Книга Хороший немец, страница 85 – Джозеф Кэнон

— Административные инструкции? Я полагал, это были досье СС.

— Это была программа СС. Они взяли ее под свой контроль. К тому времени они подгребали под себя все. Все мало-мальски стоящее.

— Ему за это медаль дали.

— Они всем давали медали. Ученые были не в восторге от перехода под контроль СС. Не слишком приятные парни, если вдуматься. Но ведь начальство себе не выбирают? Так что они раздали несколько медалей и все опять улыбаются. У них были тонны медалей. — Пол в Рейхсканцелярии, усеянный «Железными крестами». — Наконец, мы переводим их в Крансберг, — продолжал Шеффер. — Держим их вместе, улавливаете? А он опять откалывает этот трюк. Остальные — мы им говорим: ваши семьи приедут позже; им это, конечно, не очень нравится. Но этот — ни в какую. Ему надо где-то с ней запасть, семейная встреча. Как будто нам больше делать нечего. Гоняйся теперь за ней. У нас и так рук не хватает. А теперь еще и это. — Он показал на свою рану.

— Он не со своей женой, — сказал Джейк. — Она не знает, где он.

Шеффер, на мгновение замолчав, посмотрел на него. Затем, не торопясь, взял еще одну сигарету из пачки на кровати.

— Спасибо, что избавили меня от беготни, — сказал он спокойно. — Не хотите сказать, где она?

— Нет.

— В нашей зоне?

Джейк кивнул.

— Она ничего не знает.

— Ну, хоть тут легче.

— Что именно?

— Что она в нашей зоне. Вы думаете, отчего я не сплю ночами? Что, если русские доберутся до нее первыми? С таким предложением мы не поспорим, И тогда его точно потеряем.

Приманка. Джейк посмотрел в окно — сердце снова забилось, как будто перед ним возник солдат с Алекса.

— У нас ей будет лучше, — сказал все так же спокойно Шеффер.

— Ей неплохо и там, где она сейчас.

Но там ли она? Один русский уже искал ее.

— Не хотите рассказать, как вы нашли ее? — спросил Шеффер, наблюдая за ним. — Мы испробовали все. Никаких фрагебоген, ни соседей, ничего.

— Могли бы спросить у его отца. Кстати, почему вы этого не сделали?

— У его отца? — удивленно спросил Шеффер. — Его отец умер.

— С чего вы взяли?

— Брандт сам мне об этом сказал. Я лично его допрашивал.

— Вы никогда об этом не говорили.

— А вы и не спрашивали, — сказал Шеффер, делая ход шашкой.

— Он жив. Я виделся с ним. Зачем Эмилю так говорить?

Шеффер пожал плечами.

— Вы же не сказали мне, где его жена. Люди вечно хотят что-то утаить. Очевидно, вопрос доверия. Он знает что-нибудь?

— Нет, он его тоже не видел. Его никто не видел. Никто после Талли. Но он же вас не интересует?

Шеффер опустил глаза, разглаживая одеяло.

— Послушайте, давайте раскурим маленькую трубку мира. Раз уж вы сунули нос в нашу палатку. Мне бы не помешала ваша помощь.

— В чем?

— В том, что вы сейчас делаете. Нам все еще нужно найти его. Я не в строю. А вы в полной боевой готовности.

— Но не благодаря вам. Давайте начнем с Талли и посмотрим, что у нас получится.

— Они были друзьями в Крансберге. Да, друзьями. Брандт знал английский и Талли любил его слушать. Вели полуночные беседы. Брандт часто пребывал в дурном настроении. Был подавлен. Тем, что все похерено. Ну, сами знаете, разговор за бутылкой.

— Это вам Талли рассказал?

— Ну, скажем, в комнатах была «прослушка». Так что мы слышали все, что говорят гости.

— Прекрасно.

— Микрофоны, кстати, установили нацисты. Мы их всего лишь позаимствовали, когда въехали.

— Большая разница.

— Я думаю, вы не понимаете, как и что тут делается. Ученые торгуются. Они хотят быть уверенными, что есть работа, какая-то договоренность, чтобы вывезти их отсюда. Поэтому они сразу всего не говорят. Выдают в час по чайной ложке, чтобы поддерживать наш интерес. Прежде чем сказать нам что-либо, консультируются с фон Брауном. Я их не виню за это — они просто ищут самый выгодный вариант. Но мы-то должны знать. Не только то, что на бумаге — но и то, что здесь. — Он постучал по виску.

— Хорошо, итак, они друзья.

— И Брандт успешно ускользает отсюда, Талли его отвозит, и никто из них не ставит нас в известность. Так что к тому времени, когда мы об этом узнаем, он становится мистером Невинным Младенцем, а Брандта и след простыл — и до сих пор никто не сделал правильного вывода.

— Какого?

— Все считают, что это проебка. Брандт уговорил Талли выписать ему пропуск. Просто добрый парень.

— А вы так не считаете?

— Я не верю в пасхального зайку. Я проверял. Парень — ловкач. Вам известно, что он продавал немцам документы об освобождении?

— Слышал.

— Выгодный гешефт. Иногда дважды — поэтому и засветился. Но доказать ничего не могли. Поверили ему, а не им. Кучка немцев жалуется. А у кого есть время расследовать это? Но Брандт — нечто иное. Я наводил справки. И выяснилась интересная вещь — побег оказался идеей Талли. Так что, думаю, он принялся за старое.

— Идея Талли?

— Полностью записи никто не прослушивает, — сказал Шеффер. — Мы делаем расшифровки только тех моментов, когда гости говорят о науке. Остальное время наши парни читают комиксы, ходят в туалет и все такое. Поэтому я вызвал того, кто дежурил в ту ночь, и спросил его, о чем они говорили. Да так, ни о чем, сказал он, о личном. И все же? Ни о чем, Талли просто сказал ему, что его жена нашлась. Ни о чем, — заметил он саркастически.

— Но ее же не нашли.

— Нет. Но я тогда не знал об этом. Я понял только то, что Талли заполучил клиента. Брандту нужно было только одно. Как я предполагаю, они заключают маленькую частную сделку. До этого Брандт никому ничего не говорил о своих отлучках. Он не ставит в известность даже фон Брауна — он просто исчезает. А Талли его вывозит. Узнав об этом, я тут же вызываю к себе Талли, но он к этому моменту уже смылся.

— В Берлин. Зачем?

— За бабками, очевидно. В Крансберге у них не было денег. Я предполагал, что Брандт взял деньги у своей жены.

— Но он ее так и не нашел.

— Ну, тогда у Талли на руках остался один очень сердитый немец.

— Нет, — покачал головой Джейк, размышляя. — В Берлине они не встретились. Зачем Талли эта встреча, если он солгал насчет жены?

— Ну, я же не знал, что он солгал? Понимаете? Поэтому я сказал вам, что вы нам нужны. — Он откинулся назад, обдумывая услышанное. — Но он же пришел на встречу.

— В записях есть что-нибудь о друзьях в Берлине? Талли знал здесь кого-нибудь?