Онлайн книга «Все ведьмы - рыжие»
|
И тут я увидела отголосок мечты. Ярко-красный «Феррари», надругавшись над правилами дорожного движения, совершив крутой разворот, проигнорировав двойную сплошную и въехав на встречку, окончательно попрал ПДД и притормозил аккурат у желтой полосы, чем довел водилу маршрутки до нервного тика – так автовладельцы с ним еще явно не поступали! И потому я с живейшим интересом уставилась на выдающегося водителя, столь жестоко показавшего маршрутчику, что тому пора нервно курить в сторонке. Но стоило узреть светлую макушку, идеальную стрижку, снисходительно-торжествующий взгляд и наглую ухмылку, как я взвыла: – Опять ты, злодеюка сказочная! Ухмылка медленно сошла на нет, на скулах заиграли желваки. В следующее мгновение Князь рывком перескочил дверцу своего кабриолета, обошел автомобиль и направился ко мне. – Пошел я, – выдал Павлитос, – может, бабки еще не весь косяк высосали. На отступление кандидата в хахали Стужев даже не взглянул – взгляд его был направлен исключительно на меня, мне оставалось только задаваться вопросом: «Знает ли он, что знаю я, что знает он, что я, и он?..» Пострадаю за яйца, ой пострадаю… – Ильева, – Стужев подошел впритык, посрамив китайский текстиль французским брендом, – ты куда собралась? «Знает ли он, что знаю я, что знает он, что сделала я и что сделает он?..» – Марго! Я вздрогнула, посмотрела на Князя, решила, что партизаны немцам не сдаются, и вежливо полюбопытствовала: – А что? Стужев вскинул бровь. – У меня, знаешь ли, личная жизнь имеется, – начала врать я, – и планы на вечер, – собственно уже не вру. – И ночевать будешь не дома? – ехидно вопросил Князь. – Естественно. – А главное, искренне. – У меня свидание с самым идеальным мужчиной на планете, нас ждет ужин, развлекательная программа, а после да, я с ним на всю ночь, даже на первую пару опоздаю. Демонстративно сложив руки на груди, Стужев, тупо игноря окружающих, а их было навалом, наставительно начал: – У тебя больше нет личной жизни, Марго. Никакой. Универ, работа, мы. Точка. Народ вокруг заинтересованно внимал. – Вы все? – решила уточнить, на всякий случай. Окружающие затаили дыхание – клубничка в столице в разгар часа пик! Стужев промолчал. – Что, реально вы все, сколько там вас, тридцать три, да? – снова уточняю. Рейтинг нашего представления, несомненно, вырос в ту же секунду, а народ жаждал подробностей! Князье величество соизволило узреть свидетелей нашей беседы и выдало: – В машину, Марго. Ой как хотелось послать, ой как сильно, но… этот может схватить за волосы и поволочь в самом прямом смысле. Он может, у него тормозов нет. Пришлось идти другим путем: – Стужев, у меня правда планы на сегодня. – В машину, – повтор приказа. Ы-ы-ы… – Стужев, – пытаюсь быть вежливой, – не могу я! Не могу, понимаешь, меня ждут. Очень. А его одного оставлять нельзя. Хмыкнув, Князь вопросил: – Налево свалит? – Да у него мастер-класс по всем направлениям! – с тяжелым вздохом ответила я, вспоминая Ромкино умение вмиг перевернуть квартиру вверх дном. И тут Стужев сделал неожиданное предположение: – Ребенок?! – Молча смотрю на Князя, тот повторно выдает перл: – У тебя есть ребенок?! Мексиканские страсти отдыхают! Бабули, чья память хранит воспоминания о «Просто Марии», умильно вытирая слезы, потянулись вперед, мужикам явно стало скучно, молодежь все еще ждет клубнички. Почему-то я брякнула: – Ну да… – и добавила: – Твой. Аншлаг в глазах бабулек! Искреннее сочувствие всей мужской составляющей собственно Князю, оторопелый вид у молодежи. Но Стужев отреагировал достойно, хмуро вопросив: – И сколько ему? – Три года! – бодро ответила я. Задумчивый Князь – не менее задумчиво: – Почти четыре года назад… да, я тогда пил много… Это фактически сразу после аварии… Полный аншлаг! Я такого жадного внимания никогда не наблюдала! Бабули затаили дыхание, женщины жаждали продолжения, девушки приглядывались к Князю, мужики чисто из солидарности продолжали ему сочувствовать, маршрутчики смирились и устроили остановку на три метра дальше. – Кажется, я вспомнил, – продолжал «вспоминать» Князь, – ты тогда еще по ночам подрабатывала на Тверской… Вот гад гадский. – Ну да, – нагло отвечаю, – и пожалела тебя, болезного. Видишь, чем все закончилось? Нельзя быть доброй к людям, ох нельзя! Князь усмехнулся и с некоторым восторгом протянул: – Ведьма ты, Марго, я даже почти поверил. – Что значит «почти поверил»? – возмутилась я. – Алименты платить кто будет? И тут в толпе послышалось: – Все, попал пацан. А Стужев смотрел на меня и улыбался. Я улыбнулась в ответ. – Правда ребенок? – Правда, – созналась я, – и правда уже бежать нужно. – Ты мне нужна сегодня, – уже нормальным голосом, без подколок и снисходительного тона сказал Стужев. – Сегодня никак, – я развела руками, – у Кати ночная смена, малый дома сам, а ты меня задерживаешь. Стужев покивал, затем спросил: – Ты себя в зеркало видела? Интересный вопрос. – Я так и думал, давай в машину, – и не дожидаясь моего ответа, сам вернулся в автомобиль. То есть мое шествование следом подразумевалось как само собой разумеющееся. Я посмотрела на самоуверенного Князя, вольготно развалившегося на водительском кресле, на толпу, жаждущую продолжения банкета, на нужную маршрутку, как раз подъехавшую. Выбор был очевиден. Сделала Князю ручкой и помчалась в маршрутку. Стартовали мы сразу, как я вбежала. И не успела передать за проезд, как промчались на желтый, оставляя рванувшего следом Стужева простаивать на красном. * * * Знакомый с детства подъезд – раньше тут жила бабушка, потом отец замутил с Катей, ушел от нас, и они поселились здесь, в квартире, которая раньше приносила семье доход. Потом родился Ромка, и отец сделал единственное для сына хорошее – из квартиры он их не выгнал. В остальном папа после возвращения к маме наведывался сюда раз в полгода, оставлял деньги, с каждым разом все меньше, кривился, когда малыш к нему бежал, и был категорически против моего здесь частого присутствия. Мама тоже. А Катя разрывалась на двух работах, обожала сына, не держала зла на моего отца и всегда очень радовалась мне. Нет, к Кате у меня было сложное отношение, с одной стороны, девчонка она неплохая, всего на шесть лет старше меня, с другой… не прошла папина попытка создать вторую семью бесследно для нашей семьи. Так что Катя для меня была кем-то все же неприятным, а вот братика я очень любила. |