Книга Влюбленный воин, страница 63 – Хизер Гротхаус

Резко развернувшись, Тристан направился к лестнице и на ходу бросил:

— Поднимай людей, Баррет! — Внезапно он остановился и, повернувшись к Минерве, сказал: — Если ты приютишь у себя баронессу, я буду тебе благодарен. Она пока что не заслужила права находиться в моем доме.

Старуха кивнула, а Тристан стал подниматься по лестнице. Минерва же приблизилась к Женевьеве и, осторожно прикоснувшись к ее плечу, тихо сказала:

— Пойдемте, миледи. Мне надо задать вам множество вопросов.

Хейд снова блуждала по безмолвному лугу своих грез. Ей казалось, что она провела здесь уже много дней, блуждая под неизменно синим небом, и бесконечно взывая к Тристану. Грезы и реальность сливались в ее сознании, и мысли теперь походили на многоцветные стекляшки в стрельчатых витражных окнах. Руки у нее ужасно болели и, обессиленные, висели, точно плети. Каждый ее шаг отдавался болью в ступнях, а в ушах что-то звенело, гудело и стучало.

Но куда же она идет? На север? Где, в какой стороне находится Шотландия?

И где сейчас Тристан? Конечно, он должен быть здесь, должен искать ее. Может, снова его позвать?

— Тристан, я здесь!

От собственного крика у нее еще сильнее заболела голова, и она, тихонько застонав, сжала ладонями виски.

Где же он, где Три…

И тут ее осенило: Хейд вдруг вспомнила, что в тот раз, когда она впервые оказалась на этом лугу, звучал только голос темнокожего человека… Голос Фаро. Может быть, он?..

— Фаро, ты слышишь меня?!

Хейд медленно поворачивалась, оглядывая раскинувшийся перед ней безмолвный луг. Наконец поднесла к губам ладони и снова закричала:

— Фаро, мне нужна твоя помощь!

Она уже потеряла надежду на то, что хоть кто-нибудь услышит ее, но тут вдруг трава и небо над головой замерцали, а дерево рядом с ней словно ожило, и его засыхавшие ветви внезапно покрылись сочными зелеными листьями. В следующее мгновение она увидела под деревом человеческую фигуру в длинных белых одеждах.

— Здравствуй, Хейд, — сказал Фаро, однако губы темнокожего человека не шевелились, и Хейд казалось, что голос его исходит как бы из ее собственной головы. — Леди, почему ты звала меня сюда?

— Потому что ты единственный, кто меня слышит, — ответила Хейд, хотя не знала, произносит ли она эти слова или же говорит с Фаро мысленно (впрочем, сейчас это, наверное, не имело значения). — Видишь ли, мне надо найти Тристана. Помоги мне, пожалуйста.

Фаро улыбнулся и пожал плечами.

— Здесь ты не нуждаешься в моей помощи, Хейд.

— Не нуждаюсь? Но я на этом лугу будто в ловушке.

— Тебе только кажется, что ты в ловушке.

Фаро грациозно опустился на траву и подал знак Хейд, чтобы она последовала его примеру. Когда девушка села, он продолжал:

— Видишь ли, это место, этот луг, как ты его называешь… — Фаро указал на окружавшую их со всех сторон траву. — Все это существует лишь в твоем воображении. Возможно, ты здесь была много лет назад.

— Нет-нет. — Хейд покачала головой. — Только один раз, когда говорила с тобой несколько недель назад.

— Ты просто забыла. — Фаро протянул руку к ее виску. — Разреши?

— Да, пожалуйста.

Фаро осторожно прикоснулся ко лбу девушки, а другой рукой указал куда-то в сторону. И тотчас же, к величайшему изумлению Хейд, картина перед ее глазами изменилась. Теперь на лугу появилось множество деревьев, и задул легкий ветерок, игриво пробегавший по траве, точно резвый веселый щенок. А потом из своего тайного убежища за горизонтом выкатилось ослепительно сиявшее солнце. Прошло еще несколько мгновений, и в поле зрения появились мужчина и маленькая девочка, шагавшие по высокой траве.

Глаза Хейд наполнились слезами — на нее нахлынули воспоминания. Перед ней шли, о чем-то беседуя, ее отец лорд Джеймс и она сама, тогда еще совсем маленькая.

— О Боже… — прошептала Хейд. — О Боже… Фаро выпустил ее руку, но видение не исчезло — Хейд удерживала его памятью. Вскоре над лугом прокатились раскаты грома, и сверкнула молния, на мгновение ослепившая Хейд. А затем перед ее глазами возник Сикрест, и она увидела, как маленькая Хейд бросилась к замку.

Хейд понимала, что тогда, будучи маленькой девочкой, она сделала это по приказу отца.

Потом рядом с Джеймсом возникла фигура Коринны, и они оба с грустью наблюдали, как из поля зрения исчезала их дочь. А через некоторое время исчезли и они.

Повернувшись к Фаро, Хейд пробормотала:

— Мне кажется, я все еще не понимаю…

Фаро внимательно смотрел на нее, обдумывая ответ. Наконец проговорил:

— Ты создала это место в своем воображении, будучи еще маленькой девочкой. Создала, потому что нуждалась в утешении, возможно, ради общения с отцом. А за его гибелью последовали и другие несчастья, когда ты вернулась в замок после встречи с ним, верно?

Хейд молча кивнула, не в силах описывать подробности того, что происходило в зале замка много лет назад. Очнувшись, Хейд поняла, что лежит в луже крови, рядом с Коринной, чье тело пронзили мечом. В зале раздавались крики ужаса и боли, а Эллора с Берти, крепко связанные, рыдали в углу. Минерва же лежала рядом с ними, бесчувственная, но живая.

И повсюду расхаживали огромные норманнские воины и наёмники с окровавленным оружием в руках.

— Сикрест был почти уничтожен, — прошептала Хейд.

— Теперь понятно, — кивнул Фаро. — В детстве ты связывала свой дар прозрения с произошедшей трагедией, а это место навсегда запечатлелось в твоей памяти как символ смерти и печали. — Немного помолчав, Фаро спросил: — Ты ведь отвергаешь этот свой дар, не так ли?

— Во всяком случае, раньше отвергала, — прошептала Хейд. — И теперь я понимаю, по какой причине. Ведь столько горя, столько смертей… И возможно, я чувствовала себя виноватой.

— Наверное, чувство вины и мешало тебе все эти годы пользоваться своей силой, — заметил Фаро. — И оно же побудило тебя взять на себя ответственность за все происходящее вокруг.

— Да, вероятно, — согласилась Хейд. — А ты, кажется, предупреждал меня, говорил, что я не в ответе за то, чего не могу изменить.

Фаро молча кивнул.

Хейд с вздохом пробормотала:

— Но почему же я снова и снова возвращаюсь в то место, которое так меня пугает?

— Потому что таким способом ты, сама того не сознавая, пытаешься постичь свой дар, постичь то древнее знание, которое заперла в тайниках своей души еще в детстве.

— Похоже, я забыла, как пользоваться своим даром, — призналась Хейд. — И меня это пугает.

Фаро улыбнулся и поднялся на ноги.

— Куда ты? — спросила Хейд.

— Ты уже получила ответы на свои вопросы, поэтому больше во мне не нуждаешься. Я ухожу.