Книга Грегор и проклятие теплокровных, страница 58 – Сьюзен Коллинз

— Но… как же мы без нее? — Грегор почувствовал себя совсем маленьким и беспомощным.

— Вы обязательно получите ее обратно. Только не сейчас, — ответил Викус. — Ты ведь мне поможешь?

Грегор кивнул. Разве у него был выбор? Викус прав: нельзя забрать маму домой. Нельзя так рисковать. Под угрозой окажутся жизни многих людей. И их семьи тоже.

— Спасибо. Ты снял камень с моей души, — произнес Викус.

Но как же он ужасно выглядит!

— Что будет с Соловет? — осторожно спросил Грегор.

— Она под домашним арестом вплоть до приговора суда, — ответил Викус отрешенно. — И как ты понимаешь, ее дела не слишком хороши.

— Зачем она это сделала?

— Вирус чумы дал бы нам главенство над всеми теплокровными Подземья, — сказал Викус, с трудом подбирая слова. — С военной точки зрения это идеальное оружие. Смертельное. Неостановимое для тех, у кого нет противоядия… — Он потер глаза, и Грегор испугался, что он сейчас заплачет, но Викус сдержался. — Мы с ней очень разные…

— О да. Мне всегда было непонятно, как вы могли жить вместе, — не удержался Грегор и тут же пожалел, что сказал бестактность.

Но Викус лишь улыбнулся в ответ:

— Да. Для нас самих это всегда было загадкой.

Следующие два дня Грегор провел в постели. У него было множество посетителей, и все же он был ужасно утомлен своим вынужденным бездельем.

Он все думал о джунглях и о том, что там случилось. Его мысли возвращались и к пророчеству: была одна вещь, которая сильно его смущала.

А потому, когда к нему пришла Нерисса, он решил поговорить с ней об этом.

— Послушай, Нерисса, я никак не могу понять кое-что в «Пророчестве крови», — сказал он. — Зачем мы вообще отправились в экспедицию? Ведь у Нививы было противоядие, и она начала его использовать до нашего возвращения… Зачем пророчество послало нас в поход?

— В пророчестве не говорится, что теплокровных в Подземье уничтожит чума, — ответила Нерисса. — Там сказано другое:

ЛЮДИ И КРЫСЫ ЗАБУДУТ НА ВРЕМЯ ВРАЖДУ,

ЕСЛИ ЖЕ ЗЛОБУ СВОЮ ПОБЕДИТЬ НЕ СУМЕЮТ —

СТРАШНОЕ ПЛАМЯ ВОЙНЫ УНИЧТОЖИТ ВСЕХ.

И НЕ ОСТАНЕТСЯ ТЕПЛОКРОВНЫХ В ПОДЗЕМЬЕ.

— И… и что? — не понял Грегор.

— Если бы не это путешествие, мы бы никогда не узнали правду о Нививе. Она бы все равно создала противоядие, но как ты думаешь — получили бы его грызуны? — в свою очередь, спросила Нерисса.

— Думаю… нет. Вы ведь и желтую пудру не хотели им давать, — мрачно сказал Грегор.

— Вот именно. Спор о желтой пудре очень показателен. А теперь представь, что крысам стало бы известно, что у людей есть средство от чумы, но они не хотят делиться им с грызунами. Как ты думаешь, что бы случилось дальше?

— Они бы на вас напали. Им ведь нечего было бы терять — в противном случае они просто вымерли бы от чумы, — ответил Грегор.

— И началась бы война. Это ее имел в виду Сандвич, когда говорил, что все теплокровные погибнут, — сказала Нерисса. — Войну удалось предотвратить. Пока.

Чем дольше длилось вынужденное пребывание Грегора в постели, тем большее беспокойство его одолевало. Ему нужно было увидеть маму!

Грегор попросил разрешения навестить ее, и врач сказал, что, пожалуй, он может сходить к ней, только если не будет делать резких движений и если скоро вернется обратно в постель. Грегор обещал.

Мама сидела на кровати, перед ней стоял поднос с едой. Но еда, похоже, совсем ее не интересовала.

Грегор сел на стул рядом с кроватью.

— Привет, мам, — сказал он.

— Привет, малыш, — сказала она хрипло.

Фиолетовый бубон на шее стал меньше, но она все еще была слаба и бледна.

— Как твои дела, сынок?

— О, я в порядке! — бодро отрапортовал Грегор.

He то чтобы это было правдой, но он не хотел ее расстраивать. Он пытался вспомнить какой-нибудь веселый момент из похода по джунглям, но ничего такого не приходило ему в голову.

— Ты видела Босоножку?

— И да, и нет. Я не хочу, чтобы она испугалась, увидев меня в таком виде, поэтому мне принесли и показали ее через стекло, когда она спала, — сказала мама. — А девочка, которая принесла ее… она выглядела такой… холодной.

— Наверное, это была Люкса, — предположил Грегор и неожиданно для себя покраснел.

— Она мне понравилась. Я бы сказала — она точно знает себе цену.

— Я знал, что ты так скажешь, — улыбнулся Грегор.

Он зачерпнул полную ложку бульона и поднес ей ко рту.

— Давай, мам, тебе не станет лучше, если ты будешь только смотреть на еду.

Он покормил ее с ложки, как маленькую. Она послушно поела, потом спросила:

— Они тебе сказали, что мне сейчас нельзя домой?

— Я подумал… может, нам с Босоножкой тоже остаться и побыть здесь, пока ты не поправишься? — с надеждой произнес Грегор.

Ha лицо мамы легла тень.

— О нет, так нельзя! Я хочу, чтобы вы поскорее отсюда убрались. Ты возьмешь сестренку, и вы отправитесь домой немедленно!

Ему пришлось обещать ей, что так и будет, причем повторить это несколько раз, снова и снова. Мама знала, что он однажды уже нарушил обещание: вместо того чтобы вернуться домой, в Нью-Йорк, отправился в опасный поход в джунгли… Теперь никакого противоядия искать не требовалось. И он понимал, что на этот раз должен выполнить обещание.

Через несколько часов они с Босоножкой уже прощались с подземными, собравшимися в Высоком зале. Проводить их пришли Люкса, Газард, Нерисса, Марет и Темп.

Перед этим Грегор вновь обошел всех, кто был в госпитале, и каждому пообещал скорую встречу. Он не обманывал: Викус сказал, что они могут навещать маму, когда захотят.

Несмотря на занятость, Викус выделил им для полета свою летучую мышь, большого серого Еврипида. Он и сам собрался их проводить. Папе было послано извещение, чтобы он встречал детей не в Центральном парке, куда они обычно возвращались, а прямо в прачечной. Снова было много облаков, и Еврипиду почти не приходилось взмахивать крыльями, когда они поднимались вверх-вверх-вверх, в другой мир.

А там уже ждал папа, который втянул наверх сначала Босоножку, а потом и Грегора.

Лиззи тоже была там, ее лицо осунулось и побледнело, но она улыбалась.

— Высокого вам полета! — услышал он голос Викуса, когда Еврипид скрылся в клубах тумана.

— И вам высокого полета, Викус! — крикнул Грегор в ответ.

Босоножка была рада очутиться дома, она сразу побежала доставать своих пластиковых лягушек и с упоением рассказывала сестре о встрече с настоящими лягушками. Пока она прыгала по гостиной, Грегор улучил момент, чтобы поговорить с отцом.