Книга Пир Джона Сатурналла, страница 87 – Лоуренс Норфолк

* * *

Холодные голубые глаза мужчины, глубоко посаженные под массивным лбом, медленно скользили по стенам, бесцельно шарили по окнам. Он сидел на темной лошади, рядом стоял Эфраим Клаф, а перед ними толпились солдаты народного ополчения, сжимавшие мушкеты или державшие чумазые руки на эфесах своих сабель. Обитатели усадьбы, согнанные во внутренний двор и окруженные угрюмыми мужчинами, неотрывно смотрели на всадника, который выпрямился в седле и снял шлем, явив взорам копну прямых светлых волос.

Марпот по-прежнему носил длинные волосы, увидел Джон. Он все понял, как только огромный медный котел гулко зазвенел под ударами половника. Повара и поварята беспорядочно заметались по кухне. Потом ворвались ополченцы и погнали несостоявшихся защитников усадьбы во двор, избивая кулаками и прикладами ружей. Теперь Марпот пристально разглядывал их со своей лошади:

— Кто здесь осмелился напасть на моего священника?

Джон почувствовал, как все вокруг него зашевелились, переглядываясь и переминаясь с ноги на ногу. Но никто не произнес ни слова. На лице Марпота появилась жестокая улыбка. Он обернулся и сделал повелительный жест.

Ряды солдат расступились, и несколько женщин в изорванных платьях и простых льняных чепцах двинулись вперед по образовавшемуся проходу, с трудом таща двухколесную телегу. Когда повозка остановилась, на нее запрыгнули двое мужчин. Мгновением позже громадная колода — сплошь испещренная бурыми пятнами, с прибитым в центре торца железным наручником — скатилась с задка телеги и глухо ударилась о землю.

При виде плахи по толпе баклендских слуг прокатился встревоженный гул.

— Им это не по нутру, брат Эфраим, — громко сказал Марпот. — Они противятся своему исправлению.

Но Джон перевел взгляд со зловещего предмета на группу женщин, стоящих за ним. Некоторые из них смотрели в землю. Другие с любопытством разглядывали дом. Но одна неподвижно смотрела прямо перед собой, словно сквозь каменные стены усадьбы — вдаль.

Голубые глаза Кэсси остались такими же, какими он помнил. И веснушки тоже. На краткий миг их взгляды встретились, потом она потупила голову.

— Я спрашиваю, кто осмелился напасть на моего священника? — повторил Марпот.

По его знаку мушкеты вскинулись и нацелились на обитателей усадьбы. Приземистый мужик с окладистой бородой направил ствол Джону в живот.

Джон знал: не кто иной, как он, вызвал их сюда. Когда ударил Клафа. Когда оттащил его от Лукреции. Марпот со своими людьми пожаловал в Бакленд из-за него. Ощущая тошнотворный холодок под ложечкой, он поднял руку:

— Я.

Голубые глаза Марпота уставились на него. Если он и узнал Джона, то не подал виду. Джон пристально смотрел на человека, натравившего деревенских жителей на них с матерью, и в душе его боролись два чувства: гнев, вызванный воспоминаниями, и страх при мысли о дальнейших событиях. Он перевел взгляд на плаху. Внезапно раздался еще один голос:

— И я.

Джон удивленно оглянулся. Позади него стоял Симеон Парфитт с поднятой рукой.

— Симеон! — прошипел Джон, яростно жестикулируя.

Но Симеон пихнул локтем Хески, и тот тоже медленно вскинул руку. Их примеру последовали Адам Локьер и Филип. Пока Джон растерянно озирался вокруг, все новые и новые руки тянулись вверх, и под конец даже Пандар с Барни Керлом присоединились к остальным. Густой лес воздетых рук окружил Джона со всех сторон, сомкнулся стеной. Но в следующую минуту сквозь этот живой частокол он увидел поодаль последнего баклендского слугу, направляющегося к ним.

Два изодранных крыла прохлопали над травой лужаек, пропрыгали через калитку. К ним крупным шагом шел Цапля. Он расплылся в широкой улыбке, но потом увидел мушкеты и, мигом переменившись в лице, сердито сверкнул глазами на солдат, обступивших друга.

— Нет! — тихо выдохнул Джон и выбросил вперед ладони, прогоняя прочь оборванную фигуру.

Но Цапля лишь повторил его движение. Джон махнул рукой, веля уйти, а Цапля с радостной улыбкой махнул в ответ — и задел крылом одного из солдат.

— Отойди от него! — выкрикнул Джон, но стоявший рядом мужчина двинул ему прикладом подвздох.

Цапля перестал улыбаться и нахмурился. А потом широко размахнулся.

Первый удар отдался эхом по всему двору — крыло с лязгом врезалось в ближайший шлем. Обитатели Бакленда так и грохнули от смеха. Следующий солдат получил крепкий удар по спине. Смех перерос в хохот. Воодушевленный поддержкой, Цапля махнул крыльями с удвоенной силой, сначала налево, потом направо, и солдаты попятились прочь. Еле переводя дух, Джон проталкивался сквозь толпу. Но добраться до своего друга он не успел: Марпот кивнул чернобородому солдату, и тот выступил вперед, вскидывая мушкет.

— Нет! — пронзительно крикнул Джон.

Солдат даже бровью не повел. Он шагнул в сторону, чтобы ничто не перекрывало линию огня. Потом грянул выстрел. Из мушкетного дула вырвалось облачко дыма.

Цапля застыл с поднятой для удара рукой, и на лице у него проступило недоумение. Когда на рубахе расплылось кровавое пятно, он посмотрел на Джона, словно спрашивая, почему на этот раз они проиграли. А уже через секунду глаза у Цапли закатились, крылья бессильно поникли. Он медленно наклонился вперед и даже не упал, а рухнул мешком, тяжело завалившись на бок. Больше он не шевелился.

Тишину нарушил голос Лукреции:

— Убийца!

Хозяйка усадьбы пробиралась сквозь толпу слуг, гневно глядя на Марпота. Но когда она приблизилась к всаднику вплотную, тот резко отвел руку назад, и мгновением позже грубая перчатка впечаталась в лицо Лукреции. Она опрокинулась навзничь, и баклендские слуги хором ахнули. Солдаты тотчас навели на них мушкеты.

— Лживая Иезавель! — проревел Марпот. — Преклоняла колени со мной в церкви? Лгала мне перед Богом?

Между пальцами Лукреции потекла кровь. Джон рванулся вперед, и она отчаянно замахала ему, веля остановиться.

— Вот моя рука! — прокричал Джон Марпоту. — Сойди и возьми ее!

Он потряс кулаком, стоя перед плахой и яростно глядя в холодные голубые глаза. Эфраим Клаф тихо сказал что-то своему господину, и Марпот кивнул.

— Вижу, ты не боишься моего топора, — обратился он к Джону. — Возможно, угрызения совести подействуют на тебя сильнее.

Эфраим произнес еще несколько слов. Марпот опять кивнул, потом указал на Филипа:

— Взять его.

— Нет!

Джон прыгнул к ближайшему солдату. Если бы только он смог дотянуться до его сабли. Если бы только смог выдернуть ее из ножен и всадить по самую рукоять Марпоту в брюхо, вспороть мерзавца, как мушкетная пуля вспорола бедного Финеаса. Нужно только схватиться за эфес и вытащить клинок… Но чья-то тяжелая ладонь упала на его плечо, а миг спустя на затылок обрушился страшный удар. Весь мир взмыл ввысь, закручиваясь вихрем. Джон падал, падал в черную бездну.