Книга Винодел, страница 67 – Алан Джекобсон

— Что-нибудь интересное нашла?

— Читать тяжело. Много стенографических пометок и просто пометок на полях. — Вейл зашуршала листами. — Одно сокращение повторяется чаще других: СМБ. Вот смотри: «Более выгод, уел. СМБ. Нет: ВС, ТН, ИВ. Отклонят».

— «Отклонят»… Может, какое-то прошение? Ходатайство?

Вейл провела по строчке указательным пальцем.

— Да. Прошение от ПО. Второй ДГ. — Она перевернула страницу, потом вернулась на предыдущую. — Какое прошение — ни слова.

— А дата стоит?

— Пятнадцатое января.

Диксон кивнула.

— Хорошо, начнем с этого. Читай дальше.

— Есть какой-то конспект насчет «натурального/искусственного». «Большая разница». Как ты думаешь, это о груди?

Диксон улыбнулась.

— Разница и впрямь большая, но я сомневаюсь, что они поднимали этот вопрос на заседании ассоциации.

— Скорее всего. Но, судя по значкам на полях, об этом много спорили.

— Хорошо. Будет о чем поговорить с президентом. Посмотрим, что она на это скажет.

К винодельне «Блаженство супружества» они прибыли через пятнадцать минут. По обе стороны от длинной и узкой подъездной аллеи шли стены, утыканные винными бутылками, которые были воткнуты горлышками вниз.

— Здорово придумано, — отметила Диксон.

Они проехали чуть дальше, и Вейл поняла, что восторгаться было еще рано: лучшее впереди.

— Вот это, я понимаю, здорово придумано!

Здание было врезано прямо в скалу, но даже не это было его самой удивительной особенностью. На месте выхваченной горной породы теперь сиял пятидесятифутовый кусок стекла, образующий фасад винодельни.

— Как будто в горе сделали гигантское окно, — сказала Вейл.

Припарковавшись, они пошли по дорожке, усыпанной битым бутылочным стеклом и залитой цементным раствором.

— Надо бы сводить сюда Робби перед отъездом.

— Поведешь бой-френда в «Блаженство супружества»? Он может неправильно тебя понять.

Вейл засмеялась.

— А ты здесь раньше бывала?

— Видела на картинках, читала. Еще я знаю, что это здание выиграло кучу архитектурных призов, а их вину постоянно дают девяносто баллов и выше в журнале «Уайн спектэйтор». Да и другие знаменитые винные критики дают не меньше.

Двойные двери из тонкого стекла разъехались, впуская их. Вейл и Диксон переступили порог и застыли как вкопанные. У них перехватило дыхание: весь интерьер был создан из стекла или его полимерного эквивалента. Лестница, спиралью ползущая по четырем этажам, лифт, дегустационные станции… Все было ослепительно чистым.

— Ох и не повезло же здешней уборщице, — сказала Диксон.

— Интересно, у нее в резюме было уточнение: «Окна не мою»?

Диксон указала на ближайшую стену.

— Сквозь эти стеклянные стены можно увидеть горы. Причем в разрезе.

И действительно: радушная гора, приютившая чужеродное здание, обнажала перед посетителями свои внутренности из гранита и пустой породы. Сложно было назвать это место иначе как архитектурным чудом.

Вейл задрала голову.

— Ты только посмотри на эти корни.

— Добро пожаловать в «Блаженство супружества». Чем могу быть полезен?

Голос принадлежал мужчине в черном костюме и белой рубашке с серебристым галстуком.

Вейл сразу же показала ему документы.

— У нас назначена встреча с Кристал Далией. [11]

Впервые произнеся это имя вслух, Вейл усомнилась, настоящее ли оно. Верилось с трудом.

Мужчина проводил их на второй этаж, пол которого представлял собой стеклянные блоки, обдутые из пескоструйного аппарата: так внешний лоск не вступал в противоречие с функциональностью. Ходить по обычному скользкому стеклу было бы опасно, да и тысячи подошв быстро исцарапали бы поверхность.

Джентльмен в костюме завел их в комнату и попросил подождать, пока мисс Далия договорит по телефону. Сам он тем временем отошел к мини-бару и наполнил два бокала вином.

— Не стоит, пожалуй, — пробормотала Диксон. — Мы при исполнении…

— Вздор! — отрезала Вейл. — Я приехала в Напу дегустировать вино. Мы, конечно, пару раз прерывались… — «…чтобы расследовать убийство…» —…но я считаю, что мы заслужили глоток-другой.

И она решительно взяла бокал.

Диксон на уговоры не поддалась, но, прежде чем она успела помешать, Вейл отхлебнула из бокала.

— Я тебя так ничему и не научила? Раз уж пьешь, так хоть пей правильно.

— Ах да, нос, запах… — Она поднесла бокал к лицу и принюхалась. — Хм-м… Малина. Ягоды. Какие-то ягоды. У меня все. — Она сделала еще один глоток.

— Только пригуби, — сказала Диксон тоном строгой учительницы. — Пусть вино омоет тебе язык. Распробуй его, прополощи рот.

— Полощи не полощи — все равно вкусно. — Но следующий глоток она сделала уже осторожнее, вдумчивее. — Ага, так лучше. Но все равно ягоды, хоть ты тресни.

— Между прочим, это таки ягоды. Определяйте дальше.

Голос донесся из-за спины. Обернувшись, они увидели перед собой красивую, стройную женщину в белом платье, чуть старше сорока лет.

— Коричная нота, — подсказала она. — И немного вишни.

Вейл встала и повернулась к ней, пожалуй, слишком поспешно: вино уже ударило в голову.

— Вы, я так понимаю, Кристал, — сказала Вейл, с трудом сдерживая ехидную улыбку.

— А вы Карен или Роксана?

— Агент Вейл. А это следователь Диксон.

Кристал поджала губы.

— Понятно.

Она пожала им руки и жестом пригласила следовать за собой. Они прошли по коридору в стеклянный кабинет с раздвижными дверями, где их взгляду предстали едва различимые за фотографиями стены. Фотографии эти, изображавшие грозди винограда, резные листья и бокалы, крепились на присосках. В дальнем конце кабинета был стол… из чистого стекла.

Кристал предложила посетительницам присесть на стулья с резиновыми основаниями.

— Вы уж извините мое любопытство, — сказала Вейл, — но мне интересно узнать насчет вашего имени…

— О, — царственно улыбнулась Кристал, — у меня все об этом спрашивают. Да, имя настоящее. Родителям показалось, что звучит красиво. Я со временем тоже полюбила его. А здесь оно особенно уместно, вы так не считаете?

Вейл улыбнулась.

— Еще как уместно. Я даже не думала. Но я имела в виду не ваше имя, а имя вашего детища — «Блаженство супружества». Оно-то как сочетается со всем этим стеклянным великолепием?