Онлайн книга «Подозреваемый»
|
В комнатах наверху хранились, по выражению Грейси, ее «экспонаты». Под этим она подразумевала книги, журналы мод, рулоны ткани, мотки хлопка, шляпные коробки, тюки шерсти, альбомы с фотографиями, мягкие игрушки и настоящий клад неисследованных коробок и сундуков. Большинство этих «экспонатов» доставлялось по почте. На кофейном столике всегда лежали открытые каталоги, и каждый день почтальон приносил что-то новое. Неудивительно, что представление о мире у Грейси было довольно ограниченным. Телевизионные новости и аналитические передачи преувеличивали враждебность и боль, царившие в нем. Она видела, как сражаются люди, как уничтожается природа, падают бомбы и голодают страны. Все это не было причиной бегства Грейси от мира, но и не побуждало ее возвращаться. – Мне страшно, когда я вижу, какой ты маленький, – говорила она мне. – Сейчас неподходящее время быть ребенком. – Она выглядывала из окна в нише и вздрагивала, словно видела, какая страшная участь меня ожидает. А я видел только разросшийся неухоженный сад и белых бабочек, порхавших среди гнилых ветвей яблонь. – Разве тебе никогда не хочется выйти? – спрашивал я ее. – Не хочется посмотреть на звезды или погулять по берегу реки и полюбоваться садом? – Я давно перестала об этом думать. – А о чем ты больше всего скучаешь? – Ни о чем. – Но что-то ведь должно быть. Она на мгновение задумалась. – Раньше я любила осень, когда листья начинают опадать. Мы ездили в Кью-гарденз, и я бегала по аллеям, подбрасывая и ловя листья. Свернутые листья скользили из стороны в сторону, словно миниатюрные лодочки, пока не опускались мне на ладони. – Я мог бы завязать тебе глаза, – предложил я. – Нет. – А что если ты наденешь на голову коробку? Ты сможешь притвориться, что ты в доме. – Не думаю. – Может, мне дождаться, пока ты уснешь, и вытащить из дома твою кровать? – Вниз по лестнице? – М-да. Рискованно. Она обняла меня за плечи: – Не волнуйся за меня. Я вполне счастлива здесь. С тех пор у нас появилось постоянное развлечение. Я предлагал все новые и новые способы вывести ее из дома с помощью различных приспособлений, вроде того чтобы приделать ей крылья или спустить по канату. Грейси слушала с притворным ужасом и говорила, что я и есть настоящий сумасшедший. – И что же ее день рождения? – нетерпеливо спрашивает Чарли. Мы как раз пересекаем Сент-Джон-вуд, только что миновав поле для крикета. Огни проезжающих машин ярко вспыхивают на фоне бесцветных стен домов. – Я думал, ты хотела услышать всю историю. – Да, но ведь так можно и состариться. Джулиана начинает хихикать: – Этот сарказм у нее от тебя, ты знаешь? – Хорошо, – вздыхаю я. – Расскажу тебе о дне рождения Грейси. Она всегда скрывала свой возраст, но я знал, что в тот год ей исполняется семьдесят пять, потому что обнаружил кое-какие даты, просматривая ее семейный альбом. – Ты говорил, она была красавицей, – замечает Чарли. – Да. Это нелегко понять, глядя на старые фотографии, потому что на них никто не улыбается, а женщины выглядят просто испуганными. Но Грейси была другой. Ее глаза блестели и смотрели так, словно она вот-вот рассмеется. И еще она всегда затягивала пояс потуже и вставала, чтобы солнце просвечивало сквозь ее юбку. – Она была кокеткой, – говорит Джулиана. – Что значит «кокетка»? – спрашивает Чарли. – Не важно. Чарли хмурится и обхватывает колени, пристраивая на них голову. – Очень трудно было подготовить сюрприз для Грейси, ведь она никогда не уходила из дома, – объясняю я. – Мне приходилось делать все, пока она спала… – Сколько тебе было? – Шестнадцать. Я еще учился в Чартерхаусе. Чарли кивает и принимается закалывать волосы высоко на макушке. Она выглядит точь-в-точь как Джулиана. – Грейси не пользовалась гаражом. Машина была ей не нужна. В гараже были большие деревянные двери, открывавшиеся наружу, а внутренние двери вели в прачечную. Первым делом я там прибрался, вытащил мусор и помыл стены. – Тебе нельзя было шуметь. – Точно. – И ты развесил китайские фонарики? – Несколько сотен. Они мерцали, как звезды. – А затем ты раздобыл большой мешок. – Да-да. Мне понадобилось четыре дня. Я ездил на велосипеде с большим мешком за плечами. Люди, наверное, думали, что я уборщик или смотритель парка. – Может, они думали, что ты сумасшедший. – Вероятно. – Такой же сумасшедший, как и мы? – Ага. – Я украдкой бросаю взгляд на Джулиану, но она воздерживается от колкостей. – А что было дальше? – спрашивает Чарли. – Ну, утром в свой день рождения Грейси спустилась вниз, и я попросил ее закрыть глаза. Она взяла меня за руку, и я повел ее через кухню в прачечную, а потом в гараж. Когда она открыла дверь, целая лавина листьев взметнулась в воздух и закружилась вокруг нее. Я сказал: «С днем рождения!» Надо было видеть ее лицо. Она посмотрела на листья, потом на меня. На мгновение я подумал, что она рассердилась, но она улыбнулась мне такой чудесной улыбкой! – А я знаю, что произошло потом, – говорит Чарли. – Да. Я тебе уже рассказывал. – Она бросилась в листья. – Ага. Мы оба. Мы подбрасывали их в воздух коленками. Мы кидались листьями друг в друга и сгребали их в горы. В конце концов мы так выбились из сил, что рухнули на кипу листьев и лежали рядом, глядя на звезды. – Но ведь это были не настоящие звезды? – Да, но мы притворились. Вход на кладбище Кенсал-грин находится на улице Харроу-роуд, и его легко не заметить. Джулиана ведет машину по узкому проезду и паркует машину среди деревьев, как можно дальше от дома сторожа. Глядя сквозь лобовое стекло, я вижу аккуратные ряды могил, дорожки и клумбы. – Это противозаконно? – шепотом спрашивает Чарли. – Да, – отвечает Джулиана. – Не совсем, – поправляю я, принимаясь вытаскивать коробки и передавать их Чарли. – Я могу понести две, – объявляет она. – Хорошо, я возьму три, а потом вернемся за остальными. Если, конечно, мама не хочет… – Мне и здесь хорошо. – Джулиана даже не двинулась со своего водительского кресла. Мы пускаемся в путь, поначалу держась близ деревьев. Длинные пальцы лужаек вытянулись между могил. Я шагаю осторожно, боясь наступить на цветы или споткнуться о могильную плиту. Звуки с Харроу-роуд постепенно затихают и сменяются пением птиц и гулом периодически проходящих мимо поездов городской железной дороги. |