Онлайн книга «Виски с лимоном»
|
Я заплатила. Оттуда мы уже двинулись прямиком в его офис – благо до него было всего пять кварталов. – Я на шестом этаже. Извини, Джеки, лифта нет. Хочешь, закажу перевозку? Я проигнорировала его треп и принялась за ступени – со всем достоинством, на какое была способна. Его, впрочем, оставалось немного. После третьего лестничного марша я представляла собой взмыленную, трясущуюся клячу. – Ты не возражаешь, если я пойду вперед, а, Джеки? Ничего личного, но я не люблю смотреть Олимпийские игры для инвалидов. Я кивнула, ловя ртом воздух. – Осталось еще только три пролета, а потом – последняя дверь налево. Я приду минут через десять проверить, как ты тут. Он поскакал вперед, а я, закусив губу, удвоила усилия. Когда я добралась до верха, то была вся насквозь взмокшая. Сквозь брючину проступил кружочек крови. Мне пришлось наклониться и зажать голову между коленей, чтобы не потерять сознание. Макглейд оставил для меня дверь офиса открытой. Сам он сидел за своим письменным столом, листая журнал под названием «Шустрый бобер». К дикой природе эта печатная продукция не имела никакого отношения. – Молодец, что добралась, Джеки. Дать тебе содовой – отмыть брюки? По-моему, у меня есть и какие-то бинты. – Не утруждайся. – Никакого труда, только подожди секунду, я сейчас найду. – Спасибо, – выдавила я. Хотя только Богу известно, почему я его поблагодарила. Я опустилась по другую сторону стола и кое-как стянула с себя свитер. По сравнению с квартирой офис был опрятным. Почти респектабельным. Шторы по цвету соответствовали ковру, на полу наряду с четырьмя светильниками стояло несколько ухоженных фикусов, а стол и картотечный шкафчик были из мореного дуба. Единственным штрихом, в котором читался характер Гарри, была писанная маслом картина на стене: кубистский портрет обнаженной женщины с большими синими треугольниками вместо сосков. Я отдышалась, а Гарри вернулся со свитком марли и бутылкой жидкости. – Содовая кончилась. Я принес диетическую колу. Не знаешь, она выводит пятна? – Не думаю. Гарри пожал плечами и отхлебнул из бутылки. Я взяла марлю и была препровождена в ванную комнату. Десять минут спустя я была свежеперебинтована, а кровавое пятно отмыто. – Ты уже нашел досье? – спросила я по возвращении. – Что? Да я и не искал. Взгляни-ка на эту Подстилку Месяца. – Гарри показал мне журнальный разворот. – Как думаешь, они у нее настоящие? – Макглейд… – Представляешь себе, сколько побочных проблем?.. – Гарри! Досье! – Да-да. Сейчас. Он оторвал от себя журнал и пошел к картотеке в углу комнаты. – Какой это был месяц? – Апрель. Из верхнего ящичка он извлек открытую коробку из-под мюсли с корицей. Опрокинул ее над столом, и оттуда высыпалась пачка бумаг. Я взяла одну, но он тут же выхватил ее у меня из рук. – Не нарушай порядок в моих бумагах! Это сложная, комплексная система архивирования. – А по-моему, ты просто запихал все апрельские отчеты в пустую коробку из-под хлопьев. – Для непрофессионала оно выгляди именно так. Но для моих компьютерных мозгов все это неизмеримо сложнее. Ага! Он выудил какой-то листок. – Это купон на детское косметическое масло, – подсказала я ему. Он сунул листок в карман и продолжал рыться. – Давай-ка посмотрим… Меткаф… Тереза… Тереза Меткаф. Вот оно! – он схватил и стал быстро пробегать глазами отчет, который был написан от руки на листке из блокнота. Я тоже бросила туда взгляд, но ничего не смогла разобрать в жутких каракулях. – Значит, так. Она наняла меня, чтобы проследить за ее бойфрендом. Не могу прочитать его имя. Похоже Томми. Или Джонни. Кажется все-таки Томми. – Джонни. – Ну, я и говорю: Джонни. Она дала мне задаток в двести долларов. Хотела узнать, не изменяет ли он ей. Потом, когда я выполнил работу, дала еще две бумажки. – И что ты выяснил? – Эй, послушай, моя клиентка имеет право на неприкосновенность своей частной жизни. – Она мертва. – Ах да. Тогда к чертям ее неприкосновенность. Ее парень совал свой фитилек в чужой горшок. Я отщелкал на него целых две пленки. Думаю, у меня до сих пор хранятся какие-то копии. Хочешь, чтобы я поискал? – Нет, спасибо. – Они очень хорошего качества. В прошлом году я брал уроки любительской фотографии. Ты должна увидеть, какие чудеса я могу проделывать с помощью зума. – Может быть, в другой раз. – Да-да. Позвони мне. Я сделаю несколько слайдов. Это все, что тебе требовалось? – Как она пришла к тебе? – Ногами, я полагаю. Увидела мою рекламу в телефонной книге. Знаешь, такая система: платишь – и твое объявление помещают. – Какое у тебя сложилось впечатление о ее парне? – Он обладал выносливостью, но проигрывал по части размера, если ты понимаешь, что я имею в виду. Вот почему мне понадобился зум. – Что за человек этот Джонни? – перефразировала я вопрос, являя собой воплощенный храм терпения. – Помимо того, что наставлял ей рога? Казался вполне нормальным. Работал в какой-то фондовой компании. Хорошо одевался. Дорогая квартира. Такой энергичный, многообещающий яппи. Встречался с той девкой во время обеденных перерывов. Она работала у него в офисе. – Какая у него была машина? – Я надеялась, что хоть не джип. Гарри сверился со своим листком. – Белый «лексус». Примерно четырехлетней давности. – А ее ты узнаешь? – Я показала ему фотографию первой Джейн Доу. – Не думаю. Немного похожа на мою покойную тетку. Только у той были усы. Ты не хочешь дать мне информацию по этим двум? – Обеих похитили, истязали и сексуально использовали в колотые ножевые раны. – Блин!.. Этот мир тяжко болен. Однажды у меня был такой случай: ревнивая жена взяла иголку с ниткой… – Как по-твоему, Джонни Тэшинг может быть убийцей? – Не-е. Это типичный мальчик из хорошей семьи, выпускник престижной школы. Он, может, даже обмочился бы при виде крови. А между этими двумя жертвами нет связи? – Не можем ее нащупать. Обе были молодые, хорошенькие. Похоже, это единственные критерии, которыми руководствуется убийца. – Взгляни глубже. Изнасилование ножевых ран наводит на мысль о наказании. Чуть ли не о мести. Может, он гоняется за каждой девушкой, что когда-нибудь его бросила? Да… ну, так вот слушай: муж этой бабы вырубился на диване, пьяный. И вот она взяла иголку с ниткой и зашила… |