Книга Все оттенки тьмы, страница 59 – Питер Робинсон

Наверное, они и Хардкасла так же обрабатывали, подумал Бэнкс. Особенно после того, как узнали, что у того уже были проблемы с полицией.

— А чем вы занимаетесь?

— Я архитектор. В тот момент работал на небольшую фирму, сейчас — сам себе хозяин. Творю у себя дома, потому вам и удалось меня застать. Не то чтобы я был завален заказами. Я в последнее время очень разборчивый. Но вообще-то я счастливец — мне не нужно горбатиться в офисе с утра до вечера. К тому же я человек экономный, и за все эти годы мне удалось скопить солидную сумму, а часть доходов очень удачно вложить. В общем, несмотря на кризис, мне удается жить с комфортом.

— После расставания с Лоуренсом его коллеги больше к вам не захаживали?

— Нет. Видимо, более не был им интересен.

— Вы что-нибудь слышали о мужчине по имени Феннер? Джулиан Феннер.

— Нет, кажется, нет.

— А о супружеской чете по фамилии Таунсенд?

— Нет, их я тоже не знаю.

Бэнкс показал ему фотографию Сильберта и неизвестного мужчины возле дома на Чарльз-лейн, но Вествуд лишь ахнул, увидев свою старую любовь, и покачал головой — спутника Лоуренса он не знал.

— Вы можете ответить мне на один вопрос? — спросил Вествуд.

— Попробую.

— Откуда вы вообще обо мне узнали?

— Эдвина рассказала. К тому же в сейфе мистера Сильберта мы нашли ваши старые письма.

— О, понятно… гм… как вы думаете, после того, как все это закончится, можно я их…

— Я постараюсь, чтобы письма вернулись к вам, — сказал Бэнкс. В правом глазу Вествуда сверкнула слезинка. Бэнкс не думал, что сможет вытянуть из него что-нибудь еще. Если Вествуд и знал Феннера или Таунсендов, то, скорее всего, под другими именами. Такие люди меняют имена чаще, чем некоторые — нижнее белье.

Допив кофе, Бэнкс поблагодарил Вествуда и встал.

Чертовня какая-то. Каждый раз, когда он рассчитывал, что хоть на шажок приблизится к пониманию Лоуренса Сильберта или Марка Хардкасла, в результате оказывался все дальше. Он гонялся за неуловимыми тенями.

— Они ждут нас в учительской, — сообщила Уинсом, когда Энни подошла к главному входу в Иствейлскую школу.

Ученики, с воплями носившиеся по коридорам, притормаживали и с любопытством их разглядывали — в особенности Уинсом. Вслед неслись смешки и восхищенный свист.

Учительская находилась рядом с кабинетом директора. Трое учителей, в том числе и Дерек Ваймен, расположились на продавленных креслах и на диване. Журнальный столик был завален газетами. Раскрытая «Дейли мейл» демонстрировала решенный кроссворд и разгаданные судоку. Желтели по-детсадовски жизнерадостные стены, возле одной из них стояла большая доска из пробки, к которой были пришпилены кнопками бумажки с разными сообщениями. На маленькой кухоньке — холодильник, микроволновка, электрический чайник, кофеварка и раковина. Повсюду — желтые стикеры, призывающие мыть руки, не таскать из холодильника чужую еду, убирать за собой, не брать чужих чашек, не оставлять мусор, не забывать платить за кофе. Страшно представить, сколько ограничений и правил они вываливают на своих учеников, подумала Энни. Зато в комнате была полнейшая тишина. Видимо, стены здесь звуконепроницаемые, догадалась Энни. Пройдясь по школьным коридорам, она уже поняла, какое это благо.

— Что, раскрыли наше секретное убежище? — спросил Ваймен, поднимаясь на ноги.

— Я позвонила в секретариат, и мне сказали, что вы тут, — ответила Уинсом.

— Смотрите-ка, что значит хороший детектив, — подал голос другой учитель.

Уинсом и Энни обменялись непонимающими взглядами.

Заметив это, Ваймен сказал:

— Вы уж извините моего коллегу. Он провел все утро с десятилетками и до сих пор никак не придет в себя.

— Ничего, все нормально, — ответила Энни и устроилась так, чтобы видеть одновременно всех учителей и контролировать ход разговора. Уинсом присела рядом и вытащила блокнот. — Мы не отнимем у вас много времени, — начала Энни. — Не хотим отрывать вас от работы.

Все трое дружно рассмеялись.

— Вы все преподаете как минимум двум ученикам, которые, по нашим сведениям, могут иметь отношение к нападению на Донни Мура, произошедшему на прошлой неделе в Истсайд-Истейте. Мы пока еще надеемся воссоздать полную картину происшедшего, и очень рассчитываем на вашу помощь. Не могли бы вы представиться и рассказать, какие предметы вы преподаете?

— Ну, кто я такой, вы и так знаете, — заметил Ваймен. — Я веду уроки актерского мастерства, прости господи.

Сидящий рядом с ним мужчина (тот самый шутник) добавил:

— А меня зовут Барри Чаплин, я учитель физики и физкультуры.

— Джилл Дреслер, — представилась их коллега, — преподаю арифметику и алгебру. Но никакой физкультуры.

— Вы все знакомы с Ники Хаскеллом? — спросила Энни.

Они кивнули.

— Он не часто балует нас своими визитами, — добавила Джилл.

— Да, мы уже знаем, что отметки у него, мягко говоря, не очень. Но иногда он все-таки приходит на занятия?

— Только если ему уже грозит отчисление, — сказал Барри Чаплин.

— А что Джеки Биннс?

— Примерно та же история, — ответил Ваймен и взглянул на коллег, ища поддержки.

— Ну, Биннс, возможно, почаще приходит, — заметил Чаплин. — Но ненамного.

— А парень, на которого напали? Донни Мур? — продолжала Энни.

— Донни неплохо учился, — сказала Дреслер. — Он совсем не подстрекатель, не лидер. Полностью ведомый парнишка. Он и к шайке Хаскелла-то присоединился, просто чтобы не слишком выбиваться из толпы. Тихий такой, безобидный.

— И в драки не ввязывается?

— Никогда, — покачал головой Чаплин. — В отличие от Хаскелла.

— А Хаскелл что, задира?

— Скажем так, он сам редко лезет на рожон, однако дерется часто. Просто он пониже многих сверстников, и те недооценивают уровень его физической подготовки. Вот тогда-то он всех и удивляет.

— Значит, считают его слабаком?

— Ну да. Хотя по физкультуре у него только пятерки, — добавил Ваймен. — Он парень сильный, шустрый, сообразительный. И координация у него хорошая. Я даже вам так скажу: если бы он захотел, из него бы вышел отличный футболист.

— А ему это неинтересно?

— Ну почему же. Но одного интереса недостаточно. Надо еще и волю иметь, и большое желание. А Хаскелл немножко мечтатель.

— Ну, он пока еще очень молод, — заметила Энни.

— Как и Мэтью Бриггс, защитник «Фулхэма», — парировал Ваймен.

— Тоже верно. Как бы то ни было, мы считаем, что Хаскелл что-то видел, но не хочет говорить об этом с полицией.