Онлайн книга «Дело о краже на дороге»
|
Гарри Фритч вскочил на ноги, торопясь прийти ей на помощь. – Ваша честь, – заявил он, – я протестую! Я терпеливо воздерживался от протестов, пока вопросы защиты сводились к обсуждению молодой женщины, которая подвозила миссис Лавину, забрав ее с места преступления. Пусть защита задает любые вопросы о мисс Кейлор, о том, был ли у нее двойник или еще кто-то, но теперь, когда речь заходит уже о выяснении подробностей личной жизни всех восемнадцати «хозяек», я вынужден заявить протест. Мы и за полгода не управимся, если станем так распыляться. – Протест принимается, – буркнул судья Иган. – Суд просит защиту ограничить круг вопросов личностью одной особы, которая, по словам свидетельницы, увезла ее с места происшествия. – И у которой одолжила портсигар, – добавил Мейсон. – Суд не возражает, – согласился Иган. – Ваша честь, тот факт, что портсигар был одолжен, на мой взгляд, является крайне важным и… – Мистер Мейсон, относительно вопросов, касающихся непосредственно мисс Кейлор, вас никто ни в чем не ограничивает. Продолжайте перекрестный допрос свидетельницы. – Скажите, миссис Лавина, в вечер ограбления вы одалживали серебряный портсигар у мисс Кейлор? – Я… точно не могу сказать. – Другими словами, когда вы покупали пачку «Лаки страйк», в вашей сумочке мог находиться пустой портсигар? – Ну… если бы он не был пустым, то вряд ли я стала бы покупать новую пачку, правда? – Я задал вам вопрос. – Гм… возможно, и так. – Так все же: да или нет? – Скорее нет, чем да. – Но ведь если у вас действительно был при себе пустой портсигар, то вы, наверное, сразу же переложили бы в него сигареты из только что купленной вами пачки, разве нет? – Да. – И если вы в тот вечер и одалживали у кого-то портсигар, то брали его именно у Инес Кейлор? – Да, сэр. – И все-таки не могли бы вы сказать однозначно, брали или нет? – Я сильно сомневаюсь в том, что именно в тот вечер одалживала портсигар у Инес, поэтому точнее сказать не могу. – Ответьте, – продолжил Мейсон, – вы поддерживаете дружеские отношения с работающими у вас «хозяйками»? – В общем, да. Я стараюсь с ними ладить. – Вы с ними справедливы? – Да уж пытаюсь. – А жалованье вы им платите своевременно? – То вознаграждение, которое они получают за свои труды, вряд ли можно считать жалованьем, мистер Мейсон. – Но вы аккуратно выплачиваете им сполна все, что им причитается? – Да. – А в настоящее время вы ничего не должны мисс Кейлор? – Нет, я ей ничего не должна. – Вы считаете, что ей заплачено сполна? – Да. – И никто из вас ничего друг другу не должен? – Нет. – И вы не должны ей ни цента? – Нет. – А вы вернули ей деньги за портсигар? – За портсигар? – Ну да. – Нет. – Но ведь если ее портсигар, тот самый, который вы одолжили у нее, во время нападения находился в вашей сумочке, то вы не могли вернуть ей его и, следовательно, должны были бы каким-то образом компенсировать его утрату, не так ли? – Ну, в общем-то… так-то оно так… – Да или нет? – настаивал Мейсон. – Да, я должна была это сделать. – Но вы так и не вернули Кейлор деньги за портсигар? – Я… нет. – И тем не менее считаете, что ничего ей не должны? – Нет. – Выходит, что во время нападения ее портсигар не мог находиться в вашей сумочке? – Да, очевидно, его там не было. – Что ж, очень хорошо, – сказал Мейсон. – По поводу портсигара у меня к вам больше вопросов нет. Можете убрать его обратно в сумочку, миссис Лавина. Она снова отвернулась от Мейсона, заслоняя от него сумочку, открыла ее, сунула в нее портсигар со встроенной зажигалкой и тут же захлопнула, громко щелкнув замочком. Только потом опять обернулась к адвокату. – Похоже, за минувшие выходные вы сумели вспомнить довольно много подробностей нападения, о которых не обмолвились ни словом во время дачи показаний вечером в пятницу? – Ну, в общем, не так уж и много, но кое-что да, припомнила. – И сделали это самостоятельно, без какой-либо помощи со стороны мистера Арчера? – Я не разговаривала с мистером Арчером, мистер Мейсон. И хочу, чтобы вы уяснили это себе раз и навсегда. С раннего утра пятницы и вплоть до начала сегодняшнего заседания мы с ним ни единым словом не перемолвились. Немного помедлив, Мейсон перевел взгляд на Игана. – Ваша честь, прошу суд меня извинить, это ненадолго, – проговорил он и, отвернувшись от свидетельницы, подошел к барьеру, отделявшему столы адвокатов от той части зала, где находились зрители. Он поймал взгляд Пола Дрейка и знаком попросил его подойти. Дрейк приблизился к барьеру. Зрители с любопытством наблюдали за этой сценой. Гарри Фритч устало опустил веки, а Марта Лавина, увидев, с кем о чем-то шепотом переговаривается Мейсон, впервые за все время начала выказывать признаки явного беспокойства. Судья Иган неодобрительно взглянул на часы, а затем с явным неудовольствием посмотрел на адвоката и нахмурился… – В чем дело, Перри? – прошептал Дрейк. – Еще не знаю, – ответил Мейсон. – Я просто пытаюсь тянуть время. – Если будешь слишком часто проделывать этот фокус, то тебе за это точно достанется. Старик и так уже, похоже, начинает выходить из себя. – Вижу, – ответил Мейсон. – Послушай, Пол. В сумочке у этой Марты Лавины находится нечто такое, что она забыла выложить, отправляясь в суд. Очевидно, считала, что этой вещи там нет, и вспомнила о ней лишь сейчас, когда раскрыла сумочку, чтобы достать портсигар. Но мне все-таки удалось мельком заглянуть вовнутрь. Там виднелось что-то желтое. – Что это было? – Думаю, лист бумаги, вырванный из большого желтого блокнота, какие раскладываются на столах в суде для удобства ведения записей адвокатами. Возможно, это записка, которую передал ей Гарри Фритч. Или же послание от Родни Арчера. Заметь, когда я спрашивал, общалась ли она с Арчером, Лавина с негодованием заявила: «Я не разговаривала с Родни Арчером с самого начала процесса». |