Онлайн книга «Мемуары придворного карлика, гностика по убеждению»
|
– Он придет за нами в свое время, – произнес он мрачно, и я похолодел, понимая, что он употребил мои собственные слова. – Может быть, нам следует сделать все возможное для госпожи Лауры, а потом вместе уехать из города? – Нет. Если мы хотим помочь моей дочери, то никто не должен видеть, как мы носимся по Риму именно с таким намерением. Мы должны быть более осмотрительны. Мы наведем справки. У меня еще есть люди, которые нам помогут. Нам неизвестно даже, где ее содержат, вначале надо узнать это. Терпение, Пеппе, даже в такие трудные времена. Я разозлился и ничего не понимал. – Терпение? – воскликнул я. – Вам совсем нет до нее дела! – Никогда не говори мне этого! Никогда! – резко произнес он дрожащим от чувства голосом, и меня поразила его горячность. – Что ты знаешь об отеческой любви?! Как ты можешь представить себе муку, которая терзает мое сердце день и ночь, сны, полные кошмаров! Меня постоянно сжигает боль от того, что я ее потерял… Я открыл рот, но сказать ничего не мог. – Мне так не говори, Пеппе. Поверь, я знаю, как ты ее любишь, но не думай, что моя любовь слабее. На самом деле она бесконечно сильнее. – Магистр, я… я прошу прощения… – Ты прощен, Пеппе, – сказал он, уже спокойнее. – Я понимаю, что ты сказал так от отчаяния, а не от злобы. Никого из нас нельзя обвинить. Обещаю, что скоро мы начнем ее искать. Он положил свою руку поверх моей и поцеловал меня в лоб. – Даю слово, – сказал он. Так что мы вернулись в дом, в котором не были столько лет, и стали жить, каждый день ожидая, что в дверь забарабанит кулаком Томазо делла Кроче. – Вы ведь хотите, чтобы он пришел, правда? спросил я тихо. – Да, хочу. В конце концов нам придется свести счеты. Чем скорее настанет окончательное столкновение, тем лучше для всех нас. Я говорил тебе уже однажды, что он меня ненавидит лично. Пусть так и будет. Так или иначе, но я с этим покончу. И от его слов я снова весь похолодел. Следующим вечером случилось то, что оказалось для меня странным и отнюдь не приятным сюрпризом, точнее, это было просто потрясение. Проходя мимо неплотно притворенной двери кабинета Андреа де Коллини, я услышал спор: слышны были повышенные голоса двоих, один голос принадлежал магистру, кому принадлежал второй, я пока не знал, но этот голос сразу показался мне очень знакомым. – Я просил вас только выполнить поручение, – говорил магистр. – Я это и сделал. – В таком случае, контракт между нами закончен, друг мой. – Нет! – воскликнул другой голос, и я сразу понял, кто там вместе с магистром. Это казалось невозможным – какая между ними может быть связь? И все же я знал, что так и было. Я распахнул дверь и вошел в кабинет. – Пеппе… – сказал магистр, сделав шаг вперед, словно пытаясь не дать мне войти, но тут же поняв, что уже слишком поздно. – У меня… у меня тут гость. – Да, – холодным тоном ответил я, – вижу. И я взглянул прямо в глаза человеку, которого мы, уроды, звали Череп. – А, Пеппе, – сказал он тоном, который мне со всем не понравился, – мы снова встретились! Кто бы мог подумать?! – Дон Джузеппе. Действительно, кто бы мог подумать? – Вероятно, нас обоих можно простить за то, что мы надеялись, что больше не увидим друг друга. Магистр Андреа явно почувствовал себя неловко. – Слушай, Пеппе… я потом тебе объясню… все, что ты должен знать… – Не надо никаких объяснений! Я не вправе знать ни кто ваши друзья, ни чем они занимаются. Это ведь ваш дом. Я здесь гость. – Пеппе… не сердись на меня… – Но я требую для себя лишь одного права, а именно, права знать обо всем, что касается госпожи Лауры. В этом вы не можете мне отказать. Ведь вы говорили о ней? Магистр устало вздохнул и сел за письменный стол. Череп, с пародией на улыбку на своем залатанном лице, повернулся ко мне и сказал: – Полагаю, немного удивительно, что этот благородный господин и такой, как я, оказались знакомы. Не старайся это отрицать, Пеппе! Мы же несколько лет вместе влачили существование в том кочевом аду… – Неужели ты думаешь, что я могу хоть на миг забыть о тех годах? На одну секунду? Дон Джузеппе помотал головой. – Нет, – тихо ответил он, – не думаю. – Ты покинул маэстро Антонио, как я понимаю? – Не совсем, дружок. Он покинул меня. Держать меня стало небезопасно. – Да ну? – Однажды вечером я слишком много и слишком громко говорил в одной таверне. Кто-то подслушивал. Кто-то слышал меня, и сведения были переданы Инквизиции. За неплохую сумму, не сомневаюсь. Не забывай, меня ведь все еще разыскивают. – Нас всех разыскивают. – У Инквизиции долгая память и еще более длинные руки. Антонио Донато предал меня. Он меня продал. – Что? – Инквизиция схватила меня… снова. Я слышал тяжелое дыхание – скорее даже тихие всхлипы – магистра Андреа, склонившегося над письменным столом. – Они посадили меня в Сан-Анджело. – Но как… то есть… почему ты здесь? Ты что, бежал? – удивленно спросил я. – Если только я не нахожусь в двух местах одновременно, – сказал он с сарказмом. – Так ты сбежал оттуда? – Да. Но… только после того, как… – Джузеппе! Нет! – воскликнул магистр, подняв вдруг руку. Дон Джузеппе пожал плечами. – Какой смысл? – произнес он усталым голосом. – В конце концов он и так узнает. – Узнает? Что узнает? – закричал я, не в состоянии сдерживать все возрастающее волнение. – Кроме того, как он сам сказал, у него есть определенное право. Магистр тихо проговорил: – О, во имя любви Господа. – Там я видел ее, – сказал Череп. Ее! Лауру! Сердце мое замерло и до боли сжалось и тотчас заколотилось так, что отдельные удары слились в единый бесконечный грохот. – Ты видел Лауру! – взволнованно воскликнул я. – Ты видел ее! – Да. Наши с ней камеры были рядом. Я слышал, как по ночам она плачет, очень горько плачет… – Во имя Господа, прекрати! – закричал магистр Андреа. – Я не могу этого вынести! – Продолжай, – сказал я, застыв в ледяном спокойствии, но только не оттого, что овладел собой, во мне бушевали страх и злость. Дон Джузеппе сказал: – Я понял, кто она. Она постоянно поминала имя отца… и… твое имя, дружок. |