Книга Последняя теория Эйнштейна, страница 62 – Марк Альперт

Элизабет зажмурилась и замотала головой:

— Нет, Ганс больше не приезжал. Когда он звонил, я была в приходе, ну и послала его к трепаной матери. Больше мы с ним не разговаривали.

Она наклонилась вперед, чуть ли не касаясь головой одеяла. Не слышно было ни звука, но плечи у нее затряслись, а вслед за тем — и все тело, раскачивая кровать.

Моника снова погладила ее по спине, но теперь это не помогло. Тогда она подошла к Майклу, осторожно взяла его за локоть и подвела к кровати матери. Элизабет машинально обняла его. Попробовал бы кто-нибудь другой до него дотронуться, вопль Майкла оглушил бы всех, но к прикосновениям матери у него была, видимо, природная толерантность. Он не ответил ей нежностью, даже не посмотрел на нее. Когда она обняла его за талию, он только слегка отвернулся в сторону, чтобы можно было дальше играть в «Варфайтер».

Через некоторое время она отодвинулась от сына, чтобы рассмотреть его получше, стирая слезы с глаз.

— Все еще играешь в эту проклятую войнушку, — вздохнула она, глядя на экран геймбоя. — Я думала, она тебе уже до тошноты должна была надоесть.

Майкл, разумеется, не ответил, и Элизабет обернулась к Дэвиду и Монике.

— Майкл в нее начал играть, когда я работала в Беннинге. Ганс так настроил один компьютер у меня в офисе, чтобы Майкл мог там играть. — Она провела рукой по волосам мальчика, сделав слева пробор. — Когда школа для аутичных детей бывала закрыта, я его брала с собой на работу, и он просто сидел перед тем компьютером часами, не вставая.

Элизабет опустила руку чуть пониже и погладила Майкла по щеке. Зрелище трогательное, и в другой раз Дэвид не стал бы мешать, но сейчас мысли понеслись галопом.

— Секунду, секунду. Доктор Кляйнман приходил к тебе в офис в Беннинге?

Она кивнула:

— Да, в первый день моей работы. Хотел представить меня генералу Гарнеру, моему начальнику, которого Ганс давно знал. Они сто лет назад работали вместе в каком-то проекте.

— И пока Ганс был у тебя в офисе, он работал там на компьютере?

— Ага, потому что компьютеров там битком. Весь этот отдел называется ВСБ — Виртуальная симуляция боя. Там этих дурацких штучек навалом — беговые дорожки, защитные очки, пластиковые автоматы. Армии это почти все даже не нужно, поэтому Майклу свободно давали со всем этим играть.

— И долго Ганс работал на компьютере?

— Да не знаю, черт побери. Несколько часов он точно просидел. Они с генералом старые друзья, так что ему там не мешали.

У Дэвида теперь и сердце заколотилось быстрее. Они с Моникой переглянулись, потом оба вперились в геймбой в руках у Майкла. Случайно экран сейчас показал тот же темный коридор, что видел Дэвид ночью, заглядывая Майклу через плечо. И снова мультипликационный солдат в хаки ворвался в комнату и расстрелял полдюжины врагов. Снова солдаты противника попадали на пол, истекая кровью. И снова появилась мигающая надпись: «ПОЗДРАВЛЯЕМ! ВЫ ДОСТИГЛИ УРОВНЯ SVIA/4!»

— Что за черт? — спросила Моника, показывая на экран. — SVIA/4?

Дэвид понятия не имел, но знал кого спросить. Он наклонился так, чтобы смотреть Майклу прямо в лицо. Мальчик говорил с ним ночью, может быть, заговорит снова.

— Послушай, Майкл! Что там на уровне SVIA/4?

Мальчик опустил подбородок, избегая взгляда Дэвида.

— Я не могу попасть на этот уровень, — сказал он безжизненным голосом. — Переход на уровень А1.

— Это я уже знаю, ты мне говорил. — Дэвид наклонился еще, чтобы мальчик его видел. — Но почему ты не можешь попасть на этот уровень?

— У геймбоя этого уровня нет. Есть только в программе, которая работает на сервере. Так поставил Ганс.

— А почему он так поставил?

Майкл широко раскрыл рот, будто собирался завопить, а потом вдруг впервые посмотрел Дэвиду в глаза:

— Он мне сказал, там будет надежно! Там надежное место!

Дэвид кивнул. Очевидно, доктор Кляйнман внес изменения в программу «Варфайтера». Поскольку геймбой может попасть в чужие руки, в него перенесли только сокращенную версию программы. Полная версия, содержащая всю добавленную Кляйнманом информацию, находится в более безопасном месте.

— Где находится сервер?

Майкл не успел ответить, как геймбой звоночком объявил, что переходит обратно на уровень А1. Мальчик тут же отвернулся от Дэвида и встал с кровати, где лежала его мать. Отойдя к противоположной стене, встав спиной к комнате, он снова заиграл в «Варфайтер».

— Хватит его допрашивать! — сердито сказала Элизабет. — Ты его волнуешь!

— О'кей, не буду.

Дэвид отошел от кровати. На самом деле ему уже не нужно ни о чем спрашивать Майкла — он знал, где сервер. Ганс выбрал самый отчаянный способ спрятать единую теорию поля — на компьютере в Форт-Беннинге.

Доктор Майло Дженкинс и его жена лежали ничком на ковре в своей гостиной, и если бы не дыры в затылках, можно было бы подумать, что они мирно спят. Он с ними покончил в девять утра, вскоре после того как горец-доктор объявил, что профессор Гупта вне опасности и спокойно спит на обеденном столе. От выстрелов проснулся агент Брок, растянувшийся на диване в гостиной, но через несколько секунд перевернулся на другой бок и снова заснул.

Саймон бы и сам поспал с удовольствием — ему за последние тридцать шесть часов удалось урвать мало сна, и переливание крови ослабило его сильнее, чем он рассчитывал. Но в девять тридцать его ждал ежедневный звонок от клиента, таинственного Генри Кобба, желающего узнать, как идет операция, и Саймон знал — его профессиональная обязанность выдать благоприятные известия. Поэтому он с тяжелым вздохом вошел в столовую и направился к покрытому запекшейся кровью столу, где лежал профессор Гупта.

Капельница все еще висела на люстре, вставленная в вену Гупты, по резервуар был пуст. Миниатюрный профессор лежал на спине, под ногу подложена диванная подушка. Действие обезболивающих, которые ввел ему доктор Дженкинс, уже заканчивалось — как только профессор придет в сознание, боли у него будут отчаянные. Что, собственно, Саймону как раз и надо было.

Он ударил кулаком по зашитой ране у Гупты на бедре. Тело профессора выгнулось в судороге, затылок со стуком ударился о стол, здоровая нога дернулась и сбросила на пол диванную подушку. С губ сорвался тяжелый болезненный стон, веки затрепетали.

Саймон наклонился над столом:

— Профессор, пора вставать! На лекцию опоздаете, — и снова ткнул кулаком в бедро Гупты так, что натянулись швы, столь тщательно наложенные доктором Дженкинсом.

На этот раз Гупта открыл глаза и вскрикнул высоким жалобным голосом. Попытался сесть, но Саймон прижал его плечи к столу.

— А вы везунчик, вы знаете? Еле-еле выкарабкались.

Гупта посмотрел на него и часто заморгал. Он явно еще плохо ориентировался.