Онлайн книга «Джаханнам, или До встречи в Аду»
|
Но помогать было совершенно нечем; они сидели в той же переговорной, где устроили столовую, и в этой переговорной не было ничего, кроме составленных овалом столов да разлетевшейся по полу жратвы. И раздетых и раненых солдат. Лейтенант Семенов никогда не был в бою, но он оказался одним из немногих, кто сообразил, что дело пахнет чем-то посерьезней разборки за собственность. Он занырнул в какую-то кладовку, сдернул предохранитель и приготовился стрелять в первого, кто влетит. Однако первой влетела граната, следом вторая, а третьей прозвучала автоматная очередь. Лейтенант сам не понял, как он остался жив. Очнулся он уже в переговорной и даже успел наложить на раненую ногу турникет, прежде чем им всем приказали раздеться. А потом принесли баровского охранника. Израильтянин снова пошевелился и застонал, и Семенов не выдержал. Наклонившись, он стал развязывать собственную повязку. – Зря, – сказал его сослуживец, Валера Мишин, – все равно не выживет. Семенов подполз к двери и стал стучать. – Суки, – орал он, – дайте хоть лекарства! Дверь распахнулась. На пороге стоял невысокий смуглый чеченец с автоматом. Повинуясь его жесту, Семенов отполз назад. – Что ты хочешь? – Бинты и промедол, – сказал Семенов. – Зачем? – Для раненых. Губы Висхана Талатова изогнулись в усмешке. – Твои люди обойдутся без бинтов. Они не так серьезно ранены. – Жидок ранен. – Добей его, – приказал чеченец. Семенов молчал. Автомат в руках Висхана судорожно дернулся. – Ты, собака! Я тебе приказал – добей его! Лейтенант Семенов неловко заелозил по полу. Раздетый, он совсем не походил на солдата: рыхлое белое тело, половинка очков на носу. – Как же я его добью? – рассудительно сказал Семенов. – Дай хоть нож. Висхан улыбнулся. Тяжелый нож с залитой в свинец рукоятью воткнулся в серый ковролин. Лейтенант выдернул нож – и бросился на Висхана. Через мгновение он дергался на полу с позвоночником, перебитым автоматной очередью. Висхан перевел автомат на следующего раненого. Губы чеченца слегка приоткрылись. В глазах плясали сумасшедшие зайчики. – Ты следующий, – сказал Висхан. – Если хочешь жить, добей своего товарища. Дверь распахнулась, и на пороге появился Халид. – Прекрати! – приказал он. – Их слишком много. Мы брали завод, а не казарму внутренних войск. Они должны умереть. Глаза цвета вакуума глянули на Висхана безо всякого, казалось, интереса, и перед этим взглядом Висхан внезапно смутился и сник, как полугодовалый щенок перед волком. Халид наклонился над хрипящим старлеем. Тот был в сознании, веки его слабо подергивались, и ногти скребли по серому ковролину. Безо всякого врача Халиду было ясно, что этот человек умрет через полчаса в страшных мучениях. Молниеносным движением Халид полоснул умирающего по горлу. Кровь русского брызнула вверх. Халид неторопливо поднялся, вытирая рукавом попавшую на лицо кровь, и воткнул нож за пояс. – Когда ты в следующий раз без моего приказа застрелишь неверного, – сказал Халид, – ты отправишься в ад вместе с ним. Не попадет в рай тот, кто не слушает командира. * * * Штаб операции спешно размещался в здании Кесаревского мореходного училища, в полутора километрах от завода. Столь же спешно отселяли жителей из соседних с заводоуправлением пятиэтажек. Здание мореходки было выстроено в пятидесятые годы в лучших традициях сталинского зодчества: с серыми гранитными колоннами и лестницей, уходящей в небеса. Половина фасада была затянута белой простыней, возвещавшей о скорых гастролях Алсу. Площадь перед училищем была занята рынком, и половина здания была сдана фирмочкам и фирмам. Савелий Рыдник как раз выходил в коридор после первого совещания, когда его окликнули. – Товарищ Рыдник! Рыдник обернулся. За его спиной стоял невысокий, крепко сбитый человек в черной, облегающей тело форме и с вдумчивыми глазами убийцы. Рядом, к неудовольствию Рыдника, обнаружился Никита Травкин. – Майор Яковенко. Управление «С». Вы начальник штаба? – Да. – Моя группа готова выдвинуться на завод и провести операцию по уничтожению установок первичной очистки и нефтехранилищ. Прошу вашей санкции на операцию. – С чего вы взяли, что я дам такую санкцию, майор? – Мне звонил Данила Баров. Заявил, что необходимо перекрыть подачу нефти на завод и уничтожить установки по первичной переработке сырья. Он сказал, что иначе террористы отравят город. – Чем? Бензином? – Он не уточнил. Связь прервалась. – Вы как здесь оказались, майор? – Мы были на заводе с Баровым. Яковенко помолчал и, видимо чувствуя необходимость что-то объяснить, добавил: – Мы не сошлись характерами. Я увел своих людей. – Кто-то из группы остался на заводе? – Нет. Генерал Рыдник колебался несколько секунд. – Я приму информацию Барова к сведению. – Вы дадите нам «добро» и перекроете подачу нефти, – резко сказал Яковенко. Рыдник молчал несколько секунд. – Послушай, майор, ты в крае два часа, а я здесь всю жизнь. Если завод остановится сегодня, город замерзнет завтра. Я договорился о том, что завод продолжит работу. Я договорился о том, что они выпустят раненых. Если мы сейчас отрежем поставки сырья, они воспримут это как сигнал близкого штурма. Яковенко молчал. – Что у вас не сложилось с Баровым, майор? – Там был чеченец. В галстуке бабочкой. Я ему помял бабочку. Баров распереживался. Глаза Рыдника на секунду расширились. – Майор, – сказал он, – я приму к сведению слова Барова. Однако вы не могли не заметить, что Данила Александрович – очень упорный и очень неприятный человек. Он хотел отобрать завод у Артема Сурикова. В дело вмешалась третья сила. У Данилы Александровича достанет хитрости и наглости использовать федералов, чтобы уничтожить завод, который ему не удалось захватить. Яковенко отдал честь и вышел. Он знал, что на войне не бывает «если бы». Его командиры десять лет выбивали из него привычку думать в сослагательном наклонении. Но Яковенко знал также, что всю свою оставшуюся жизнь он будет задавать себе вопрос: что было б, если б он и его люди остались на заводе? * * * Ольга Николаевна Бабец приехала к захваченному НПЗ в половине первого ночи. Ее сопровождал зам губернатора Николай Бородовиченко. Николаю Ивановичу было сорок два года, он был высок, светловолос и хорош собой. Николай Иванович исполнял за губернатора бюджет и супружеские обязанности. |