Онлайн книга «Дело о краже на дороге»
|
– Вы рассказали ему об ужине в ресторане? – Да. – Вы упомянули про чилийское вино? – Да. – И сказали, что не запомнили, какой оно было марки? – Да. – И о том, что, несмотря на это, все-таки помните, что оно было именно чилийским? – Да. – И вы не помнили всего этого в пятницу, когда давали показания в суде? – Нет, не помнила. – Но вспомнили в субботу, когда оказались в офисе мистера Фритча? – Да. – До того, как получили записку, или после? – Записка мне тоже помогла. – В какой степени? – В некоторой. – Она воскресила в вашей памяти события того вечера? – Да. – О которых на самом деле вы до ее прочтения ничего не помнили, не так ли? – Нет, кое-что я, конечно же, помнила. – К примеру, то, что в тот вечер в ресторане мистер Арчер заказал красное чилийское вино? – Да, я вспомнила об этом еще вечером в пятницу. Это произошло как-то само собой. – Благодарю вас, миссис Лавина, – сказал Мейсон. – Думаю, на этом к вам у меня все. Теперь, с позволения уважаемого суда, мне хотелось бы повторно вызвать для перекрестного допроса свидетеля Родни Арчера. У меня есть к нему еще несколько вопросов. – У вас есть вопросы к миссис Лавине? – осведомился у Фритча судья Иган. – Нет, ваша честь. – Очень хорошо. Просьба пригласить мистера Арчера для повторного перекрестного допроса. Когда Марта Лавина покинула свидетельское место, в зале воцарилась напряженная тишина, а несколько мгновений спустя Арчер вошел в зал и снова занял свидетельское место. – Мистер Арчер, – обратился к нему Мейсон, – общались ли вы с миссис Лавиной с того момента, как в пятницу вечером закончилось очередное судебное заседание? – Сегодня утром я с ней поздоровался. – Я имею в виду темы, имеющие непосредственное отношение к делу, – уточнил Мейсон. – Разумеется, нет. – Прошу прощения, ваша честь, – подал голос Фритч. – На мой взгляд, будет куда более честно по отношению к свидетелю, если обвинение поставит его в известность относительно… – Сядьте! – одернул его судья Иган. – В сложившихся обстоятельствах суд как никогда заинтересован в том, чтобы допрос свидетеля велся по всем правилам. В связи с этим я предлагаю сторонам хранить молчание и предоставить мне возможность самому задать несколько вопросов свидетелю. Мистер Арчер, вы готовы поговорить со мной? – Да, ваша честь. – Скажите, общались ли вы с Мартой Лавиной после того, как в пятницу вечером закончилось очередное судебное заседание, на темы, имеющие непосредственное отношение к слушаемому делу? – Нет, ваша честь. Я понимал, что это запрещено. – И вы не затрагивали тему дачи ею показаний? – Нет, ваша честь. – Вы не обсуждали того, что случилось в ночь нападения? Арчер неуверенно взглянул на Фритча, затем обвел взглядом собравшихся в зале людей, лица присяжных, и, видимо, ему передалось овладевшее всеми напряжение. – Простите, ваша честь, но я не вполне понимаю, чем вызваны эти вопросы? – Общались ли вы каким бы то ни было образом по поводу каких бы то ни было событий, имевших место в тот день, когда на вас было совершено нападение? – спросил судья Иган. – Ну… в общем… да. – Так, значит, вы все-таки общались? – Это касалось каких-то пустячных подробностей. – Вы обсуждали их в разговоре с Мартой Лавиной? – Нет… не совсем. – Может быть, в процессе общения вы упоминали и о том, какие блюда заказывали тем вечером в ресторане? – С позволения суда, я хотел бы… – начал Фритч. – Попрошу обвинение не вмешиваться! – перебил его судья Иган. – И тем не менее у обвинения есть право заявить протест против задаваемых судом вопросов, – не унимался Фритч. – Чем же вам не понравился мой вопрос? – На мой взгляд, – ответил Фритч, – свидетелю необходимо дать однозначно понять, что вопрос суда подразумевает не только устное, но также и письменное общение. Судья Иган негодующе откинулся на спинку кресла. – Вот как раз это суд и хотел выяснить у свидетеля, мистер Фритч, – раздраженно произнес он. – Разумеется, вы имели полное право заявить протест, однако то, как вы его сформулировали, ясно дает суду понять… в общем, это весьма показательно. Мистер Мейсон, вы можете продолжить перекрестный допрос. – Мистер Арчер, вы в состоянии ответить на последний вопрос суда? – Видите ли, – начал Арчер, – в субботу утром у меня была встреча с мистером Фритчем в его офисе, во время которой он задал мне несколько вопросов, – сами по себе они не имели непосредственного отношения к нападению, а были заданы с целью проверить точность моих воспоминаний о событиях того вечера. Поскольку информация, которой интересовался мистер Фритч, никак не связана с преступлением, я решил, что не случится ничего противозаконного, если я изложу ее в записке и передам миссис Лавине, что я и сделал. – Сообщив миссис Лавине даже тип вина, который был вами заказан в ресторане, а также что ела она, что ели вы и тому подобные детали? – Да. – Вы узнаете эту записку? – спросил Мейсон, показывая свидетелю листок желтой бумаги. – Да, это она, – ответил Арчер. – Вы узнаете свой почерк? – Да. – Вы подготовили эту памятку и вручили ее миссис Лавине для того, чтобы, ознакомившись с показаниями, данными вами мистеру Фритчу, она могла отвечать на его вопросы, не противореча тому, что было сказано вами? Не так ли? – Ну что вы, мистер Мейсон! Конечно же, нет, – покачал головой Арчер. – Я просто подумал, что, возможно, получив вызов к помощнику окружного прокурора, миссис Лавина станет переживать, не связано ли это с чем-нибудь еще… Сами понимаете, она ведет дела, управляет несколькими ночными клубами… И тогда, желая хоть немного ее успокоить, я набросал эту записку, в которой дал понять, о чем именно расспрашивал меня мистер Фритч. Вот и все. |