Книга Гонки со смертью, страница 4 – Мэг Гардинер

На Бекки О'Кифи и впрямь был розовый свитерок, разукрашенный аляповатыми помпончиками и блестками. Эбби пошла к ней обниматься.

Джесси откинулся на спинку коляски и кивнул на фото:

— Значит, ты обставила эту Валери?!

— К твоему сведению, из меня вышла просто шикарная королева матча.

Он рассмеялся:

— Бог ты мой! Да тебе нравилось быть королевой! То есть ты не насмехалась над школьными устоями, а, наоборот, участвовала во всех мероприятиях?

— Да, я наслаждалась моментом величия и славы. — Я потерла пальцем переносицу. — Только не вздумай обсуждать мою прическу. Если будешь сравнивать меня с Джоном Бон Джови, я тебе надаю по заднице.

— Нет, с ним сравнивать я бы не рискнул. — Он на мгновение задумался. — Скорее, с «Твистед систер».

Я подошла к стойке бара и попросила шардоннэ. Джесси присоединился ко мне, заказал чай со льдом и, постукивая пальцем по колену, выжидательно воззрился на меня.

— А Томми Чанг оказался совсем не таким, как ты его описывала.

— Давай не будем об этом, Джесси.

— Нет, я просто представил себе одну забавную картину — Брюс Ли сходится с Клинтом Иствудом. Только вот…

— Томми не был таким коротышкой.

Он ответил мне ослепительной улыбкой, способной довести до исступления.

— По-моему, это мило. Фродо завоевывает руку королевы.

Я получила свое шардоннэ.

— Послушай, неужели тебе в твоем Манитобе не над кем было поиздеваться?

— Почему, было над кем. Хватало с лихвой.

Я залпом осушила полбокала.

К стойке бара подошла женщина.

— Эван?..

Я поставила свой бокал и пожала ей руку.

— Здравствуйте, мисс Шепард.

— Шепард-Кантуэлл.

Ей было сорок с хвостиком, и ее хоть сейчас можно было отправлять в Вудсток. Ее платье могло сойти за экспонат из Гугенхайма — сплошь газетные заголовки вперемешку с клочками искусственного меха и стеклянными шариками-глазками. Она одарила Джесси ослепительно-снисходительной улыбкой.

— Жаль, что мы не были знакомы, когда вы учились здесь по обмену.

В тоне Джесси прозвучали язвительные нотки.

— Ничего страшного. Зато теперь я гораздо лучше говорю по-английски.

— Вы вообще, кажется, герой. Это ж надо приехать из такой дали! — Шепард-Кантуэлл повернулась ко мне: — Я слышала, вы все еще пишете. Ну что ж, прекрасно. Это замечательно, что вы нашли выход своему воображению.

— Благодарю, — сухо ответила я, про себя обозвав ее дурой.

— А как ваши родители?

— Родители в порядке. Развелись.

— Ай-ай-ай, какая жалость! — тряхнула она волосами. — Ваш папа всегда был такой импозантный мужчина! Даже когда приходил поругать нас, учителей, мы не могли им не восхищаться. Передайте ему от меня привет, ладно?

И Шепард-Кантуэлл величественно поплыла прочь. Я залпом опрокинула остатки вина. Нет, ну надо же, я, видите ли, нашла выход своему воображению! Вот курица!

— Дай-ка попробую угадать, — сказал Джесси. — Преподавательница по изобразительному искусству?

— Она самая. Это на ее уроке Валери сперла мой дневник.

В Чайна-Лейк всяк развлекался как мог — одни упирали на спорт, другие собирались в гаражах поиграть в доморощенной рок-группе, третьи «бухали» в подворотне, чтобы скоротать время. Моим увлечением были литературные записи. Любимым занятием Валери была месть.

В школьные годы я заносила в личный дневник не только собственные стишки, но и каждый потаенный порыв своей половозрелой души, и вот однажды, когда мисс Шепард вышла из класса, Валери вытащила дневник у меня из ранца.

Этот факт она отрицала громогласно и настойчиво, а во время обеденного перерыва зачитывала вслух в девчачьем туалете куски из моего дневника, в том числе и те места, где я фантазировала по поводу Томми Чанга и Киану Ривза и отзывалась о самой Валери как о вульгарной слащавой вертихвостке.

— Мисс Шепард спросила тогда у студента, проходившего практику в нашем классе, был ли он свидетелем такого поступка и готов ли подтвердить. Я, как сейчас, вижу этого прыщавого щуплого юнца и помню, как он бормотал что-то невнятное, утверждая, будто я поторопилась с выводами.

— И мисс Шепард решила, что у тебя разыгралось воображение?

Мисс Шепард никогда не зрила в корень и видела только то, что находилось на поверхности. Она всегда руководствовалась первым впечатлением, а свое первое впечатление обо мне составила в первые две недели моего пребывания в этой школе, а точнее, в тот день, когда наш класс выбрался на прогулку в каньон Изменника.

— Она обвинила меня в том, что я якобы разжигаю в классе вражду.

— Ага, значит, в довершение ко всему ты была и нарушительницей спокойствия? Интересно, что еще имеется у тебя на счету в твоем туманном прошлом? Жертвоприношения животных?

— А ты правда хочешь знать?

В тот день я вышла из душного школьного автобуса на палящее солнце, низко надвинув на лоб бейсболку. Нас увезли за пятьдесят миль от города на дальнюю окраину военного полигона изучать доисторическую наскальную живопись в каньоне.

Мисс Шепард поманила нас к себе:

— Давайте-ка все сюда. И возьмите свои альбомы.

Прикрывая рукой глаза, я шла, опустив голову. Солнечные очки остались в школьном рюкзаке.

Каньон тянулся на многие мили, черные скалы там и сям пестрели малиново-желтыми проплешинами лишайника. Первобытные рисунки украшали скалистые стены как граффити. Змеи. Олень. Горный баран. Причудливые фигурки людей с перекошенными лицами зловеще взирали на нас с высоты шестидесяти футов. От нестерпимого зноя дрожал воздух.

Мисс Шепард, ступая по шуршащему песку, манила нас за собой.

— Представьте себе молодых охотников, притаившихся за камнями. И шамана, высекающего на скале эти рисунки во славу удачной охоты.

Я уставилась на фигуру рогатого человека, чьи ноги скорее напоминали когти. В этот момент кто-то прошел мимо, больно задев меня по плечу. Противный ехидный голосок прожужжал над ухом:

— Сопли красные подотри!

Рука моя мгновенно метнулась к верхней губе. Валери злобно усмехнулась и отошла в сторонку.

Мисс Шепард нахмурилась. Я нащупала в кармане пачку бумажных платков, но оказалось, что с носом у меня все в порядке, никакой крови. По рукам пробежал холодок. Валери снова задела меня за живое.

Мисс Шепард повернулась к нам, взметнув старомодной крестьянской юбкой, ее похожие на канделябры серьги плясали, играя на солнце.

— Такими рисунками шаманы вселяли боевой дух в сердца охотников. Посмотрите на эти изображения и попытайтесь представить себе, как это было.