Книга Фетиш, страница 41 – Тара Мосс

— Разве? — Она коротко рассмеялась, подумав о нелепом проколе. — Позвольте вам заметить, что по голосу он настоящий слизняк.

— «По голосу»? Ты что, беседовала с ним? — Он окончательно проснулся.

— Только минутку. Мне хотелось узнать, как он заманивает девушек. Но это же не опасно.

— Черт возьми! — Он сел и так яростно ударил кулаком по кровати, что она затряслась.

Пока Макейди лежала, застыв от изумления, Энди закрыл глаза и замотал головой, пытаясь успокоиться. Затем он сделал несколько глубоких вдохов, и она подумала, что он считает до десяти. Неплохой метод обуздания злости.

— Ты хоть понимаешь, что делаешь? — спросил Энди, уже немного придя в себя. — Это невозможно! Нельзя делать такие вещи!

— Я не оставила ни телефона, ничего, — возразила она. — Я назвалась Дебби, рост шесть футов, блондинка, модель с бюстом восемьдесят Д.

Он невольно оценил размер ее груди.

— Да, думаю, Дебби произвела бы на него более сильное впечатление, чем та дама, которую мы к нему направили, — сухо произнес он.

— Что случилось?

Энди взял ее руки в свои, пристально глядя на нее из-под нахмуренных бровей.

— Ты должна пообещать мне, что прекратишь это. Я расскажу тебе все, что ты захочешь, но за это ты должна обещать мне, что прекратишь болтать с подозреваемыми и подвергать себя опасности.

Она захлопала слипшимися от смазанной туши ресницами.

— Обещаю. Итак, почему вы подозреваете этого парня?

— Мы должны отработать все версии, и Рик — один из подозреваемых. Первые две жертвы продавали свои услуги сексуального характера, а поэтому могли откликнуться на его рекламное объявление.

— Ты ведь не думаешь, что Кэтрин могла купиться на такую рекламу?

— Нет. Сомневаюсь, — согласился Энди. — Но, вопреки тому, что пишут о них в беллетристике, серийные убийцы вовсе не роботы. Иногда они меняют тактику. Твоя подруга могла оказаться случайной жертвой, и ее убийство не укладывается в схему предыдущих.

— Выходит, вы послали своего агента позировать этому парню?

— Ну, мы попытались. Констебля Махони, ту, которая отвозила тебя домой в тот первый день. Думаю, она изрядно перенервничала…

— Постой-ка… вы послали к нему Карен?

— Ну да…

Макейди попыталась представить себе выражение лица Карен, когда фотограф попросил ее выпятить грудь и сосать «чупа-чупс».

— Тебе не кажется, что это все равно что послать монашенку к Хью Хефнеру?

Даже в тусклом свете Макейди разглядела, что у Энди порозовели щеки.

— Как выясняется… да. Она подходит по возрасту, и она хороший полицейский, но просто не смогла сыграть эту роль. Она была слишком скованной, чтобы выглядеть естественно.

— И что произошло?

— Отщелкав кассету, он отослал ее домой. Она не обнаружила в квартире ничего подозрительного, ни веревок, ничего. Так, полно всякого порнографического хлама, немного нижнего белья.

— Если у парня сдвиг на почве секса, это еще не означает, что он убийца, иначе вам пришлось бы арестовать половину миланских фотографов, — сказала Макейди.

— Что, дела обстоят так плохо?

Она закатила глаза.

— Ты даже не представляешь. Эти фотографы и пленку не станут загружать, пока модель не разденется. Думаю, Филлс даже не фотографировал Карен.

— Так бывает?

— Конечно. Они не хотят расходовать драгоценную пленку на недостойный внимания объект. — Она сделала паузу. — Давай не будем вдаваться в подробности. А у него есть судимости или мотив?

Энди уставился на нее.

— Что такое? — нетерпеливо спросила она.

— Иногда ты рассуждаешь, как полицейский. В вашем доме это была тема для обсуждения за ужином или здесь что-то другое?

Макейди расхохоталась. Ее отец старался не обсуждать текущие дела за ужином, но, к великому огорчению матери, ему не удавалось сдерживаться. Он любил поговорить о работе, и Макейди всячески поддерживала его в этом, поощряя его энтузиазм. Мать и младшая сестра Тереза обычно сидели молча, выражая неодобрение, и уходили из-за стола как можно раньше. Но рассказы отца никогда не отвлекали Мак от еды.

— Так ответьте же на вопрос, детектив, — сказала она, опрокинув Энди на постель и прижав к матрасу своим телом.

— Да, у него были судимости. — Энди замолчал. — Мне очень не нравятся эти сумасшедшие телефонные звонки, которые тебя донимают.

— Я уверена, что все это ерунда. — Мак села на него сверху и нагнулась к нему.

Он постарался выдержать серьезный тон.

— Мне не нравится, что ты влезаешь в это дело.

— Не беспокойся обо мне. Просто найди убийцу.

— Легко сказать.

— Еще какие-нибудь версии, господин детектив? — спросила Мак, проводя пальцем по его груди. Ей хотелось пришпилить его к кровати и никуда не отпускать. Ей хотелось взять над ним шефство. Макейди уже забыла, что такое счастье в сексе, и теперь ощущала себя девчонкой, которая никак не наиграется с новой игрушкой.

— Есть парочка… — Он никак не мог оторвать взгляда от ее груди. — Мы еще не снимаем подозрений с Тони Томаса. Много пустых версий… О, ты прекратишь? Щекотно!

Она рассмеялась и скатилась с него.

Энди посмотрел ей в лицо, и глаза его стали серьезными.

— Этот парень, кто бы он ни был, крайне опасный садист.

— Тем более нужно остановить его как можно быстрее. Что, если ты попытаешься подсунуть Рику еще одну модель?

Он понял ее намек.

— Нет-нет. Макейди, выброси эту дурь из головы! Ты обещала мне, что перестанешь лезть в это дело, если я расскажу тебе о расследовании.

— Но я могла бы лучше сыграть эту роль…

Энди нежно накрыл ее рот своей ладонью, прервав ее на полуслове.

— Обещай мне, обещай, что ты не будешь вмешиваться. Позволь мне самому во всем разобраться.

Она медленно кивнула головой, и он убрал руку.

— Извини, — сказал он. — Тебе нельзя так рисковать. У нас работает целая бригада. Мы поймаем его. Я никогда себе не прощу, если с тобой что-нибудь случится.

— Ну пока ты и твои ребята работают, мне и не придется рисковать. Но не ругай меня, если мне придется кого-нибудь арестовать.

— Что?

Макейди улыбнулась, дав понять, что она пошутила.

— Неисправимая, — пробормотал он и попытался лечь на нее, но она опрокинула его на спину и вновь оседлала. Он усмехнулся, явно довольный ее напором. — Значит, не хочешь сотрудничать? — поддразнил он ее. Ухмылка исчезла с его лица, когда она полезла под кровать и достала его наручники.