Книга Влюбленный воин, страница 62 – Хизер Гротхаус

— О чем ты говоришь? Мать лорда давным-давно умерла, — проворчал шериф. Взглянув на Тристана, он сообщил: — Я обнаружил ее за дверью, милорд, А за стенами замка у нее не менее двух десятков воинов.

При этих словах Баррета женщина прекратила борьбу с ним и осмотрелась.

— Тристан! — закричала она со слезами в голосе. — О, слава Богу!..

— Отпусти ее, Баррет! — сказал Тристан. Лицо его было лишено всякого выражения, но уголок рта чуть подергивался.

— Но, милорд… — Баррет колебался. — Вы действительно хотите, чтобы я отпустил ее?

Тристан молча кивнул, потом обратился к Женевьеве:

— Только оставайся на месте, матушка. — Он выставил перед собой ладонь. — Не приближайся ко мне. Неужели ты не понимаешь, что тебе не следовало являться сюда! У меня нет ни времени, ни желания слушать твою ложь!

По щекам Женевьевы катились слезы. Всхлипывая, она проговорила:

— Тристан, но ты должен меня выслушать. У меня известия о Хейд.

В следующее мгновение Тристан подбежал к матери и схватил ее за руки.

— Что ты знаешь? И как ты узнала про Хейд?

— Я ее видела!

— Святая Корра! — воскликнула Минерва.

— Ты лжешь! — Тристан оттолкнул от себя баронессу. — Ты лжешь! — повторил он, глядя на нее с ненавистью. — Хейд бежала в Шотландию, поэтому…

— Нет-нет, — перебила Женевьева, приблизившись к сыну. — Она томится в заключении! В Сикресте! — Баронесса сделала еще несколько шагов.

— Нет, не подходи ко мне! — заорал Тристан. — Оставайся там, где стоишь! Не смей ко мне приближаться! — Повернувшись к Баррету, он сказал: — Лучше запри ее в темнице, а потом отправь лучников к стенам и прикажи им убить всех, кто ее дожидается.

Тристан направился к лестнице. Уже поднимаясь по ступеням, бросил через плечо:

— Баррет, выполняй!

— Нет, Тристан! — в отчаянии закричала Женевьева. — Ведь она умрет, если ты не послушаешь меня! Посмотри на меня! Прошу тебя! — Баронесса сунула руку за пояс и вытащила локон ярко-рыжих волос, перетянутых кожаным шнурком. — Вот, посмотри!

Тристан поднимался по ступням, не обращая внимания на призывы матери. Но его остановил крик Минервы:

— Милорд, она говорит правду!

Баррет вырвал локон из руки баронессы и принялся разглядывать его. Потом прокричал:

— Милорд, похоже, локон и впрямь принадлежит леди Хейд!

Когда Тристан вновь заговорил, всем стало ясно, что его недаром прозвали Молотом Вильгельма — в голосе его таилась смертельная угроза.

— Что ты с ней сделала, сука? — спросил он, спустившись на несколько ступенек.

— Клянусь, ничего! — воскликнула Женевьева. — Ее похитил торговец, которого подослал лорд Найджел из Сикреста. Он хочет таким образом заманить тебя к себе в замок.

— Торговец? — переспросил Баррет, покосившись на своего господина.

Тристан направился к матери, но Женевьева, казалось, не замечала его пылавших глаз, не замечала его руки, сжимавшей рукоять меча.

— Он намерен убить тебя, как только ты появишься в Сикресте. Он хочет захватить Гринли, — продолжала Женевьева.

— Откуда тебе это известно, если ты не состоишь в заговоре с ним? Это похоже на ловушку.

— Он действительно думает, что я с ним в заговоре. Я убедила его в этом. — Повернувшись к Баррету, Женевьева вырвала рыжий локон из его руки. — Вот, видишь? Я специально отрезала волосы — чтобы показать тебе, чтобы убедить тебя… Тристан! Найджел доверяет мне. Он думает, что я вернусь с тобой в Сикрест через три дня, и он сможет убить тебя и завладеть твоей возлюбленной. Но если мы сейчас поспешим, то сможем приехать туда с твоими людьми и моей свитой гораздо раньше, чем он нас ожидает.

Тристан молча приближался к матери, но казалось, он не слышал ее. Баронесса же тем временем продолжала:

— Хейд в ужасном состоянии, Тристан. Я оставила при ней двух своих служанок, чтобы они за ней ухаживали, но боюсь, у нас слишком мало времени… — Женевьева сжала руку сына. — Тристан, пожалуйста!.. Я знаю, что очень виновата перед тобой, возможно, настолько, что прощение исключено. Но сейчас ты должен мне поверить. А потом, когда Хейд благополучно вернется к нам, я все тебе объясню. Я ей обещала, что приведу тебя к ней, когда она в беспамятстве звала тебя.

На щеке Тристана задергался мускул. Пристально глядя в залитое слезами лицо матери, он спросил:

— Почему ты оказалась в Сикресте? У тебя ведь там нет знакомых…

— Меня послал Вильгельм, чтобы найти подтверждение твоим подозрениям, — ответила Женевьева шепотом. — Он подумал, что это поможет мне… хоть как-то перед тобой оправдаться, загладить свою вину перед тобой. Теперь я знаю о планах Найджела. Он сам мне все рассказал, и я смогу подтвердить его вину.

Тристан в смятении покосился на Минерву и Баррета; он никак не мог собраться с мыслями.

— А вы что скажете? — пробормотал он.

— Я нутром чувствую, что Хейд не добралась до Шотландии, — ответила Минерва. — И этот локон очень похож на ее волосы.

Баррет тут же закивал:

— Да-да, милорд, мне тоже так кажется. Тристан снова посмотрел на стоявшую перед ним женщину.

— Что ж, хорошо, я поверю тебе и приготовлюсь к битве. Но запомни… — Он вырвал рыжий локон из руки Женевьевы. — Запомни, если ты лжешь, если из-за тебя на теле Хейд появится хоть одна царапина, то я сам убью тебя и сделаю это медленно, чтобы продлить твои мучения.

Женевьева кивнула; в глазах ее не было ни малейшего страха.

— Я все понимаю, Тристан. Мои люди в твоем распоряжении, и они ждут твоего приказа.

Повернувшись к Минерве, Тристан сказал:

— Вы с баронессой останетесь в Гринли, чтобы утешить леди Солейберт, когда она проснется. Кроме того, надо позаботиться об Эллоре. Если, конечно, она еще не сбежала, — добавил он, выразительно взглянув на Баррета.

— Нет-нет, милорд, — пробормотал шериф, густо покраснев.

Тут Женевьева вновь заговорила:

— Тристан, а может быть, лучше подождать немного, чтобы потом…

— Нет. — Он решительно покачал головой. — Я не хочу попусту терять время, поэтому отправлюсь в Сикрест немедленно. И запомни еще вот что… — Глаза Тристана полыхали, синим пламенем. — Даже если Хейд действительно окажется в Сикресте и нам удастся ее спасти… Не смей к ней приближаться, понятно?

— Да, хорошо, — кивнула Женевьева. — Но будь осторожен, Тристан. Найджел очень хитер и коварен. К тому же он в отчаянном положении…

— Не беспокойся за меня, милая матушка. — Тристан криво усмехнулся. — Уж тебе-то известно: мне случалось терпеть и более подлое предательство. И, как видишь, я справился.