Книга Хороший немец, страница 95 – Джозеф Кэнон

Она посмотрела на него.

— Тебе не понять. Когда так думаешь… — Она отвернулась к воде. — Он сказал, что я тоже умерла?

— Нет, он хотел найти тебя. В том-то вся и беда. С этого все и началось.

— Тогда почему не позволить ему? И не покончить с этим? Я не хочу прятаться.

— Тебя не только он ищет.

Она быстро на него взглянула, на лице мелькнула озабоченность, затем повернула лицо к солнцу и оттолкнулась от лодки.

— Лина…

— Я не слышу тебя, — сказала она, уплывая от него длинными гребками. Он смотрел, как она удаляется к яхт-клубу, превращаясь в точку, затем развернулась обратно к лодке и замерла на спине на тихой поверхности озера. С Талли, очевидно, произошло то же самое. Правда, та ночь была достаточно ветреной, чтобы гнать волну, уносившую тело.

В лодку она забиралась дольше, чем ныряла. Сначала неуклюже подтянулась, потом перекинула одну ногу через борт, чтобы не опрокинуть шлюпку. Оказавшись в лодке, она отряхнулась, отжала волосы и снова легла на спину, чтобы обсохнуть на солнце.

После этого они просто отдались на волю волн, мягко покачиваясь в лодке, как Моисей в своей корзинке. Шлюпка снова развернулась, теперь в сторону Пфауенинзель, где Геббельс устраивал свой Олимпийский прием. Сейчас там света нет, половина деревьев исчезла, тоскливый вид острова-кладбища. Сюда, очевидно, прибивало трупы вперемешку с остальным мусором, что медленно покачивался на волнах, как тело Талли в Цецилиенхофе, которое плавало кругами, пока его наконец не выловили там, где ему не следовало быть.

Джейк почувствовал капли на лице. Дождя нет. Это Лина, проснувшись, брызнула на него водой.

— Пора возвращаться. Ветра почти нет — это займет некоторое время.

Она уже сидела, успев надеть платье, пока он размышлял про себя.

— Течение сделает свое дело, — сказал он лениво, не открывая глаз. — Оно вынесет нас прямо к клубу.

— Нет, в другую сторону.

Он повел пальцами.

— География простая. Северная сторона Альп, реки текут на север. С южной — на юг. Нам ничего не надо делать.

— В Берлине надо. Хафель течет на юг, затем делает поворот. Посмотри любую карту.

Но на картах была только голубая полоска в левом углу.

— Посмотри, где мы уже, — сказала Лина, — если не веришь мне.

Подняв голову, он выглянул из-за борта лодки. Яхт-клуб оказался далеко, а ветра так и не было.

— Видишь? Если ты не развернешься, мы окажемся в Потсдаме, — сказала она озадаченно. — Именно туда и течет река.

Он сел прямо, чуть не стукнувшись головой о мачту.

— Что ты сказала?

— Мы окажемся в Потсдаме, — повторила она, озадаченная. — Река течет туда.

Он оглядел яркую воду, покрутил головой во все стороны, внимательно осмотрел берег.

— Так вот оно что. Его выбросили не здесь. Он никогда туда и не ездил.

— Что?

— Его кончили здесь. Он не поехал туда. Вопрос «где» оказался неверным. — Он снова завертел головой, внимательно изучая окрестности, как будто рассчитывал, что стоит лишь зацепиться за что-то одно — и откроется остальное. Но перед ним был только длинный берег Груневальда. Куда же он поехал?

— О чем ты говоришь?

— О Талли. Он никогда не был в Потсдаме. Где-то в другом месте. У тебя есть карта?

— Карт нет ни у кого, кроме военных, — сказала она, все еще озадаченно наблюдая за его лицом.

— У Гюнтера есть. Так, давай возвращаться, — сказал он нетерпеливо и, повернув румпель, сделал круг. — Течение. Почему я об этом не подумал раньше? Моисей. Боже, это случилось именно здесь. Спасибо тебе. — Он послал ей воздушный поцелуй.

Она кивнула, но не улыбнулась, а нахмурилась, как будто померк солнечный день.

— Кто такой Гюнтер?

— Полицейский. Мой друг. Он тоже не подумал об этом, а ведь он должен знать Берлин.

— Ну не водные же пути, — ответила она, посмотрев на озеро.

— Но ты же сообразила, — улыбнулся он.

— Тогда мы все полицейские, — сказала она и опять подставила лицо солнцу. — Нет, не получится. Посмотри, как тихо. Мы пока не можем вернуться.

Но идея, похоже, заработала, набирая темп, не желая ждать, и через несколько минут поднялся легкий устойчивый бриз, который во мгновение ока домчал их до яхт-клуба.

Гюнтер был дома, в Кройцберге, трезвый и выбритый. Даже в комнате было прибрано.

— Новая жизнь? — спросил Джейк, но Гюнтер, не обращая на него внимания, уставился на Лину.

— А это, должно быть, Лина, — сказал он, пожимая ей руку. — Теперь я понимаю, почему герр Брандт так стремился попасть в Берлин.

— Но не в Потсдам. Он туда не ездил. Я имею в виду Талли. Вот, посмотрите, — сказал Джейк, подойдя к карте.

— Американские манеры, — сказал Гюнтер Лине. — Хотите кофе? Только что смолол.

— Спасибо, — ответила она. Они оба придерживались формального ритуала.

— Он жить без кофе не может, — заметил Джейк.

— Я — немец. Сахар? — Он налил чашку и показал ей на кресло с подставкой для книг.

— Хафель течет на юг, — сказал Джейк. — Труп приплыл в Потсдам. Сегодня мы были на озере. Оно течет в эту сторону. — Он провел рукой по карте вниз. — Так он оказался здесь.

Гюнтер секунду постоял, оценивая сказанное, затем подошел к карте и стал изучать левый угол.

— Итак, никакого русского водителя.

— Не было. Это дает ответ на вопрос «где».

Гюнтер поднял брови.

— И из-за этого вы так взволнованы? Раньше у вас был только Потсдам. Теперь весь Берлин.

— Нет, где-то здесь, — сказал Джейк, очерчивая круг вокруг озер. — Должно быть тут. Тело через город не повезешь. Надо быть рядом, чтобы это пришло в голову. Где от него можно быстро избавиться.

— Если только это не запланировали заранее.

— Тогда вы должны быть на воде, — сказал Джейк, показывая на береговую линию. — Чтобы упростить дело. Не думаю, что это было запланировано. У них даже не было времени, чтобы обшарить его карманы и забрать личный номер. Им просто хотелось избавиться от него. Спешно. Тут же рядом — где его никто не найдет. — Он показал в центр голубого пятна.

Гюнтер кивнул.

— Ответ на все вопросы, — сказал он и повернулся к Лине. — Наш герр Гейсмар — эксперт по преступлениям, — сказал он любезно. — Кофе вкусный?

— Да, эксперт, — сказала Лина.

— Я ждал этой встречи, — сказал он, присаживаясь. — Вы не возражаете, если я задам вам вопрос?