Онлайн книга «Острова в океане»
Женщина рассердилась на него, остановила машину, вышла из нее, подошла к пристройке, дала старухе двадцать долларов и сказала: – Найдите себе жилье получше и купите что-нибудь поесть на эти деньги. – Si, senorita[35], – сказала старуха. – Вы очень любезны. В следующий раз, проезжая мимо, они увидели стариков на прежнем месте. Старики весело помахали им. Они купили собаку. Причем собака была беленькая, маленькая, курчавая – той породы, подумал он, которая явно не предназначена для участия в торговле углем. – Как по-твоему, куда девалась их собака? – спросил Томас Хадсон шофера. – Сдохла, должно быть. Хозяевам самим есть нечего. – Надо им другую достать, – сказал Томас Хадсон. Пристройка осталась далеко позади, теперь слева были покрытые грязновато-белой штукатуркой стены Генерального штаба кубинской армии. У входа в небрежной, но горделивой позе стоял солдат-кубинец, не очень темнолицый, в застиранном обмундировании цвета хаки, в кепи – поновее, чем у генерала Стиллуэлла, и с винтовкой, удобнейшим образом покоившейся на его костлявом плече. Он рассеянно посмотрел на их машину. Видно было, что ему холодно на северном ветру. Походил бы взад и вперед и согрелся бы, подумал Томас Хадсон. А если простоит на одном месте, не расходуя лишней энергии, то скоро до него дойдет солнце и он согреется. Вряд ли он давно служит, уж очень худ, подумал он. К весне, если мы еще будем ездить сюда весной, я его, пожалуй, не узнаю. Винтовка ему, наверно, здорово тяжела. Жаль, что нельзя стоять на посту с легкой пластмассовой винтовочкой, вот как матадоры, работая мулетой, пользуются теперь деревянной шпагой, чтобы кисть не уставала. – А что слышно про ту дивизию, которую генерал Бенитес должен был ввести в бой на европейском фронте? – спросил он шофера. – Она уже отбыла? – Todavi`a no. Нет еще, – сказал шофер. – Но генерал учится ездить на мотоцикле. Рано утром раскатывает по Малекону. – Значит, дивизия моторизованная, – сказал Томас Хадсон. – А что в этих свертках, которые солдаты и офицеры выносят из Генерального штаба? – Рис, – сказал шофер. – Нам рис привезли. – А его трудно достать? – Невозможно. Цена подскочила до небес. – Ты теперь плохо питаешься? – Очень плохо. – Почему? Ты же ешь у меня. Я плачу за продукты, сколько бы они ни стоили. – Я о доме говорю. – А когда ты ешь дома? – По воскресеньям. – Придется купить тебе собаку, – сказал Томас Хадсон. – Собака у нас есть, – сказал шофер. – Очень красивая и умная собака. Меня любит не знаю как. Я шага не могу сделать, чтобы, она не кинулась за мной. Но, мистер Хадсон, у вас ни в чем нет недостатка, и вы ни понять, ни представить себе не можете, какие страдания принесла война кубинскому народу. – Да, голод, наверно, сильный. – Вы даже представить себе не можете, как мы голодаем. Да, не могу, подумал Томас Хадсон. Совершенно не могу. Не могу себе представить, почему в этой стране – и вдруг голод. А тебя, сукина сына, следовало бы расстрелять за то, как ты относишься к моторам. Расстрелять, а не подкармливать. Я бы сам тебя расстрелял, и с величайшим удовольствием. Но вслух он сказал: – Попробую, может, достану тебе рису для дома. – Большое вам спасибо. Если бы вы знали, как нам, кубинцам, тяжело сейчас живется. – Да, наверно, нелегко, – сказал Томас Хадсон. – Жаль, что я не могу взять тебя с собой в море. Ты бы отдохнул немного. – В море, должно быть, тоже трудно. – Да, трудно, – сказал Томас Хадсон. – Трудно даже в такие вот дни, как сегодня. – Каждый из нас несет свой крест. – А я бы взял свой крест и воткнул бы его кое-кому в culo[36]. – Надо проявлять спокойствие и терпение, мистер Хадсон. – Muchas gracias[37], – сказал Томас Хадсон. Они свернули на улицу Сан-Исидро. Она начиналась у центрального вокзала и напротив входа на заброшенную тихоокеанскую пристань, где когда-то пришвартовывались суда из Майами и Ки-Уэста и где садились старые гидросамолеты Панамериканской компании. Теперь эта пристань была закрыта, так как тихоокеанские суда взял себе военно-морской флот, а Панамериканская компания перешла на «ДС-2» и «ДС-3», и они приземлялись в аэропорту Ранчо Бойерос, а там, где раньше садились гидропланы, теперь пришвартовывались суда-охотники береговой пограничной охраны и кубинского военного флота. |