Онлайн книга «Муму с аквалангом»
|
– Что тут у нас? Сейчас прочитаем… – запела Таня. – Сколько лет нашим частям? Кожа лица – семьдесят, тела восемьдесят, грудь шестьдесят восемь, ягодицы пятьдесят три. Ну да, филей почти у всех на высоте. Руки – сто, ноги – сто двадцать. Вполне приличный результат. – Вы полагаете? – дрожащим голосом осведомилась я. – Мне вообще-то еще далеко до пенсии. Я думала, что нормально выгляжу. Ну, может, немного гусиных лапок образовалось. А тут – семьдесят… восемьдесят… сто двадцать… удавиться хочется. – А смысл? – откликнулась Таня, распахивая белый шкафчик. – Ну повеситесь, и чего? Моложе не станете, наоборот, в результате удавления совсем испортитесь. Следует соблюдать главный принцип: не навреди. Бросайте сюда одежду, я предлагаю уникальную омолаживающую процедуру из масла морских водорослей пингваниум. Я, уже успевшая снять часть шмоток, замерла с вытянутыми вверх руками, потом с интересом спросила: – Разве у травы есть жировая прослойка? Таня рассмеялась. – Бывает же оливковое масло, а это водорослевое. – Понятно. – Новейшее изобретение. Производят лишь у нас. Понимаете, только в районе Сантири обитает вид рачков, которые, питаясь ламинарией, сами становятся добычей пингвинов. Последние плавают стаями, они, отправляясь летом к себе домой, запутываются в морской траве, оставляя на ней чешуйки своей кожи. Вот почему водоросли получили название пингваниум [4]. Они не подлежат транспортировке, используются на месте сбора, свежими. Да сейчас весь мир о пингваниуме судачит, все звезды делают эту процедуру! Вы ложитесь, ложитесь на кушеточку. Я залезла на мягкий, застеленный белоснежной простынкой топчан, а Таня принялась открывать шеренгу банок, безостановочно болтая. – Конечно, встречаются жулики, которые просто обмазывают клиентов рыбой и врут про пингваниум. Я считаю, что таких людей надо расстреливать! Они позор нашего цеха. – При чем тут рыба? – для поддержания разговора поинтересовалась я. – Морская трава имеет специфический запах! – Фу! – скривилась я. – Вот тут вы не правы, – категорично произнесла Таня. – Производителям ничего не стоит добавить отдушку, но это же химия! Ненатуральное! От такой штуки нет никакой пользы, кроме вреда! А если слегка приванивает, то сомнений нет: здесь все без обмана. Не щекотно? Не холодно? Может, обогрев кушеточки включить? Какую музыку хотите? Шум прибоя? Леса? Пение птиц? Я закрыла глаза, меня неудержимо клонило в сон. Голос Тани был таким нежным, убаюкивающим – косметолог не издавала резких звуков, бормотала на одной ноте. По моему телу скользила ладонь, которой женщина намазывала на кожу серо-розовую массу, довольно сильно пахнущую свежей селедкой, в комнате было не жарко и не холодно, а в моей голове не осталось ни одной мысли. – Аромат? – проник вдруг в сознание вопрос. Очевидно, Таня задала его чуть более громко. – Спасибо, он не противный, – с большим трудом ответила я. – Какой хотите запах? – уточнила Таня. – В кабинете я имею в виду. – Все равно, – еле-еле ворочая языком, выдавила я из себя. – На мой вкус? – Да. – Ну тогда спелый персик. И еще! Не волнуйтесь по поводу окна. Оно открыто, но сюда никто не сумеет пролезть, его закрывает решетка. А кроме того, выходит окно в сад, и посторонних там нет. Мы стараемся не включать кондиционеры, от них одна беда… болезнь… воспаление… спокойно… массаж… камни… Мои уши перестали воспринимать речь, тело распласталось по кушетке, и весь окружающий мир исчез. Сколько времени я провела в дреме, осталось неизвестным, но в какой-то момент по ноге забегали мурашки. Никаких неприятных ощущений я не испытала, однако проснулась. Открывать глаза было лень, нос уловил странный запах – вроде бы сильно воняло рыбой, но одновременно освежителем для туалета с резкой фруктовой отдушкой. На секунду у меня создалось ощущение, что я лежу на транспортере конвейера консервного завода во Владивостоке и он меня провозит мимо сортира. Мурашки по ноге забегали интенсивнее. Сначала они оккупировали правую конечность, затем переместились на левую, поднялись к животу, груди, достигли шеи и… запищали. Я вздрогнула и открыла глаза. Прямо перед моим лицом ползало что-то серое и явно живое. Оно двигалось по моему телу, слегка царапая когтями кожу, энергично работало шершавым языком и издавало странный, но совсем не злобный звук, нечто вроде: – Фрр… хрр… шрр… На долю секунды я растерялась, потом заорала: – Таня!!! Неведомое существо с легкостью перескочило на подоконник, безо всяких усилий протиснулось сквозь решетку и исчезло в саду. – Я туточки! – весело донеслось из коридора, и в кабинет, распространяя приятный аромат кофе, вошла Таня. – Знаю, знаю, вам почудился монстр, который ходит по телу и слизывает пингваниум. – Вы умеете читать мысли? – изумилась я. – Нет, – засмеялась Таня. – Просто многие дамы одно и то же рассказывают: открывают глаза, а на груди сидит… – Серый, с когтями, – подхватила я. Таня развела руками. – Глюк. Пингваниум – натуральный продукт, следовательно, имеет генную память. Наверное, в глубине океана обитает чудовище, вот водоросль и пытается о нем рассказать. Не беспокойтесь, тут никого нет! Только я и душевая кабинка. Пойдемте, надо смыть пингваниум. Через некоторое время я вновь очутилась у рецепшен и услышала восхищенный возглас Светы: – Господи, вы так шикарно выглядите, больше семнадцати вам и не дать! На завтра записать? У Танечки есть окошко с тринадцати до пятнадцати. – Это же мое время! – визгливо заорал звонкий голос. – Светка, дура, не вздумай опять перепутать! Лохушка хренова, работать не умеешь! Цирк на колесах! Я два года в одни часы хожу, а она их другой обещает! В холл вплыл резкий аромат духов, за ним появилась стройная блондинка в обтягивающем кроваво-красном сарафане. – Идиотка! – завершила она выступление. – Завтра к часу приду я, и пусть косорукая Танька не забудет приготовить мою любимую музыку! |