Онлайн книга «Промзона»
|
Ахрозов съел салат и выпил бутылку, а потом съел еще один салат и выпил еше одну бутылку. Он с необыкновенной ясностью сознавал, что положение его безнадежно. Он схлестнулся с Черягой, и Извольский, конечно, не допустит, чтобы два его высших менеджера цапались между собой, как два кобеля из-за суки. Кого-то выгонят, и что выгонят Ахрозова, ясно заранее. Во-первых, кто он и кто Черяга? Черяга – это всем известно – доверенный человек Извольского, его личный шпион, конфидент и, возможно, палач. Черяга доказал свою верность Извольскому, когда Сляб лежал назвничь на больничной койке, и когда Денису надо было только шевельнуть пальцем, чтобы Сляб отправился на тот свет, а АМК со всеми потрохами отошел Денису. Извольский доверяет Черяге абсолютно во всем, и кто знает? Если Горного все-таки стрельнул Черяга, то без одобрения Извольского он точно бы это не сделал. А что Ахрозов? Ахрозов работает на Сляба едва шесть месяцев, и за это время он успел поссорить Сляба с половиной области и выбить зубы Мансуру. Анастас говорил правду. Его бы выкинули давно, если б не драка. Использовали бы для разгребания грязи и выкинули. Как это сделали еще до Извольского оренбургский губернатор и московский банкир. Ахрозов пил и косился направо, в идеально полированную поверхность мраморной колонны, и зеркало сбоку, в котором отражался он сам – помятый, грузный, с рожками волос, обрамляющих лысину. Даже смешно было думать, что Настя предпочтет его Черяге. Интересно, сколько времени в неделю этот тип проводит на тренажерах? Охранник Ахрозова мок под лавкой, и Сергей пересел за соседний столик. Настроение у Сергея было чудовищным. Он выпил еще стакан и съел еще дюжину устриц, но водка его не брала. Ахрозов подозвал официанта, внимательно посмотрел на него и сказал: – Слушай, тут был этот… Кислый. У него трубка не отвечает. Мне герыч нужен, срочно. Официант обозрел помятую фигуру в несвежей рубашке, решил, что перед ним не то упившийся чиновник, не то милицейская утка, и ответил: – Какой Кислый? Гражданин, вы кто такой? Ахрозов поднял глаза, и официант осекся. С простонародного хохлацкого лица на официанта в упор смотрели два зрачка, как два ствола, и были эти зрачки темны и страшны, как расчехленный ствол корабельной пушки. Это были глаза человека, привыкшего ломать людей о колено и распоряжаться миллионами, и официант мгновенно забыл о потрепанной одежде и свалявшихся волосах. – Минуточку, – сказал официант и отошел прочь. Ахрозов остался наедине с водкой и устрицами. Было безусловной ошибкой приезжать в «Кремлевскую». Это гнездо Бельского, а Бельский – партнер покойника Горного. Но с другой стороны, кому какое дело? Ни одна собака, кроме самого Бельского, Ахрозова здесь не знает, а Степан, если правда то, что говорят о нем и сестренке Извольского, за границей. Не то во Франции, не то в Англии, где у него роскошный дом на Кенсингтон-авеню и старинное поместье где-то в Гемпшире: говорят, поместье продавалось не иначе как с баронским титулом, так что Степа Бельский, выходец с очаковских окраин, сын безвременно погибшего от пьянства сварщика и Зины, мастера-штукатура третьего разряда, у нас теперь аглицкий барон… Сергей пил и глядел на свое отражение в зеркале, и когда он поднял голову очередной раз, он увидел, что рядом с ним отражается еще один человек, с узко посаженными глазами хищника и бледным, изрытым шрамами лицом. – Привет, – сказал человек. Сергей поглядел на него внимательно. – Я уже пьяный или это ты, Степа? – Ты пьян, но это я, – отозвался Бельский. – Я думал, ты за границей, – сказал Ахрозов. – Трудно за границей сидеть, когда старых партнеров из калаша расстреливают. – Это не я. – Догадываюсь. У тебя должностей таких в штатном расписании нет, чтоб стрелять. Ты бы дал ему в грызло, и все. – Слушай, это правда, о тебе и… – Не лезь. – Хочешь стать наследником Славки? – Там через два месяца нечего будет наследовать. Зазвонил телефон. Ахрозов попытался сцапать его, но неудачно, телефон прокатился на брюшке по столу и упал бы, если б его не поймал Бельский. – Ало! – сказал Степан в трубку. В трубке рокотнул голос Извольского. – Дай Сергея. – Тебя, – сказал Степан, – шеф. Ахрозов покорно взял трубку и не то хрюкнул, не то мяукнул в микрофон. – Пьян? – спросила трубка голосом Извольского. – Да, – честно ответил Ахрозов. – Очень или средне? – А… я эт-то… – Ясно, – сказал Извольский, – передай трубку охраннику. У Бельского был очень хороший слух, а у трубки – громкий динамик. Ахрозов недоуменно поглядел на трубку, но Бельский уверенно забрал у него телефон. – Але, – сказал Бельский. Его необразованный говорок как две капли воды походил на выговор простого охранника. – Сережка где поселился? У себя на квартире? – Ага, – сказал Бельский. – Когда свалится под лавку, волоки его на квартиру и пусть он там проспится. А утром хоть что, хоть в проруби купайте, – в одиннадцать ноль ноль он должен быть у меня. Трезвый. Иначе тебя уволю. Въехал? – Будет сделано, – сказал Бельский. Он на минуту представил себе, как Сляб увольняет его. Интересно, с какой должности? Бельский выключил телефон. Рядом со столиком материализовался давешний официант. За его плечом улыбался белобрысый хлыщ. Судя по виду, хлыщ был законченным наркоманом. Хлыщ подмигнул, Ахрозов встал и вместе с ним вышел в туалет. – Двести, – сказал хлыщ, вытаскивая из кармана запаянный пакетик с двумя беленькими таблетками. – А не отравишь? Хлыщ невольно оглянулся, как будто сидящий в ресторане Бельский мог видеть их через три стены. – Мне что, жить надоело? – искренне сказал хлыщ. – Мне нужен порошок. – Хорошо. Приходи в триста третий номер, будет тебе порошок. Тебе же надо с ним договорить, а? И хлыщ снова невольно оглянулся. Ахрозов запил таблетку водой из-под крана и снова вышел в зал. Бельский сидел все в той же позе, широко расставив колени и заложив руки за спину. Ахрозов сел напротив. Бельский поставил локти на стол и скрестил руки. Глаза его оказались прямо у глаз Ахрозова. – Почему Сляб приказал убить Афанасия? – спросил Бельский. – Это не Слава. Это Черяга. – А почему Черяга? – Он уговаривал Горного сдаться. Он показал ему все документы, которыми мы его иметь будем. А Горный отказался. И получилось, что он документы-то спалил… |