Онлайн книга «Великолепные руины»
|
Алвис и об этом говорил охотно, но, как правило, заканчивал тем, что умолял Карло ничего не менять. – Они скоро все побережье засрут, Карло. А тут все будет по-прежнему. Смотри, какое великолепие кругом! Как тут тихо! Вот оно – величие природы. – Так я это и буду рекламировать! Только название, наверное, нужно английское. Ну-ка, скажи по-английски: Primo Albergo Tranquillo con Una Bella Vista del Villaggio di Scogliere. – «Самая лучшая и самая тихая гостиница с прекрасным видом, расположенная в горной деревушке». Как-то это длинно. И чересчур сентиментально. Карло спрашивал, в каком смысле это название sentimentale? – Слова и чувства – они как деньги. Раз – и ничего не стоят. Инфляция. Если ты скажешь про бутерброд, что он великолепный, смысла в твоих словах будет ноль. После войны все обесценилось. Слова и чувства теперь маленькие – но очень точные. Скромные, как нынешние мечты. И Карло Турси послушался его совета. В шестидесятом году, когда Паскаль учился во Флоренции, Алвис Бендер приехал в деревню, поднялся по ступеням и встретил хозяина, сиявшего от гордости. Хозяин показал рыбакам и американцу новую вывеску: отель «Подходящий вид». – И что это значит? – спросил один из рыбаков. – Пустующий бордель? – Vista adeguate, – перевел Карло. – Какой идиот станет говорить про свою гостиницу, что вид из нее просто подходящий? – Bravo, Карло, – сказал Алвис. – Отличное название. Прекрасную американку рвало. Паскаль сидел в полной темноте у себя в комнате и слушал, как девушку выворачивает. Включив свет, он взял со стола часы. Четыре утра. Юноша тихонько оделся и поднялся по узкой лестнице на третий этаж. Не дойдя до верхней ступеньки, он увидел Ди, прислонившуюся к дверям ванной комнаты. Девушка задыхалась. На ней была тонкая белая ночнушка, коротенькая, выше колен. Из-под ночнушки торчали такие длинные и гладкие ноги, что Паскаль остановился и дальше двинуться уже не мог. Американка была почти такой же белой, как ее рубашка. – Простите, Паскаль, я не хотела вас разбудить. – Это ничего. Она повернулась к унитазу, и ее снова вырвало, но в желудке уже ничего не осталось, и девушка согнулась от боли. Паскаль начал было снова подниматься, но остановился, вспомнив, что говорил Гвальфредо. «Подходящий вид» – не место для американки. – Я буду звать доктора, – сказал он. – Не надо, – ответила Ди, – все хорошо. – Она схватилась за бок и осела на пол. – Ой! Паскаль помог ей вернуться в постель и выбежал на улицу. Врач жил в трех километрах отсюда, в Портовенере. Очень добрый старый dottore, настоящий джентльмен, он и по-английски умел. Раз в год этот врач перебирался через горы, чтобы осмотреть рыбаков. Паскаль сразу решил, кого пошлет за ним, – Томассо-коммуниста. Жена Томассо открыла дверь и отступила в глубь комнаты. Томассо натянул штаны с подтяжками, торжественно водрузил на макушку «ленинскую» кепку и пообещал Паскалю, что не подведет. Паскаль вернулся в гостиницу. Тетя Валерия сидела в комнате Ди и придерживала девушке волосы всякий раз, как та нагибалась над тазом. Контраст между женщинами был разителен. У Ди – светлая прозрачная кожа, гладкие блестящие волосы. У Валерии – смуглое лицо, темные усики и рыжие пружинки волос. – Ей надо пить, чтобы было чем блевать, – сказала Валерия. На столе, рядом с романом Бендера, стоял стакан воды. Паскаль начал было переводить, но Ди, кажется, слово aqua и сама поняла. Она взяла стакан и выпила воду. – Простите, что я так вас побеспокоила, – сказала девушка. – Чего она там бормочет? – переспросила тетя. – Просит прощения за беспокойство. – Скажи ей: такие рубашки только шлюхи носят. Вот за что надо извиняться! За то, что искушает моего племянника своими тряпками. – Я не буду ей этого говорить! – Скажи этой продажной свинье, чтобы уезжала, Паско. – Хватит! – Это ее Господь за такую рубашку наказал. – Помолчи! Совсем на старости лет из ума выжила! Ди Морей удивленно слушала эту перепалку. – Что она говорит? – Э-э… – Паскаль сглотнул. – Ей жаль, что вам плохо. Валерия выпятила нижнюю губу. – Ты ей повторил мои слова? – Да, – ответил Паскаль. – Я все ей сказал. В комнате стало тихо. Ди закрыла глаза, ее согнуло от нового приступа тошноты. Спазм прошел, и девушка тяжело задышала. – У вас такая милая мама. – Она не мама. Она тетя. Tia Valeria. Валерия подозрительно переводила взгляд с одного лица на другое. По-английски она не понимала ни слова, но имя свое разобрала. – Надеюсь, Паскаль, что ты не женишься на этой шлюхе. – Тетя! – А твоя мать считает, что женишься. – Хватит! Валерия нежно убрала волосы со лба девушки. – Что с ней такое? – Cancro, – тихонько сказал Паскаль. Ди не подняла головы. Валерия задумчиво пожевала щеку. – А-а, – наконец сказала она, – все с ней будет хорошо. Скажи этой потаскухе, что с ней все будет хорошо. – Не буду я ей этого говорить. – Скажи, – убежденно повторила Валерия. – Скажи ей: пока она живет в Порто-Верньоне, ничего с ней не сделается. – О чем ты? Валерия протянула Ди еще один стакан воды. – Здесь никто не умирает. Дети и старики, это да. Но из тех, кто может плодиться, тут еще ни один не помер. Такое уж у этих мест старое проклятие: дети шлюх мрут как мухи, а сами они живут со своими грехами до глубокой старости. Если ты здесь вырос и не загнулся, значит, жить тебе еще никак не меньше сорока лет. Давай. Скажи ей. – Она похлопала прекрасную американку по руке и ободряюще кивнула. Ди Морей поняла, что женщина хочет ей что-то сказать. – Что? – переспросила она Паскаля. – Это ерунда, – ответил Паскаль. – Сказки бабушек. – Переведите! Ну пожалуйста, – попросила девушка. Паскаль вздохнул и потер бровь. – Она говорит, что молодые люди не могут умирать в Порто-Верньона. Ни один не умирать. – Он пожал плечами и улыбнулся. Надо же, какие идиотские предрассудки! – Старая магия… stregoneria… Старые ведьмы говорят так. Ди Морей повернулась и взглянула на круглое усатое лицо Валерии. Старуха кивнула и погладила девушку по руке: |