Онлайн книга «Не тронь гориллу»
|
– Эй, мужик, не подбросишь до дому? – крикнул я ему. Он обернулся, чтобы послать приставалу куда подальше. Но узнал меня и остановился с открытым ртом: – Сандроне, какого хрена с тобой случилось? – Какие-то типы хотели проломить мне башку на улице. Не делай таких глаз, ты должен был их видеть. Он осмотрелся кругом в поисках кого-нибудь из своих людей и спросил: – Они еще там? – Нет, больше чем уверен, их там уже нет. Поехали отсюда. Мы забрались в его серый захламленный «фиат-ритмо». Ничего не изменилось: как и прежде, его автомобиль представлял собой мобильный склад плакатов, транспарантов, листовок и книг. На панельной доске валялся пыльный тюбик клея, которым обычно пользуются, чтобы по ночам клеить плакаты на стены. – Хочешь, отвезу тебя в отделение скорой помощи? – спросил Даниэле, заводя мотор. – Только не это, хочу умереть в собственной постели. Слушай, если тебя не затруднит, отвези меня к дому Валентины. Он немного подумал и произнес с обычной сдержанностью: – Ладно, только сотри кровь с физиономии, а то заляпаешь всю машину. Я посмотрел на себя в зеркало заднего обзора. Ничего страшного, еще легко отделался. Тип, которого я сшиб с ног, сильно расцарапал мне лицо: две вертикальные кровоточащие ссадины тянулись ото лба до верхней губы. Более серьезные повреждения скрывались под одеждой. Правое плечо и спина начали наливаться пульсирующей болью, и распухло левое запястье. Рукав куртки был в крови, но не моей, подумал я с удовольствием. Мы поехали по улице, и я попросил остановить машину в том месте, откуда началось мое живописное бегство. Даниэле увидел у тротуара мои очки и вышел поднять их. Они, вероятно, попали под колесо машины этих типов, поэтому от них остались жалкие обломки. Все же я сунул их в карман – на память. Минут через двадцать мы остановились у входа в дом Валентины. Даниэле остался сидеть за рулем, желая убедиться, что я без очередных приключений вошел в дом. Я два или три раза нажал на кнопку домофона. – Кого еще несет в такой час? – могильным голосом спросила моя красавица. – Это я, открой. – Сандроне, какого… Что-то случилось? За что я ее обожаю, так это за проницательность. Если б я притащился сюда, просто подогрев лучшие чувства алкоголем, она ограничилась бы тем, что бросила трубку и забыла обо мне. – Случилось. Тишина в трубке. – Поднимайся, но… Ладно, потом. Она ждала меня на лестничной клетке в пижаме, с заспанными глазами и волосами, взъерошенными больше, чем обычно. Увидев меня, она побледнела, по крайней мере, мне так показалось при свете неона. – Кто тебя избил? – Они забыли представиться. Она посторонилась, давая мне войти в квартиру. Закрыв дверь, взяла меня за рукав и предупредила: – Послушай, Сандроне, я не одна, будет лучше, если ты об этом узнаешь сразу. Я почувствовал, как защемило сердце. Ну что за паскудный вечер выдался сегодня! Собрал все свое мужество и сделал шаг вперед. В глубине коридора стоял мужчина и надевал пиджак. В такой ситуации я не посчитал нужным знакомиться и, глядя сквозь него, прошел вслед за Вале в ванную. Хотя успел разглядеть его: лет сорок, лицо заурядное, фигура заурядная, костюм заурядный. Он, не глядя на меня, сосредоточенно завязывал галстук. Я никогда прежде не появлялся в квартире моей невесты без предупреждения, тем более что у нас была негласная договоренность: каждый вправе делать все, что пожелает, только чтобы другой не знал об этом. Усевшись на край ванны, я стянул испачканный пиджак, под которым была не менее грязная рубашка. Только сейчас я заметил, что джинсы порваны на правом бедре и сквозь разрыв виден кровоподтек. Я даже не помню, как его заработал. Снял с себя все, оставшись в одних трусах, и потянулся к ящику с лекарствами. Вале с огорчением смотрела на меня. – Крепко тебе досталось. Больно? – Только когда думаю об этом. Твой приятель, он кто, коллега или клиент? – спросил я, доставая бинт, лейкопластырь и спирт, стараясь произнести это с интонацией как можно более безразличной. – Я могла бы ответить, что это не твое дело, но, учитывая обстоятельства, скажу: он врач, и я сейчас попрошу его осмотреть тебя. А потом ты отсюда уйдешь, не устраивая сцен. – Дать ему дотрагиваться до меня руками, еще теплыми от твоего тела? Да никогда! – Не валяй дурака. Я позову его. Хрен с ним, пусть перещупает всю семью. Гиппократ, явно смущенный, вошел через минуту, держа в руках свой шикарный черный чемоданчик, и произнес ритуальную фразу: – Добрый вечер, позвольте осмотреть вас… – Давай на ты, тем более что у нас много общего. – Я не хотел бы, чтоб ты неправильно истолковывал… – начал было он. Я прервал его: – Да ладно тебе, брось объясняться. Ты же знаешь, что нынче в моде массовые коммуникации… и в чувствах тоже. Жалко, что тебя не было на прошлой неделе, когда мы устроили классную оргию. В следующий раз пригласим и тебя. Он исподлобья смотрел на меня, пока я осторожно вновь усаживался на край ванны. Черт, как больно! – Приличные ушибы. Как ты умудрился их заработать? – спросил он, дотронувшись до меня. – Уф, полегче!.. Участвовал в соревнованиях по танцам и поскользнулся. А другие не заметили и продолжали танцевать. Прямо на мне. – Н-да, понимаю, – сказал он холодно и сильно сжал пальцами плечи, отчего я едва не взвыл от боли. – Подвигай рукой. – Я подчинился. – Мне кажется, переломов нет, но хорошо бы завтра сделать рентген. Посмотрим спину. – Я повернулся. – И здесь, по-моему, ничего серьезного… Ты собрал отличную коллекцию шрамов на груди и спине. – Ничего удивительного, с моей-то работой… – А чем ты занимаешься? – Я учитель в начальных классах. С этими мальками не забалуешь. Уй! Он ощупывал меня довольно грубо, видно, я действовал ему на нервы. – Так, теперь зашью тебе рану на брови. – Как то есть зашьешь? Без наркоза? – Всего один стежок, и сейчас это делается не лошадиными иглами. Он продезинфицировал рану, порылся в чемоданчике и достал оттуда эластичные скобки. Боль действительно была терпимой. – Ну вот и все. Намажь антисептической мазью и отдыхай. Я выпишу тебе рецепт на обезболивающее. Я приоткрыл глаза и увидел Вале, входящую в ванную. |