Книга Шифр Магдалины, страница 25 – Джим Хоган

Данфи затряс головой, словно пытаясь поставить на место мозги.

— Понимаю, — сказал Брейдинг. — Звучит дико. Конечно, и они не во всем идеальны. Но в нашем мире вообще нет ничего идеального. — Он помедлил мгновение. — Хотите кое-что посмотреть?

Данфи пожал плечами, он пребывал в полной растерянности.

— Конечно.

Брейдинг усмехнулся:

— Сейчас вернусь. — Он выкатился на своем кресле из комнаты, явно предвкушая что-то. Минуту спустя Брейдинг вернулся с видеокассетой на коленях. Подъехав к телевизору, вложил кассету в видеомагнитофон и нажал несколько кнопок. — Посмотрите-ка.

Вначале замерцала тестовая картинка, и начался отсчет от десяти до нуля. Внезапно на экране появился зернистый черно-белый кадр с человеком в скафандре космонавта. Ах нет… все-таки нет… Не в скафандре. Это хирург или кто-то, похожий на хирурга в спецодежде, склонившийся над операционным столом.

— Что он делает? — спросил Данфи.

Брейдинг в ответ только покачал головой:

— Смотрите, смотрите.

Джек понял, что съемка старая, наверное, материал перенесен с восьмимиллиметровой пленки на видео. Было видно, как дрожит камера, которую оператор явно держал в руках. Изображение на экране то расплывалось, то становилось более отчетливым по мере того, как снимавший двигался по комнате, пытаясь отыскать место, удобное для крупного плана, и лучший угол обзора. Когда наконец ему это удалось, Данфи ахнул.

— Что, черт возьми, там происходит?

— Не ругайтесь, — сказал Брейдинг, и Данфи, услышав слова старика, подумал, что вернулся в свои школьные годы, в те времена, когда в последний раз слышал подобное замечание.

Он уставился на телеэкран. На операционном столе находилось нечто обнаженное и по виду не совсем человеческое. Или, точнее, оно в основном напоминало человека, но страшно изуродованного. Чем бы это ни было, оно было мертво. Парень в спецодежде проводил вскрытие.

Данфи сделал глубокий вдох. Существо, лежавшее на столе, было совершенно бесполым или по крайней мере казалось таким. У него было две ноги и две руки; правая нога была сильно искалечена в области колена. Данфи обратил внимание, что кисть левой руки отсутствовала, словно ее оторвало во время какой-то катастрофы, зато на правой руке было не пять, а шесть пальцев. Переведя взгляд на лицо существа, он заметил, что уши у него слишком маленькие, а глаза, черные и бездонные, невероятно большие. Рот был размером с отверстие, пробитое пулей, и столь же идеально круглый. Губ вообще не было.

Очень медленно камера приблизилась к рукам хирурга, сосредоточившись на том, как он извлекает из груди существа серую массу и кладет ее на поднос из нержавеющей стали. Данфи не представлял, что это за масса. Какой-то орган? Но какой? Не имеет значения. Он обнаружил нечто еще более интересное.

— А где его пупок? — спросил Данфи. Брейдинг покачал головой, подобные вопросы его раздражали. — У него нет пупка, — повторил Данфи. — И сосков.

Брейдинг равнодушно кивнул, а затем ткнул пальцем в сторону телеэкрана.

— Вот, — проговорил он странно взволнованным голосом, — видели?

Он направил пульт дистанционного управления на телевизор и остановил кадр.

Данфи пребывал в полной растерянности.

— Видел что?

— Что? Черт побери! Что здесь не так?

Данфи не понимал, о чем он говорит.

— Что здесь не так? Здесь все не так. У парня отсутствует пупок. У него нет сосков. На руке у него шесть пальцев…

Брейдинг рассмеялся.

— Нет, нет, нет. Я не об этом. Тут все нормально. — Он снова ткнул пальцем в телевизор. — Я о телефонном проводе там, в глубине. Посмотрите внимательнее.

Данфи посмотрел на телефонный провод. В глубине над подносом с хирургическими инструментами действительно висел настенный телефон.

— Ну и что?

Брейдинг захихикал.

— А то, что «AT и Т» не делала витых телефонных проводов до начала пятидесятых. А сюжет, который вы смотрите, предположительно снят в сорок седьмом. Это означает, что весь отснятый здесь материал пришлось выбросить. А ведь его съемка стоила больше миллиона. И все из-за какого-то телефонного провода! Ну как вам?

Брейдинг расхохотался, и Данфи услышал собственное ответное хмыканье.

— А как вы ее заполучили?

Брейдинг пожал плечами:

— Между нами? — Данфи кивнул. — Один из ребят мне ее прислал.

— Из «Оптикал мэджик»?

Брейдинг кивнул:

— Вот тебе и промашка! Многим головы посносили! И очень важные головы притом! Вашингтонские головы, я вам скажу. И я вам объясню почему. Вы представляете, насколько тяжело найти пленку «Кодак» в рабочем состоянии, которая могла быть использована в сорок седьмом году?

— Не представляю, — ответил Данфи.

— Очень тяжело. По меньшей мере. — Брейдинг выключил телевизор и посмотрел на Данфи. — О чем это мы говорили?

Даже Данфи не сразу вспомнил. Наконец до него дошло:

— О Придире. То есть о коровах.

— Верно! И я хотел сказать, что единственное, чему не поверил никто, была официальная версия событий.

Данфи на мгновение растерялся. У него возникли затруднения из-за столь быстрого перехода от изуродованных коров к мистификации со вскрытием, а затем снова к изуродованным коровам.

— Какая официальная версия? — спросил он. — Версия чего?

— Версия происшедшего, — ответил Брейдинг. — Ведь хищники в естественной среде так себя не ведут. Кроме того, кто-то увидел вертолет, и это тоже попало в газеты.

Данфи на мгновение задумался, а затем спросил:

— А что вы делали с органами?

— Забирали их. У нас были ассистенты с хирургической подготовкой. Не врачи в прямом смысле слова, а скорее ветеринары или студенты-медики. Наверное, все-таки студенты-ветеринары.

— И что с ними потом происходило?

— С кем?

— С органами.

— Ну, я ведь вам сказал, дело совсем не в органах. Они были просто побочным продуктом нашей операции, неизбежными потерями, как и сами коровы. Впрочем, если вам так уж хочется знать, мы их сжигали.

— Значит, их никто не изучал и не…

— Нет, — решительно ответил Брейдинг. — Конечно, нет. Их никто не изучал. Мы просто забирали чертовы органы и сжигали их… — Брейдинг помолчал. — Только…

— Только что?

— Раза два мы извлекали кое-какие внутренности и готовили их.

— Кое-какие внутренности?

— Ну, мозги. Собственно, вилочковую железу. Знаете, я ведь неплохой повар.

Данфи кивнул.