Онлайн книга «Игра теней»
|
Патруль-облава, смех, да и только… Мне с ребятами через день на караван идти, а этот… Напугал я его малехо… Самую что ни на есть малость… Прокурорского — как палкой сдуло. Алиханов ко мне с бутылкой, за жизнь поговорить… Ну я и его послал… Отстали. Сам дурак — не подумал сразу: чего это вдруг один цепкий, другой — ласковый… Потом уразумелось. Алиханов с духами подторговывал, им — «Калашниковы», от них — наркоту… А я с пацанами — сильно злой до караванов оказался… В рейд пошли — в аккурат на засаду попали… Из отделения — трое; пацаны меня на себе выволокли, позвоночник мне задело… Ну а я — нет чтобы шлангом прикинуться, а потом тихариком гниду этого, майора, в расход списать, распрягся сразу… Все ему и сказал… Дурак… Очень за ребят обидно было… В госпиталь попал, в дивизионный… И сплю сутками, глюки ловлю… Месяц, другой… А тут — медбратик задержался, я ж чуть спинку чугунную не изгрыз — так приложило… К утру — глаза шарами, пальцы — болтали, криком орать готов… Заявляется «однополчанин» — Тимур Алиханов собственной персоной… Усики тонкие над губой, морда до синевы выбрита. В академию направили, это он со мной как с землячком поделился… а я лежу — ртом воздух хватаю, как рыба… Понял все… Это он на меня «убитого» пришел посмотреть… Сказал напоследок: «Слова — это тоже дела. А в словах ты невоздержан. Был. Выйдешь отсюда — говори что хочешь… В сумасшедшем доме всех выслушают». И — ушел. — Слезть не пытался? — Бесполезно. У этого майора врач был на жалованье. Или — на крючке, хрен его знает. Полгода я там пробыл… Дозу подняли до таких небес… — Сволочь! — Это ты слишком ласково… Позвоночник мне поправили, а душу — поломали… — Ты все это время — на игле?.. — Почему — все… В Союз вернулся, сразу в бригаду попал — нужно было как-то на «дурь» зарабатывать. Сначала — катраны [7] выставляли, те, что без авторитетных «лицензий». Катал кидали на раз… Повязали нас скоро — тогда не теперь, бригады хлипкие были, да и не столько, на виду все. Потянул я пятерочку по совокупности: вымогательство и употребление без цели сбыта, «откинулся», огляделся… — От иглы-то отвык, поди… — Дрон… Ты ведь не ширялся никогда… — Не-а. И не хочу. — От иглы после такой практики отвыкнуть… Меня там трижды сухой кумар доставал… А как вышел… Тебе не понять: вижу ширового какого или даже мальца под легким кайфом — пот прошибает, в горле сохнет… Но попервости я поостерегся: дельце у меня осталось, и передоверить — некому… — Землячок? — Ну да. Дошел до меня слух — в Таджикистане он объявился, да большим чином, да богатым дядей… Ташкент уже тогда там водицу мутить начал… Денег я с лохов чуток скачал, да и подался на юга… Сам понимаешь, себя жалко, да уже вроде как крест, а ребят тех убитых, Получается, я не уберег… — Ты же понимаешь… — Понимаю… Все понимаю… А только исправить уже ничего нельзя. Кроме как эту сволочь, что на крови отъелась, в преисподнюю командировать… Как там в песне пелось? «Билет в один конец…» Тор затянулся несколько раз, не отрывая сигарету от губ… — Как я к нему подбирался — отдельная история, да и длинная. Только нашлись люди, кому этот Тимурчик поперек дороги, поспособствовали… Короче, вылетел он из окна двадцатого этажа в оч-ч-чень солидном здании в Алма-Ате… Я его спиной вперед кинул, чтобы глаза видеть… Ох и воняло же от него… — Как сам ушел? — Легко. Как и вошел. Но из «города яблок» слинял немедля. Друзья обиженные или недруги, меня им укатать — даже и не работа, как муху раздавить… Ну а потом — все по накатанной… Вот только раз под землю залез — и поехало… Я у диггеров «без крыши» считаюсь, только такие «сталкерами» становятся. У меня как «сухой» период бывал и без кумара — я и ходил под землей. Вот и вся история. Тор докурил третью сигарету до фильтра, забычковал о стену: — Блин… Что-то раздергался я от рассказа… Надо бы добавить. — Хозяин барин. Только… Тор, ты сегодня не сталкер, а про-вод-ник. — Да не переживай, я «обманку» сделаю. Водичка есть? Достаю ампулку из аптечки первой помощи: «вода для инъекций». — Вот и ладушки… — Тор добирает из бережно запечатанной початой ампулы морфий, но чуть-чуть, из другой — воды, пока шприц не наполняется. Легко находит вену, укалывает, впрыскивает содержимое. Дыхание его становится ровным и спокойным. — Забайкальский округ к войне готов? — спрашиваю я. — Как юный пионер. «Трехлинейку» доверишь, начальник? — С «трехлинейками» на складе туго было. Дефицит. Только в нагрузку к «трехдюймовкам». — Подаю Тору «буллап». — Это тебе по руке будет. Сталкер примеривается к оружию: — Мне бы «Калашников»… Там пуля тяжелее. — А по мне бы — вовсе не стрелять. — Да ты пацифист… — Скорее — солдат-миротворец. — Ну что, двинули, миротворец? Что нам здесь нужно? — Действующий командный пункт или узел связи… — Если памперс не идет к младенцу, младенец идет к памперсу! — Если ходить умеет. Сигнализация здесь мудреная? — Хм… Нужно поступать не просто, а очень просто! — Не успел я предупредить его движение — Тор махнул кирочкой и разом перерубил все провода вдоль стены! Объяснять ему, что, если объект действующий, «ремонтники» будут здесь через минуту максимум, — поздно! Э-эх… Чему быть — того уж не воротишь! Как говаривал Наполеон, главное — ввязаться в драку… Даже если он этого не произносил, для нас уже без разницы. Драка пошла! Зеленое освещение начинает медленно затухать. В убывающем свете успеваю открыть дверь в бесконечный коридор, выхватить два «кедра»… — Веселись, негритянка! — азартно кричит Тор, передергивая затвор. Коридор погружается во тьму. Кромешную. Глава 46
На экране монитора проступает изображение. — Похож… Очень похож… Но — не он. У тебя курят? — Эрик вопросительно смотрит на брата. С видом человека, занимающегося постоянно исключительно созданием двойников Президента. В требуемом количестве и со знаком качества. Ориентация у него, конечно нетрадиционная, а характер есть. — Можешь курить, пить, колоться, трахаться… Делай что хочешь — мне нужно, чтобы получился ОН! — Эка ты о художниках скверно думаешь. — Эрик закупил сигарету с ментолом, вывел на монитор имеющиеся в компьютере программы. — Да у тебя тут последнее слово науки и искусства… — Осталось только талант приложить. |