Онлайн книга «Доброй ночи, любовь моя»
|
– Похороны, да... я слышал, ее привезли домой. Женщина остановилась прямо перед Жюстиной. – В гробу! Упакованную, словно товар для доставки. Она упала на колени на белый ковер. Уронила голову Жюстине на колени, от тела исходил жар, она вся дрожала, она ткнулась губами в ногу Жюстины и вдруг впилась в нее зубами. Жюстина замерла на миг, ладонью прикрыла рвущийся крик, уставилась на полицейского. Он тут же подскочил, поднял Марианну и помог ей сесть в кресло. – Что с вами, Марианна, что с вами? Узкие глаза блеснули. Губы раздвинулись, но тут же снова сомкнулись. Появился ее муж с тряпкой. Принялся неловко вытирать кофейную лужу. Марианна Андерссон сказала совершенно нормальным голосом: – А теперь, может, нам позволят задать несколько вопросов человеку, который последним видел нашу дочь живой? – Жюстина Дальвик для этого и приехала, – сказал полицейский. – На самом деле не я последней видела ее живой. Тот человек... в Куала-Лумпур, это ведь... тот, кто убил ее, тот и видел последним. Женщина повернулась к ней: – Прошу вас, не придирайтесь к словам. Все и так достаточно скверно. – Послушайте, – вмешался полицейский. – Мы все потрясены случившимся. Нервы у всех оголены. Жюстина Дальвик жила в одной комнате с вашей дочерью. Она утверждает, что находилась в ванной, когда это случилось. – Могу я спросить? – Спрашивайте. – Я все хожу и думаю, размышляю о деталях. – Спрашивайте. – Когда вы вышли из душа, вы же были голая? – Нет... на мне было полотенце. – А мужчина там уже стоял? Вы не слышали, как он вошел? – Нет, я же была в душе. – А он что, не слышал, что в душе кто-то есть? – Я не знаю... возможно, он думал, что я в номере одна, услышал звук воды из душевой и решил, что самое время пробраться в номер. – И обнаружил, что в номере еще кто-то живет? – Да. Вопросы сыпались градом. – А моя дочь попыталась его остановить? – Я не знаю. – Да, но что вы думаете? – Нет, я думаю, что она растерялась. Полицейские сказали, что там не было следов борьбы. – Но почему, увидев, что в комнате кто-то есть, он не убежал сразу? – Я не знаю. – Не знаете? – Да. Может, она вышла из комнаты перед этим, а в тот момент, когда он проник в комнату, вернулась, может, она что-то забыла и вернулась. – А вы не попытались ее защитить? – Да ведь было уже поздно! Все уже случилось. – А что вы сделали? У Жюстины снова закружилась голова, она посмотрела на полицейского, он ответил ей ободряющим взглядом. – Что я сделала... А что бы вы сами сделали? – Я бы его убила, задушила, разорвала голыми руками. – Марианна... – сказал Матс Андерссон. – Марианна... – Я испугалась, – прошептала Жюстина. – Он уже убил одного человека и мог убить второго. – И что вы сделали? – Я кинулась обратно в душевую и закрылась. – А почему вы из номера не выскочили? Почему не побежали за помощью? Мне это кажется очень странным. – Я не знаю. Это было чисто рефлекторное. – Если бы ее в больницу отвезли! Если бы ее вовремя отвезли в больницу! – Но было уже поздно! – Откуда вам знать? Сколько мертвых вы видели? Как вы можете быть в этом уверены? Жюстина схватилась за кофейную чашку, но руки так дрожали, что она не смогла ее поднять. – Могу и я... кое-что спросить? – подал голос отец Мартины. – Какой она была в этот день, какое у нее настроение было? Веселая она была или грустная?.. Не могли бы вы... – Нам тогда было не до веселья. – Вспомните о том, что случилось в джунглях, – сказал Ханс Нэстман. – Один из руководителей пропал, возможно, с ним произошло несчастье. Скорее всего, он погиб. – Его так и не нашли? – Нет. Исчезнувших в джунглях почти никогда не находят. – Она была беспокойная душа, наша девочка. Я всегда пребывал в напряжении, когда она уезжала путешествовать. Боялся, что с ней что-нибудь случится. Раньше или позже... но ведь им не запретишь. – Нет. Им не запретишь. – Комиссар, а у вас есть дети? – Да. Два сына, восемнадцати и двадцати лет. – С мальчиками легче. – Не скажите! Мать Мартины поднялась, подошла к алтарю и зажгла обе свечи. – Можете уезжать, если хотите, – хрипло сказала она. – Теперь я знаю, как выглядит та, которая жила с Мартиной в одной комнате. Больше я о ней знать не хочу. С меня хватит. * * * – Какая странная и неприятная женщина, – сказал Ханс Нэстман в машине по дороге назад. – С моей профессией я много странных личностей повидал. Но такую, как Марианна Андерссон... – Горе корежит людей. – Да ладно! Она пристегнула ремень. – Что она вам сделала? – спросил он. – Ничего. – Она вас поранила, я же видел. Укусила, ведь так? – Нет. – Жюстина, послушайте меня. Вам нужно сделать укол от бешенства. Человеческий укус – один из самых опасных. – Я уже привита. – А, понятно. Перед такими путешествиями... – Нам массу прививок сделали. И Натану в том числе. Но от всего не привьешься. – Умно сказано. Он немного помолчал. – Я видел, как она укусила вас, Жюстина. Она вздохнула: – Ладно, укусила. – У меня такое чувство, будто вы позволили ей это сделать. – Ладно, ладно. Может, я этого заслуживаю. Наверное, я должна была защитить ее дочь. – Вы сами так считаете? – Я не знаю. Но разобраться в этом только психиатр сможет. Пожалуйста, отвезите меня домой. Ужасный день. * * * Через какое-то время Ханс Нэстман снова позвонил. – Полагаю, вы хотите знать, что происходит в Куала-Лумпур, нашли ли они Натана Гендсера. Человек, которого они арестовали, наотрез отказывается признаваться в убийстве, хотя и не отрицает, что промышляет гостиничными грабежами. А еще он утверждает, что ноги его в этой гостинице никогда не было. И ничего нельзя доказать. На ноже полно разных отпечатков, но только не его. Наверное, он был в перчатках, да... хотя в этой стране, кажется, достаточно жарко. |