Онлайн книга «Похоронный марш марионеток»
|
В соседних колонках были указаны профессии жертв и способы убийства. — «Человек, который слишком много знал», — продолжал читать Сантомассимо, — «Тридцать девять ступеней», «Секретный агент»… [168] Все затаили дыхание и неотрывно следили за пальцем Сантомассимо. — …«Саботаж», «Молодой и невиновный»… — Постой, Фред, — прервал его Бронте. — Что? — Вернись к «Саботажу». Профессия жертвы: Детектив. Способ убийства: Бомба. Сантомассимо облизал пересохшие губы и отошел от схемы. Комната закружилась у него перед глазами, теряя очертания, — так расплываются перед глазами строчки телеграммы, когда читаешь о смерти близкого человека. Он мгновенно вспотел, его сердце бешено заколотилось. Сантомассимо резко повернулся и впился взглядом в лежавший на краю стола коричневый бумажный пакет. Все недоуменно переглядывались, смотря то на схему, то на застывшее лицо Сантомассимо. Капитан Эмери не выдержал и зло рявкнул: — Что, черт возьми, здесь происходит? — Мальчишка просил передать до полудня, — как-то неопределенно заметил Роллинс. Сантомассимо бросил взгляд на часы. Было 11.59. Он молниеносно схватил пакет. — Лу, открой окно! — заорал он. Бронте опешил. — Открой это чертово окно! Бронте рванулся к окну и распахнул его настежь. Сантомассимо с расширившимися от ужаса глазами ринулся за ним следом, крича: — Есть кто-нибудь внизу? — Никого! Сантомассимо со всего размаху швырнул пакет, тот полетел к стоянке машин, а он бросился прочь от окна, увлекая за собой Бронте. Они видели, как пакет, медленно вращаясь в воздухе, упал, подпрыгнул и вновь ударился об асфальт, замерев между двумя пустыми патрульными машинами. Роллинс не мог сдержать любопытства и медленно направился к окну. Остальные потянулись за ним. Они высунулись наружу. Потерявший форму и лопнувший пакет спокойно лежал на стоянке. Эмери покачал головой. — Кажется, Фред, у тебя крыша поехала, — тихо сказал он. За его спиной раздался тихий щелчок. Все обернулись. Большая красная стрелка часов дернулась и перескочила одно деление. Наступил полдень. Сантомассимо повернул голову и посмотрел на пакет. Взвилась шаровая молния, за ней взлетели патрульные машины и с металлическим скрежетом ударились в кирпичную стену здания полицейского участка. Куски асфальта, обивки сидений и горячая грязь каскадом полетели в разные стороны, подброшенные ударной волной. Кабинет словно обдало мощным порывом горячего ветра, который смел со столов лампы дневного света, телефоны, бумаги и кофейные кружки. На первом этаже из окон и дверей повылетали стекла. Сантомассимо услышал крик дежурного. В асфальте на том самом месте, где лежал пакет, образовалась широкая яма с рваными краями. Сантомассимо и Бронте отбросило к противоположной стене. С капитана Эмери сорвало очки и расцарапало стеклом лицо. Чтобы не упасть, он ухватился за вешалку. Роллинс ударился о боковую стену, сверху на него посыпалась штукатурка. Под ноги ему упала лампа, разлетевшись дождем осколков. В клубах дыма и пыли Роллинс увидел детектива Хейбера, который, сбросив упавший ему на спину ящик стола, с почерневшим от копоти лицом, в разорванных на коленях брюках, на четвереньках пятился от окна. По полу со стонами ползали детективы и полицейские, ничего не соображавшие от шока; их руки инстинктивно продолжали сжимать то, что держали до взрыва: телефонные трубки, пистолеты, блокноты… Один из полицейских выполз в коридор, поднялся, ощупывая себя в поисках возможных ранений, и внезапно упал, потеряв сознание. — Что это за чертов ублюдок, Фред! — прошипел Эмери в бессильной ярости. Сантомассимо закрывал рот платком. Едкий, маслянистый дым от полыхавшей патрульной машины проникал в здание. С улицы доносились крики, топот множества ног и вой пожарных сирен, который становился все громче, приближаясь со стороны бульвара Санта-Моника. В комнату вбежали врачи. Сантомассимо отмахнулся от них, предоставляя им возможность позаботиться о тех, кто пострадал более серьезно. По кабинету летали, как конфетти, почерневшие обрывки таблицы фильмов Хичкока, и на отдельных ее фрагментах можно было прочитать: «Психоз». Бомба. Продавец. Склад. Особняк на Пятой авеню. Пустынное поле. Статуя Свободы. «Птицы». «Веревка». Пистолет. Все смешалось — названия фильмов, места преступлений, профессии жертв, способы убийства. Кружились, падая на пол, обрывки: «Саботаж». «Диверсант». Лондон. «Маунт-Рашмор». Нью-Йорк. Кей была в Нью-Йорке. Сантомассимо натыкался на обезумевших от боли и ужаса людей, сидевших на полу, ползавших, лежавших поджав ноги. Некоторые поднимали головы и смотрели на него, словно ища ответа. Но ему нечего было им сказать. Наконец он выбрался в коридор, судорожно хватая ртом воздух. Это был второй раз, когда убийца потерпел фиаско. Что будет дальше? Что еще придумает этот ублюдок? Кашляя, в коридор вывалился Бронте. Покрасневшими, слезившимися глазами он уставился на Сантомассимо. — Что скажешь, старина? Все ценные части твоего тела на месте? Сантомассимо в упор смотрел на него невидящим взглядом. — Что это с тобой, Фред? — спросил Бронте. — Не знаю, — хрипло ответил Сантомассимо, откашлялся и сплюнул. Потом произнес: — Она в Нью-Йорке. Бронте прищурился: — Я знаю. Ну и что? — Там были сняты «Незнакомцы в поезде». И «Диверсант». И есть еще пара мест, которые они должны посетить. Бронте молчал, ожидая, что лейтенант скажет дальше, но Сантомассимо словно окаменел. — Все так. Но к чему ты клонишь? — не выдержал он. — Они собираются побывать в особняке на Пятой авеню. И… да… в полицейском участке на Кэнел-стрит. Бронте расплылся в улыбке: — Хотел бы я посмотреть, как он сможет развернуться в участке на Кэнел-стрит. — А еще они намерены посетить Статую Свободы… — Ну и что, Фред? Место действия для него не главное. Он скинул Сафрана с колокольни церкви Святого Амоса, а не с лондонского собора. Девчонку он укокошил в роскошном отеле, а не в грязном мотеле на окраине Фресно, [169] как того требует оригинал. |