машины «скорой помощи».

Сеня, присвистнув, притормозил на противоположной стороне улицы и, сняв укрепленную возле рычага переключения передач трубку мобильного телефона, перезвонил кому-то из «братвы», выясняя, что, собственно, произошло в нашем тихом осином гнезде?

Выслушивая неизвестного мне собеседника, он с каждой секундой впадал в явную растерянность и несвойственное ему волнение, заикаясь и повторяя:

— Т-тэк… Т-тэк…

Затем, ощутимо побледнев, положил трубку на место, упершись опустошенным взором в пространство перед собой и косо выпятив в задумчивости нижнюю челюсть.

— Ну? — с тревогой вопросил я. — Чего там?

— Во дела!.. — Сеня перевел дыхание. — Значит… днем кто-то зашел в офис. Ну, мужик вроде какой-то… К Алику в кабинет. Его так, мельком видали, черта… Побыл там с минуту буквально. Потом вышел — и с концами.

— И чего?.. — вырвался у меня недоуменный вопрос.

— Четыре трупа, вот чего! — сказал Сеня с чувством. — Всех — в голову! Монгола, Леху, еще двух наших бригадиров… Из пушки с глушителем — никто ничего не услышал… Завтра сход будет, надо решать, чего делать…

Мне не пришлось разыгрывать перед партнером никакого потрясения чувств. Я действительно был ошарашен.

— Эй, — тряхнул меня Сеня за кисть руки. — Ты это… очухайся. Тебе нашатыря дать из аптечки?

— Нет, — произнес я жалко дрогнувшим голосом.

— Ну, ты прям!.. Еще слезу пусти! Разбор, нормальное дело. Монгол многим дорожку перебегал… Ну и нарвался! Был бы резон в расстройство впадать… Больше кислорода станет на планете Земля. И меньше дерьма. Все выводы.

— Н-неожиданно как-то… — выдавил я.

— Х-хе! — Сеня, приподнявшись на сиденье, ладонью уместил в джинсы выбившуюся из-под них рубаху. — А ты думал, о таких событиях в календаре пропечатано?

Он не только совладал с прежней растерянностью, но и как-то странно приободрился.

— Ты чего такой веселый? — спросил я.

— Толик, у нас же сегодня козырной день! — провозгласил Сеня. — В кассе сто пятьдесят две тысячи марчелок! И мы могли, кстати, сдать их Монголу в общак сегодня днем, усекаешь? Когда они с Лехой еще дышали шумно и пукали громко…

— А башку нам с тобой не отвинтят корешки за такой ход конем?

— Ну, если ты решишь сделать официальное заявление по данному поводу… — заметил Сеня. — Но тебя вроде мама рожала не стоя, головой о пол ты в младенчестве не падал… — Он твердой рукой пересчитывал деньги, раскладывая их на две пухлые пачки.

— Держи! — протянул одну из пачек мне.

Я механически принял деньги, сунув их в карман.

— Что бы так каждый день, — закусил губу Сеня. — А может, с киллерами стоит в долю войти? Только тогда Монголов не напасешься.

— Смотри, — предостерег я. — Поставят тебя вот на его клетку…

— Мое дело пехотное, — откликнулся напарник. — Дальше бригадира соваться не буду. У нас, если идешь на взлет, значит, посадка обязательно последует. Или на аэродром противника, или на кол… И в последнем случае «бабки» уже без надобности. Дьявол взяток не берет.

— Пожалуй, Сеня, — произнес я, — самый момент мне бы уйти в резкий отрыв…

— А куда — в отрыв?

— Предложили сделать документы в Голландии, — соврал я. — Как беженцу. С гарантией.

— Имеет смысл, — подумав, согласился Сеня. — Прямой.

— А дружки Монгола как это расценят? — спросил я. — Не будет претензий?

— Да кому ты теперь нужен! — скривился Сеня. — Тебя и не знает никто… Ну на крайняк я скажу: дрогнул, фраер, ясное небо… Тебя подвезти?

— Не надо. Пройдусь пешком. Завтра созвонимся. — Я вышел из машины, жадно вдохнув морозный воздух.

Сеня коротким жестом поднес ладонь к козырьку кепочки, прощаясь.

" Вот и все… стукнуло у меня в голове. — Свободен… Как свежевылупившийся комар. "

Но удовлетворения от этой мысли я почему-то не испытал. На душе было погано и как-то омертвело тягостно. Пожалуй, впервые в жизни мне неудержимо захотелось напиться.

Я уже подходил к дому, как вдруг передо мной, словно бы из ниоткуда, возник Олег.