Онлайн книга «Элита»
|
вообще не сможет ходить? На его месте мог быть Аспен. На ее месте могла быть я. Мне было невыносимо тошно. Сложно не радоваться, что это случилось не с нами, и от стыда за эту радость невозможно дышать. Что же я за человек такой? Что за подруга? Я была сама себе отвратительна. Только и оставалось, что плакать. Все утро и большую часть дня я провела в постели, свернувшись клубочком. Служанки принесли обед в комнату, но я к нему не притронулась. К счастью, они не стали меня уговаривать и оставили наедине с моим горем. Я никак не могла взять себя в руки. Чем больше думала о случившемся, тем муторней становилось на душе. В ушах стояли крики Марли. Интересно, забуду я их когда-нибудь? В дверь нерешительно постучали. Служанок в комнате не оказалось, а мне не хотелось шевелиться. И тем не менее после недолгой паузы дверь приоткрылась. — Америка? — послышался негромкий голос Максона. Я ничего не ответила. Э ЛИ ТА Он прикрыл за собой дверь и подошел к постели: — Прости. У меня не было выбора. Я лежала неподвижно, не в силах выдавить из себя ни слова. — Альтернатива — казнь. Журналисты засняли их вчера ночью, снимки просочились в прессу без нашего ведома. Максон немного помолчал, наверное думая, что, если он подождет, у меня найдется что ему сказать. В конце концов он присел рядом на корточки: — Америка! Милая, посмотри на меня. От этого ласкового обращения к горлу подкатила тошнота. Но я все-таки вскинула на него глаза. — У меня не было иного выхода. Поверь. —- Как ты мог спокойно сидеть и смотреть на это? — Собственный голос показался мне чужим. — Как ты мог не протестовать? — Я уже говорил тебе, что мое положение требует сохранять внешнее спокойствие, когда на самом деле никакого спокойствия нет и в помине. Мне волей-нево- лей пришлось этому научиться. И тебе тоже придется. Я нахмурилась. Неужели принц всерьез полагал, что после всего произошедшего я захочу остаться? Похоже, именно так он и считал. Думаю, выражение лица у меня было достаточно красноречивое, потому что вид у него стал совершенно потрясенный. —- Америка, я знаю, ты расстроена, но послушай. Я же сказал: ты моя единственная. Пожалуйста, не нужно. — Максон, — произнесла я медленно, — прости меня, но я не думаю, что способна на это. Я никогда в жизни не смогла бы спокойно сидеть и смотреть, как человека истязают, зная, что это происходит по моей милости. Я не смогу быть принцессой. Он судорожно вздохнул. Пожалуй, из всего того, что мне доводилось видеть в его исполнении, это было нечто наиболее похожее на проявление искренней грусти. — Америка, ты сейчас принимаешь решение отно- сительно всей своей будущей жизни, основываясь на пяти минутах 103 •'So КИР А КА С С жизни другого человека. Подобные вещи случаются совсем не часто. Тебе не придется принимать такие решения. Я уселась в постели, надеясь, что это поможет мне взглянуть на происходящее более трезво. — Просто... Я просто не в состоянии сейчас ни о чем думать. — И не надо, — настойчиво произнес он. — Давай не будем принимать никаких решений, которые затронут нас обоих, когда ты так расстроена. Отчего-то мне почудился в его словах какой-то подвох. — Пожалуйста, — горячо прошептал он, сжимая мои руки. В его голосе прозвучало такое отчаяние, что я против воли подняла на него глаза. — Ты дала слово, что будешь со мной. Не отказывайся от него, тем более вот так. Прошу тебя. Я со вздохом кивнула. — Спасибо. — Его облегчение было прямо-таки ощутимым. Максон сидел на корточках, цепляясь за мою руку, как утопающий за соломинку. Вчера все было совершенно по-иному. — Я знаю, — начал он, — знаю, что тебя смущают королевские обязанности. Я всегда отдавал себе отчет в том, что тебе трудно будет с ними примириться. Понимаю, что все произошедшее только осложнило твой выбор. Но... но как же я? Ты все еще уверена в своих чувствах в отношении меня? Поежившись, я с трудом ответила: — Я же сказала, что не в состоянии сейчас ни о чем думать. — Понятно. — Он был совершенно подавлен. — Ладно, не буду больше тебя донимать. Поговорим позже. Максон наклонился ко мне, как будто хотел поцеловать. Я продолжала смотреть в пол, и он кашлянул. — До свидания. — С этими словами он скрылся за дверью. И я немедленно разрыдалась снова. 104 'Эо Э ЛИ ТА Не знаю, сколько времени прошло, когда вернулись служанки и обнаружили меня катающейся по кровати с рыданиями. Я вскинула на них глаза, и они верно истолковали мою мольбу. — Ох, миледи! — воскликнула Мэри и бросилась ко мне, чтобы обнять. — Давайте-ка мы вас разденем. Люси с Энн захлопотали вокруг меня, расстегивая многочисленные пуговицы на платье, а Мэри умыла и расчесала |