Онлайн книга «Вынос дела»
|
Но, очевидно, Павла интересовала не только водка. Его стали встречать покачивающимся, со страшным, остановившимся взглядом, но без запаха алкоголя. – Колоться начал, – грустно пояснила Лиза, – или таблетки глотать. – Надо же, – подстегнула я фонтан воспоминаний, – «дурь» больших денег стоит, вот небось почему квартиру обменять решил! Лиза махнула рукой. – Я, конечно, не могу со стопроцентной уверенностью утверждать, но, думается, он получает отраву бесплатно. – Да ну? Соседка вздохнула: – У него есть младший брат. Вот уж кто в отличие от Павла абсолютно положительный. У них разница всего в два года, родители одни и те же, внимания и ласки досталось обоим одинаково, а вот поди же ты! Словно позитив и негатив. Я молча слушала бесхитростные рассуждения женщины. Что ж, так частенько бывает в жизни, впрочем, и в сказках тоже. Помните? «У старинушки три сына: старший умный был детина, средний сын ни так ни сяк, младший вовсе был дурак». Но Елизавета Корниловна, очевидно, не читала знаменитую сказку Ершова, потому что от души удивлялась: – Просто родительская отрада. Школу окончил с золотой медалью, потом институт с красным дипломом, работает врачом. Женился, вот только… – Что? – Супруга его, Сонечка, медсестра. С виду милая, интеллигентная, ласково всем улыбается. Но иногда в лице у нее нечто такое мелькает… Ну не передать словами. Знаете, у моих родителей жили попугай и кот. Так вот, кот так на птичку поглядывал, потом съел в конце концов… – Просто она вам не нравилась, – решила я разозлить Лизу. Но она неожиданно охотно согласилась: – Точно, никак не пойму, почему. Мне кажется, Сонечка приносит Павлу таблетки. В больнице ведь есть наркотики. – И зачем ей рисковать? – резонно заметила я. – Господи, – воскликнула Лиза – так квартира же! Отличная, четырехкомнатная, в престижном доме. Целое состояние. Артем не смог с Павлом ужиться, да и понятно. Кому понравится жить с алкоголиком на одной жилплощади! Вот и съехал к Соне, но не выписался. Думается, Сонечка решила потихоньку свести шурина в могилу… Но это так, пустые домыслы. – Как зовут брата Павла? – медленно спросила я. – Артем, он хороший психиатр, – спокойно пояснила Лиза. – Его фамилия тоже Филонов? – решила я уточнить до конца. – Нет, Федотов, – пояснила Лиза. – Странно-то как, – медленно протянула я, – два брата, а фамилии разные. Елизавета Корниловна улыбнулась: – И не говорите! Это их отец страшно разозлился на Павла, когда его подобрали пьяным на улице и забрали в отделение. Вроде дрался или просто буянил. А тут как раз ему паспорт получать, шестнадцать исполнилось. Ну Владимир Петрович и распсиховался, на весь подъезд кричал: – Не позволю честную фамилию Федотовых позорить! Никогда никто из нас хулиганом и бандитом не был! Не желаю иметь в роду алкоголика и негодяя! Записывайся на фамилию матери или вообще живи без фамилии – просто Павка-уголовник! Да и зачем тебе Федотовым быть? Скоро по этапам пойдешь! Друзья-урки кличку дадут! Павел побледнел и вылетел за дверь. Через пару недель он сунул отцу новенький паспорт: – На! Доволен теперь? Владимир Петрович, успевший забыть о скандале, так и сел. В документе, в графе фамилия, каллиграфическим подчерком оказалось выведено – «Филонов». В этот момент раздался громкий стук в стену. – Павел вернулся, – сообщила Лиза. – Откуда знаете? – удивилась я. – Он всегда башмаки в угол швыряет, – улыбнулась соседка, – слышали стук? Павел оказался щуплым, почти прозрачным парнем. Копна спутанных грязных волос падала ему на лоб, лицо выглядело изможденным, серым, совершенно больным. Несмотря на теплый апрельский вечер, он кутался в огромный свитер. Мешковатый трикотаж висел складками, и казалось, будто внутри пуловера вовсе нет тела. – Вам кого? – хрипло спросил мужик, отступая внутрь грязного холла. Его явно ломало. Лоб внезапно покрылся каплями пота, тонкая жилистая шея странно задергалась. – Павел Филонов? – спросила я, входя внутрь захламленной квартиры. Контраст с апартаментами Елизаветы Корниловны оказался разительным. Обои свисали грязными лохмотьями, в когда-то сверкающей хрустальной люстре горела всего лишь одна лампочка, на полу кучи грязи, и запах стоит соответственный. Просто нора, а не жилье человека. Впрочем, говорят, звери соблюдают в берлогах чистоту. Кстати, мне всегда были непонятны таблички на дверях магазинов «С собаками вход воспрещен». Значит, я не могу войти в булочную с Банди или Снапом, а грязный, вонючий, вшивый бомж, распространяющий вокруг себя запах мочи, дорогой гость? Ну и где справедливость? Мои псы регулярно принимают ванну, всегда после прогулки моют лапы, принимают таблетки от глистов и пахнет от них, как от маленьких детей – молоком, геркулесовой кашей и хорошим шампунем. И вообще, собаки намного лучше людей. Скажите, когда-нибудь видели ротвейлера, напившегося в дым и избивающего хозяев? А болонку-наркоманку? Или пуделя-убийцу? Да ни одно животное не кинется на другое без всяких причин, люди же… – Чего надо? – просипел хозяин, ежась. – Меня прислала Катя Котова, – сообщила я с серьезным лицом. Павел поднял руку, похожую на сухую ветку, и взъерошил волосы. – Не помню такую… Ну и не удивительно, я сама с ней незнакома, но должен же у меня быть повод для визита. – Вы гримировали ее сестру, жертву автомобильной катастрофы. – Вполне вероятно, – легко согласился Филонов. – Вот теперь я хочу пригласить вас. Сколько стоит грим? – Ну смотря чего делать, – задумчиво забормотал Павел, стараясь унять дрожь в руках, – ежели еще причесывать… Долларов сто, а там поглядеть надо. – Ладно, – легко согласилась я. Филонов с надеждой поглядел на мою сумочку и спросил: – Авансик не дадите? – Пожалуйста, – опять согласилась я и достала зеленую банкноту. |