Онлайн книга «Фэн-шуй без тормозов»
|
В голову неожиданно пришло воспоминание о недавнем разговоре с Ларой Кругловой. Она позвонила мне почти в истерике и сообщила: – Представляешь, Макс явился с заявлением: «Мама, я женюсь на Алине, играем свадьбу». Моя подруга ахнула и воскликнула: – Что за спешка? Алина же иногородняя студентка, где вы жить будете? – У нас, – «обрадовал» ее сын. Ларка постаралась не впасть в агрессию и решила выдвинуть, как ей показалось, доходчивый аргумент: – Милый, вы еще слишком молоды! И потом, две хозяйки у плиты вечно ссорятся. – Не волнуйся, ма, – засмеялся сыночек, – Алинка на кухню не сунется, готовить, стирать, гладить не умеет и не претендует на роль кухарки, прачки и уборщицы. Хозяйство твоим останется, никто его у тебя не отнимет. Ты как была главная по всем вопросам, так и останешься. Правда, красиво?.. – Хорошо, Петр Ильич меня не отругал, – вздохнул Женя, возвращаясь к эпизоду в холле. – Ты же не виноват в происшествии. – Не о нем речь! Я ж тетку пустил. Ну ту, с ребенком. – Нельзя было? – Конечно, – кивнул Женя. – Мы должны останавливать посторонних. Велено только клиентов привечать, тех, кто к риэлторам или к вам топает, остальных разворачивать. – И часто в офис проникают посторонние? – Люди иногда дверью ошибаются, – пояснил Евгений. – Рядом контора есть, где мобильными торгуют, к ним идут, а попадают к нам. Я вежливо говорю: «Ступайте налево по тротуару». Никогда не хамлю, как Алешка. – А женщина с малышом куда направлялась? И попробуй подробно описать ее внешность. Женя тяжело вздохнул. – Волосы черные, длинные, как у цыганки, накрашена ярко, помада красная, глаза карие, кожа желтая, на лбу между бровями родинка. Вошла в холл и попросила: «Молодой человек, пустите в туалет! У малыша живот прихватило!» – И ты проявил христианское милосердие? – Сначала действовал по инструкции, – оправдывался Женя, – сказал: «Не положено! Идите к метро, там есть будки». А тетка давай просить: «Не дотерпит он, маленький совсем, одежду испачкает, что мне потом делать? Я аккуратно его над унитазом подержу». Ребятенок хнычет: «Хочу писать, хочу, хочу…» Еще она на дочку наорала! – На девочку с вязанием? – Точно! – Чем же она вызвала гнев мамаши? Евгений залпом допил кофе. – Девчонка вбежала и с порога говорит: «Мам! Там дождь пошел, я тут постою!». Капли с волос стряхивает, вязание из сумочки тянет. И здесь баба вразнос пошла, как зашипит на нее: «Ах ты, горе луковое! Другие в твои годы с подругами носятся, а ты все шарфы какие-то вяжешь, деревяшками своими стучишь тук-тук, тук-тук… Голова болит!» Только она так сказала, у меня башку и схватило, даже закружилась слегка. Дочка, правда, не ответила, села на диван… Женя замолчал. – Можешь не продолжать, – сказала я. – Значит, ты пустил постороннюю в туалет… – Маленькому же до метро не дотерпеть! – попытался оправдаться Женя. – Охранник не имеет права нарушать должностные инструкции! – Что плохого от бабы с ребенком? – возмутился парень. – Не шахидка какая-нибудь с поясом, хоть и смуглая, но наша, москвичка, акала сильно. И ребенок светленький совсем. – Сильно сомневаюсь, что террорист войдет в здание, размахивая бомбой, – едко заметила я. – Чаще всего людей и ловят на жалость. Беременная женщина на дороге, старушка, сломавшая ногу, младенец, плачущий в коляске… Но только потом выясняется, что вместо живота подушка, под старушку загримирована молодая, а младенец – мастерски сделанная кукла. – У ней живой малыш хныкал! И я тетку в служебный сортир отправил, не в клиентский! Они с этой, которая там грохнулась, не сталкивались – одна пошла в один коридор, а больная из другого вырулила, никто к ней не приближался! – Секьюрити застонал. – Ну ваще! Я у рецепшен, девчонка на диване спицами стучит…! Потом эта – хлоп, упала. Не приставайте ко мне больше! – Голова болит? – Нет, перестала. Я устал, домой отпрошусь… – Думаю, Петр Ильич тебя не отпустит. – Он не зверь! Евлампия Андреевна, хоть режьте, больше я ничего не знаю! – взмолился Женя. – Баба с малышом в сортир утопала, девчонка далеко от больной сидела, деревяшками щелкала, я с больной головой. Вот и весь натюрморт. Ну ни с какого боку я к этой истории! Первый раз больную тетку видел! – Во второй. – Не, в первый! – стоял на своем Евгений. – Ошибаешься. – Почему это? – В показаниях свидетелей важна точность. Ты утверждаешь, что не видел нашу клиентку раньше? – Ну ёлы-палы! Никогда ее не встречал до сегодняшнего дня! – А видел дважды. Первый раз, когда Катя входила в здание, второй – когда она шла на выход и упала. Женя подпрыгнул на стуле. – Ну вы даете! Какое же это знакомство? Вас, к примеру, я каждую смену впускаю. И че, получается, мы с вами любовники? – Речь идет о точности, – перебила я. И вновь сменила тему: – Девчонка со спицами свое имя не называла? – Молча сидела. – Тетка представилась? – Нет. – Малыша окликала? – Нет. – Ни разу? – Нет. – К девочке она по имени не обращалась? – Нет! – Точно? – Чтоб мне с места не сойти! – перекрестился Женя. – Может быть, – пробормотала я. По мнению Жени, Катя просто потеряла сознание. Сердечный приступ не такая уж редкая вещь, и помощь в этом случае надо оказывать быстро. Однако редко кто лишается чувств около столика, за которым обедает бригада реаниматологов с чемоданом необходимых лекарств, а поблизости находится микроавтобус, набитый нужной аппаратурой. Но сегодня «Скорая» оправдала свое название. |