Онлайн книга «Марш обреченных»
|
Жизнь бурлит в тридцати метрах – на хорошо освещенной фонарями и рекламой улице: мимо проносятся автомобили, возвращаются с работы люди. Здесь же, в закутке меж двух девятиэтажек, – темно и тихо. Морпех появляется так же неожиданно, как и исчез. – Значит, так, видите два темных окна? Это левое крыло – там никого. Потом дверь, а следующее окно – подсобка или комната отдыха: холодильник, микроволновка, какая-то фигня с водой у стенки… В комнате – ни души. – Что дальше? – Большое помещение с четырьмя окнами: два выходят сюда и два – в проулок. Вот там и куражится честная компания. Коньяк изволят жрать, суки! – Сколько их? – Четверо мужиков и одна девка. – И четыре иномарки, – напоминает Супрун. – Верно. Дверь заперта? – Да. Изнутри. – А окна в большом помещении открыты? – Одно. Со стороны проулка. – И что будем делать? – подает голос Палыч. И неуверенно поясняет: – Девок вроде в этой артели не было. Куценко смеется: – Никак пожалел?! Небось шлюха по вызову. – Шлюха, не шлюха – незачем невинных гробить! – повышает голос Палыч. Пора осадить спорщиков. – Отставить базар! Рано еще для операции – народу вокруг полно. Ждем… * * * Около полуночи из офиса выпархивает нетрезвая девица, следом вальяжной походочкой выплывает подвыпивший молодец. Оба садятся в пятую модель «БМВ» и уезжают прочь. – Ну вот, Палыч, и сбылось твое пожелание, – смотрю на часы. – Невинных жизней наш террористический акт не унесет. Подъем, морпехи! Пора браться за дело. Роли распределены заранее. Мне Илья вручает небольшой ящичек с шестью вертикальными трубами – салютными «пусковыми установками», купленными вместе с «Убойной силой». Сейчас эту дрянь приобретают многие и устраивают показательные салюты в честь собственного дня рождения или годовщины свадьбы. Вот и мне надлежало установить ящик подальше от офиса, но не для празднования грядущего Дня десантника, а ради маскировки салютным грохотом взрыва кастрюли. Ну и для отвлечения внимания запоздавших прохожих зевак. Борька с Палычем расходятся в разные стороны и секут обстановку. Сам Илюха приводит в действие самодельную гранату и забрасывает ее в открытое окно обитаемого офисного помещения. Тонкая защитная сетка от москитов в данном случае не помеха. Слаженная работа закипает ровно в полночь. Стоя возле угла пристройки, Супрун дает мне отмашку и тут же подходит к нужному окну. Чиркнув зажигалкой, поджигает фитильный огрызок. Секунд через пять с размаху швыряет ее внутрь и, присев у стены, исполняет обряд взрывников и артиллеристов: затыкает уши и открывает рот… Первым со звонким бабахом уходит в небо заряд из моей шестиствольной пушки – видать, фитиль в ней оказался чуток покороче. Не успевает он расколоться на тысячу разноцветных звезд, как шарахает за спиной Ильи. И шарахает неслабо: от взрыва все четыре окна вылетают наружу, а свет в помещении гаснет. Не теряя времени, подрывник лезет в окно и включает фонарь, купленный на том же рынке. Следом ныряю и я. – Что у тебя, Илья? – Нормально. Двоих нашел. Посмотри, что с ними… Ага, вот и третий – у дивана. Сквозь едкий смрад луч его фонаря выхватывает из темноты окровавленные тела мужчин. С полминуты уходит на осмотр пострадавших… Один убит наповал; второй дышит, но лицо изуродовано разлетевшимися в момент взрыва саморезами. А вот третий заполучил сильную контузию и других повреждений почти не имеет. – Этот сгодится, – выбираю его. – Пойду, открою дверь Палычу… Вскоре снайпер уже сидит за столом и сочиняет под лучом фонаря предсмертную записку, покуда мы с Илюхой выволакиваем контуженного афериста на улицу. На крыльце делаем короткую остановку, обыскиваем и находим ключи от машины. Супрун нажимает кнопку снятия с сигнализации, и одна из трех иномарок приветливо подмигивает фарами. – Порядок. Тащим к «Мерседесу». Короткий двойной свист оповещает команду о завершении операции: Борька выбегает из-за угла и прыгает в «десятку». Палыч вразвалочку покидает офис с бутылкой коньяка в руке и, повинуясь знакам Ильи, плетется к иномарке. – Представляешь, Илюхина бомба жахнула, а пузырек уцелел, – делился он неизгладимым впечатлением, занимая место рядом с бессознательным мужиком. – Бывает, – запускаю двигатель. – Ты вот что… найди-ка его бумажник и достань документы: техталон, права. Не дай бог, менты остановят. И приведи в порядок его рожу – кровь из носа и ушей хлещет. – Взяв документы, читаю: – Минц Александр Натанович. Черная представительская иномарка выруливает на дорогу первой, «десятка» не отстает. Прихлебывая из бутылки коньяк, Матвеев глазеет по сторонам и указывает путь. – Тут чуток покружим и выберемся в аккурат на улицу Ленина. Прямо-прямо… сейчас пересечение с трассой на Ростов будет. Вот она – видишь? – Вижу. Куда рулить-то? – Прямо. До круглой площади. – Площадь. Теперь куда? – Налево – тут другой дороги и нету. Поворачиваю руль, однако дежуривший на площади с круговым движением милицейский пост заинтересовался «Мерседесом» – мент машет полосатым «фаллосом». Приходится прижиматься к обочине и тормозить. – Добрый вечер, – отвечаю на приветствие и подаю целую стопку документов: – Тут и хозяина, и мои. – А где хозяин? – любопытствует лейтенант. – Да вон сидит. Точнее, спит. – Привет, командир! – доносится с заднего сиденья. Дорожный страж заглядывает внутрь. Палыч обнимает уронившего на его плечо голову парня и размахивает початой бутылкой. – Командир, угощайся! Отличный коньяк! От чистого сердца предлагаю!.. Мент вздыхает, а я поясняю: – Отмечали день рождения друга. Ну, Александр Натанович малость и переборщил – с кем не бывает?.. – Вы сами-то как себя чувствуете? – не торопится отдавать документы дэпээсник. – Я не употребляю – печень барахлит. Могу дыхнуть. – А как насчет углубленного анализа? – Легко. Я за свои слова отвечаю – только время потеряете. – Ладно, и так вижу. Всего хорошего… Прячу документы в карман и поднимаю стекло. – Ф-фух. Едем дальше… Выбравшись из города, километров шесть двигаемся узкой дорогой по лесу, потом через спящие дачные массивы, пока не оказываемся на пустынном берегу озера Кравцова. Командую: – Переодевайся. |