Онлайн книга «Джаханнам, или До встречи в Аду»
|
– Тебя как зовут? – спросил Баров. – Даша. – У меня дочку тоже зовут Даша, – сообщил Баров. – И сколько ей? – Двенадцать. – Вы очень ее любите? – спросила Даша. – Да. Очень. Подумал и добавил: – У меня, кроме нее, никого нет. Я, кроме нее, никому не верю. – Она, наверное, счастливая. – Я бы очень этого хотел. – А у нее своя комната есть? – простодушно спросила девочка. Лицо Барова было как-то странно безмятежным. – Да, – сказал Баров, – у нее своя комната. Очень большая, на втором этаже, с эркером. Стены у нее крашены в персиковый цвет, а на столике под окном стоят ее игрушки. У нее очень много игрушек, у меня так заведено, что я из каждой поездки обязательно привожу ей по игрушке. – А вместе вы игрушки не покупаете? – спросила девочка. – Нет. Так получилось, что игрушки покупаю только я. – Это неправильно, – сказала девочка. – Игрушки надо покупать вместе. Помолчала и добавила: – А нас убьют? – Ну что ты, – улыбнулся Баров, – все будет нормально. Нам вот еду дают, воду. Все могло быть гораздо хуже. – Не кормили бы, да? Баров глядел на ящики с гексогеном. – Эти люди хотят договориться. А когда люди хотят договориться о чем-то, они, как правило, договариваются. – Они все время молятся, – сказала Даша. – Когда они не молятся, мне не страшно. А когда молятся, очень страшно. Они не боятся смерти. Они боятся только своего Аллаха. Баров положил Даше руку на плечо. – Видишь чеченца с машинкой? Даша вздрогнула. – Это стандартная армейская подрывная машинка. Нажимаешь кнопку, и происходит взрыв. А ведь они могли устроить все по-другому. Так, что отпустишь кнопку – и происходит взрыв. А знаешь, почему они воспользовались стандартной техникой? Потому что Халид боится случайного сбоя куда больше, чем русского снайпера. Эти люди не хотят умирать. Они хотят выжить. А с теми, кто хочет выжить, я всегда договорюсь. А теперь иди к маме. Даша ушла. Баров, заложив руки за голову, глядел в потолок. В темно-серой щетине, вылезшей на подбородке, отчетливо выделялся безволосый волдырь шрама, и Карневич понял, почему олигарх так чисто бреется. Свитер Барова был раздутый от бинтов и бурый от крови. – Проснулся? – вполголоса сказал Баров. – Да. Ты действительно думаешь с ними договориться? – Да. Со всеми, кроме Руслана. – Кроме Руслана?! – Он не воин. Он попал сюда случайно. У него сорвет крышу. Я тебе говорю – опасайся Руслана больше, чем этого… маленького – Талатова. – Случайно? Вы думаете, он не знал… – Что-то знал. Иначе не предложил бы тебе продать танкеры. Очень удачная идея. Если НПЗ не будет, танкеры будут на вес золота. Баров помолчал. – Но знал не все. И как-то надеялся отмазаться. – Тогда зачем он остался на заводе? – А ты не понял? Он хотел сдать мне Халида. Карневич вздрогнул. Перед глазами его, как живые, прошли черные фигуры офицеров управления «С», покидавших здание. Элитная группа. Группа для борьбы с терроризмом. Если бы они вернулись. Если бы они были предупреждены… – Господи боже мой, – сказал Карневич, – то есть если бы… – Никогда не говори «если бы», – сказал Баров, – в разгар кризиса никогда не думай, что ты сделал не так. Всегда думай, что надо делать сейчас. Карневич несколько минут молчал. – Ты действительно покупаешь игрушки дочке? – Да. Бизнесмен помолчал и добавил каким-то безжизненным голосом: – Я ей все покупаю. Школьную форму покупаю. Обувь покупаю, билеты в кино. Меня… в магазинах знают… Лучшее оставляют. – А что говорит жена? – Я не женат. – А девушка? – У меня нет девушки. – А как же… – Это очень просто. Заводишь специального человека, и он беседует со студентками. Приличными студентками, из лучших вузов. Не какими-нибудь проститутками. Потом студентка приходит к тебе вечером. И уходит утром. На следующий день приходит другая. Иногда ты загружаешь целый самолет и летишь в Ниццу. Это очень просто. Я тебя научу. – А почему не позвонить в бордель? – Я не одеваюсь на блошином рынке. Большинство заложников еще спали. Карневич некоторое время глядел вверх, туда, где обычно бывает небо. Сейчас там было прозрачное стекло балкона, и на нем, как на облаке, – молоденький боевик в зеленой повязке. Есть хотелось ужасно. – В прошлом году я заплатил пять миллионов за голову Хасаева, – внезапно сказал Баров. – А? – Я назначил цену. Мне сказали, что заказ выполнен. Знаешь, кто взял деньги? Вот этот кумык, который с ними. Маирбек. Развели меня, как лоха. И не только меня. Ты думаешь, отчего было столько релизов о его смерти? Баров невесело рассмеялся. – Я всегда знал, что мы вдвоем не поместимся на одном глобусе. Либо он меня, либо я его. И пока, похоже, что он меня. Дверь распахнулась, и на пороге появился Руслан. Заложники испуганно зашевелились. Чеченец, небрежно переступая через людей, подошел к Даниле. – Сколько твоя яхта делает узлов? – спросил он. – Двадцать девять. – Ваши согласны на наши условия. Кажется, у тебя будет еще шанс прокатиться на своей яхте. – Ствол автомата обвел притихших заложников. – У вас у всех будет этот шанс. Двое боевиков подхватили Барова под локти и повели. Выходя, Руслан даже не оглянулся на Милу. * * * Пошли уже третьи сутки с момента захвата, а Хасаев выглядел по-прежнему свежим и бодрым. Глава боевиков разговаривал по «вертушке», осененной черным знаменем джихада; при виде вошедших он протянул трубку Даниле и пояснил: – Плотников. От трубки пахло порохом и потом. Никто не предложил Барову сесть, а стоять на ногах было трудно. – Данила Александрович? – раздалось в трубке, – мы достигли определенного успеха в переговорах. Вы переводите деньги – Хасаев выпускает половину заложников. Так что… Халид вырвал трубку из рук Барова и быстро, сбивчиво заговорил. Баров понял, что уходят не только заложники – вместе с ними уйдет и часть боевиков. Наконец Халид повесил трубку, повернулся к Барову и протянул ему сотовый. – Звони своему банкиру. Деньги надо перевести вот сюда. |