Онлайн книга «В никуда»
|
– Давай попробуем сначала: что ты об этом знаешь? Сьюзан сделала глоток пива и прокашлялась. – Я не представляю, какова твоя цель, однако, думаю, ЦРУ знает, но мне, естественно, не скажет. По-моему, у каждого есть от этого по кусочку, но никто не собирается делиться с другими тем, что знает. Не исключено, что так оно и было. Возможно, даже Карл не владел цельной картиной. – Познакомиться и приветить – но это же не все? – предположил я. – Да, было кое-что еще – меня просили натаскать тебя по стране, но так, чтобы ты не понял, что тебя натаскивают. Что-то вроде акклиматизации, чтобы ты мог свободнее перемещаться. Однако ты все понял, – добавила она. – Хорошо. Кроме резидента ЦРУ в Сайгоне, кто-нибудь из посольства в Ханое с тобой говорил? – Да. Военный атташе полковник Марк Гудман. Он специально прилетал в Сайгон. – И о чем же он с тобой говорил? – Хотел убедиться, что я обладаю всем, чем нужно. – Для чего? – Чтобы завоевать твое доверие. – Я все еще не имею ясной картины. – Ты загоняешь меня в угол. – Это меня загнали в угол. Говори. – Я не должна была ехать с тобой. Только предложить встретиться здесь, в Хюэ. Будто мне понадобилось сюда по делу или что-то в этом роде. – А если бы я отказался? – Большинство мужчин клюют на меня. – Не сомневаюсь. А какова цель нашей встречи в Хюэ? – Помогать тебе чем можно и сообщать о твоем здоровье, настроениях, проблемах с полицией, итогах встречи со связным и так далее. Ну, ты понимаешь. – Понятно. Скажи мне, военный атташе, этот самый полковник Гудман, и резидент ЦРУ говорили друг с другом? – Да. Но я при этом не присутствовала. – Ты отдаешь себе отчет, что военный атташе – это военная разведка? Сьюзан кивнула. – Кто резидент ЦРУ в Сайгоне? – Я не могу тебе сказать. Все суют в это дело нос, но меня не посвящают. Военная разведка и ЦРУ обсуждают расследование, которое совместно ведут Управление уголовных расследований сухопутных войск и ФБР и о котором им не положено знать. Но ведь знают. Какая может быть связь? Я много думал о мистере Конуэе, и он все меньше казался мне человеком ФБР и все больше – сотрудником военной разведки. А ФБР мне приплели, чтобы все дело больше походило на расследование убийства, а не на международную проблему. Не только полковник Манг прикидывался тем, кем не был на самом деле, Конуэй этим тоже грешил. И Сьюзан. Теперь я бы не удивился, если бы обнаружил, что работаю на самого полковника Манга. – Пол! – Что? – Ты на меня сердишься? – Пока нет. Скажи, когда тебя убеждали использовать весь свой шарм, чтобы завоевать мое доверие, как тебе объяснили, для чего это надо? – По соображениями национальной безопасности. Вспоминали мой патриотический долг и все такое. – А для чего еще? – Ты меня еще любишь? – Больше чем когда-либо. Так для чего еще? – Я тебе говорила несколько раз. Это связано с зарождающимися отношениями между США и Вьетнамом. Бизнес. Нефть. Торговля. Дешевая рабочая сила. Они не хотят, чтобы все это полетело к черту. И я тоже. – А кто намеревается послать все это к черту? – Я и об этом тебе говорила. Твердолобые в Ханое. И, возможно, в Вашингтоне. – И тебе внушили, что мое задание то ли ломает, то ли укрепляет всю эту муру? – Мне сказали, что ты способен помочь. – Ну разумеется. Иначе ты давно бы спихнула меня с крыши "Рекса". – Перестань ерничать. Меня просили оказывать тебе содействие. – Как ты считаешь, если я скажу тебе, что должен сделать, кусочки того, что знает каждый из нас, сложатся в целую головоломку? – Понятия не имею. – Хочешь собрать головоломку? Начинай первая. – Мне ни к чему знать, зачем ты здесь. И нет ни малейшего желания узнавать. – Или ты уже знаешь. – Не знаю. Ты на меня сердишься? – Пока не сержусь. – Все еще меня любишь? – Больше чем когда-либо. – Отлично. Можно я закурю? – Конечно. Дыми. Сьюзан вытащила из сумочки пачку сигарет, щелкнула зажигалкой и затянулась. Выпустила дым и снова положила ногу на ногу. – Это, должно быть, связано с бухтой Камрань. – Дальше. – Мы ее построили и хотим вернуть себе. – Я это знаю. – Филиппинцы нас выкинули, японцы стремятся сократить наше присутствие. Русская аренда бухты Камрань истекает через несколько лет. Россия расплачивается с Вьетнамом в соответствии с договором 1975 года в новых рублях, а это совершенно ничтожная сумма. Ханой хочет, чтобы русские ушли. – Истинные деньги говорят по-английски. – Все верно. Мы обещаем Ханою за долгосрочную аренду миллионы полновесной зелени. – Продолжай. – Вьетнам ненавидят, а китайцев боятся. Так было всегда. Американцы в ужасе от китайцев. Стратегические прогнозы Пентагона предсказывают, что через двадцать лет мы будем воевать с красным Китаем. А у нас в этом районе не хватает военных баз. Плюс к тому здесь, на шлейфе, большие залежи нефти. – Значит, речь идет не о кофе, каучуке и корнеплодах бетеля? – Нет, речь идет о нефти и военных базах. – Понятно. Давай дальше. – Пентагон и кое-кто еще в Вашингтоне спят и видят Камрань, а нынешняя администрация опасается, что, если мы приберем к рукам бухту, это выведет из себя китайцев, и не хочет их злить. Я кивнул. У меня появился еще один кусочек головоломки. Но он не сходился с моим. Между ними требовалось вставить какой-то другой кусок. – Ханой хочет подписать соглашение с нами, несмотря на возражения твердолобой оппозиции из красных, которые до сих пор ненавидят Америку, – продолжала Сьюзан. – Но у нашего нынешнего правительства не хватает духу, несмотря на настоятельные советы Пентагона и всех родов разведок. Иметь здесь базу чрезвычайно важно на случай будущей войны. Выгодно нам и выгодно вьетнамцам. Я промолчал. Но меня неприятно кольнула мысль, что на вьетнамской земле опять появятся американские солдаты, моряки, летчики и морпехи. Сьюзан сделала глоток пива и закурила новую сигарету. – Ты меня удивил, когда спросил капитана By об американских военных судах в этом районе. |