Книга Хромосома-6, страница 58 – Робин Кук

– Что еще вы, врачи, можете сделать, чтобы доказать, что утопленник и Франкони – одно и то же лицо? – спросил Лу.

– Можем затребовать образец крови его матери, – сообщила Лори. – Сравнив митохондриальные ДНК, которые все мы наследуем только от матерей, можем сразу сказать, Франкони ли утопленник. Уверена, что его мать согласится, ведь именно она приходила тогда опознавать тело.

– Очень жаль, что рентген не сделали, когда Франкони поступил, – заметил Джек. – Его следовало бы сделать.

– Так ведь сделали рентген! – пылко воскликнула Лори. – Я только сегодня вечером это выяснила. Марвин его сделал.

– Куда же тогда, черт побери, снимки подевались? – недоумевал Джек.

– Мартин сказал, что их Бинэм взял.

– Тогда предлагаю совершить маленький набег на морг, – предложил Джек. – Хотелось бы выяснить это дело.

– Кабинет Бинэма на замке, – напомнила Лори.

– Полагаю, обстановка требует творческого решения, – не унимался Джек.

– Воистину, – поддакнул Лу. – Может, это как раз тот самый прорыв, на который я уповал.

Покончив с едой и наведя порядок на кухне (Джек с Лу настояли, чтобы уборку и мытье посуды доверили им), все трое, вызвав такси, поехали в морг. Зашли в него через приемный въезд и направились прямо в покойницкую.

– Бог мой! – изрек Марвин, увидев Джека и Лори вместе. Редко случалось, чтобы два судмедэксперта заглядывали сюда в такое позднее время. – Стихийное бедствие где-то случилось?

– Где уборщики? – спросил Джек.

– Последний раз я их в яме видел, – ответил Марвин. – Серьезно, что произошло?

– Кризис опознания, – усмехнулся Джек.

Он повел за собой остальных в прозекторскую и распахнул дверь. Марвин оказался прав. Оба уборщика деловито подтирали выложенный плиткой пол.

– Полагаю, у вас, ребята, есть ключи от кабинета шефа? – обратился к ним Джек.

– А как же, – ответил Дарил Фостер.

Дарил работал в судмедэкспертизе почти тридцать лет. У его напарника, Джима О'Доннела, стаж был не так велик.

– Нам нужно туда попасть, – сказал Джек. – Не откроете?

Дарил колебался.

– Шеф, понимаешь, очень не любит, когда к нему в кабинет наведываются, – сказал он.

– Ответственность я беру на себя, – напирал Джек. – Случай чрезвычайный. Кроме того, с нами следователь, лейтенант Солдано из полицейского управления, который проследит, чтобы мы украли самую малость.

– Уж и не знаю, – мялся Дарил. Шутка Джека его не развеселила, зато порядком озадачила.

– Тогда дайте ключ мне, – попросил Джек. И протянул руку. – В этом случае вы ни при чем.

С явной неохотой Дарил снял с цепочки два ключа и вручил их Джеку:

– Один от приемной, другой от кабинета доктора Бинэма.

– Я их вам верну через пять минут, – уверил Джек.

Дарил в ответ промолчал.

– Думаю, у бедняги душа в пятки ушла, – заметил Лу, когда все трое поднимались в лифте на второй этаж.

– Когда Джек берется за дело – берегись! – улыбнулась Лори.

– Бюрократия меня раздражает, – кипятился Джек. – Начиная с того, что нет и не может быть оправдания тому, чтобы рентгеновские снимки складывались к шефу в кабинет, как орехи в беличье дупло.

Джек отпер приемную, а затем и кабинет Бинэма. Включил свет.

Кабинет был просторный, у высоких окон слева стоял большой письменный, а справа – широкий библиотечный стол. Различные учебные принадлежности, в том числе грифельная доска и световой экран для просмотра снимков, располагались перед столом.

– Где искать? – спросила Лори.

– Я надеялся, они висят прямо на экране, – сказал Джек. – Но – не висят. Вот что, я возьму на себя стол и картотеку, а ты поищи возле экрана.

– Прекрасно, – кивнула Лори.

– А мне что прикажете делать? – спросил Лу.

– А вы стойте и бдите, смотрите, как бы мы чего не стянули, – насмешничал Джек.

Сам он выдвинул несколько ящиков стола, но тут же задвинул их обратно. Рентгеновские снимки тел в полный рост, которые делались в морге, хранились в больших папках. Спрятать их не так-то легко.

– Похоже, тут кое-что есть, – позвала Лори. Она обнаружила стопу снимков в ящике прямо под экраном. Вынимая папки, укладывала их на библиотечный стол и просматривала обозначенные на них фамилии. Нашла папку со снимками Франкони и отложила их отдельно от остальных.

Джек, вернувшись в подвал, взял рентгеновские снимки утопленника и занес обе папки в прозекторскую. Вернул ключи от кабинета Бинэма Дарилу и поблагодарил его. Дарил в ответ только головой кивнул.

– Итак, слушайте все! – провозгласил Джек, подходя к экрану. – Наступил решающий момент. – Вначале он закрепил на экране снимок Франкони, потом – безголового утопленника. Потратив на изучение снимков не больше секунды, воскликнул: – А знаете, что? Я должен Лори пять долларов!

Лори издала победный клич, когда Джек вручил ей деньги. Лу почесал затылок и, подойдя вплотную к экранам, стал внимательно вглядываться в снимки. Спросил:

– Как это вы, врачи, так быстро определяете?

Джек ткнул в комковатые затемнения от пуль, почти скрытые массой револьверных дробинок на снимке утопленника, и показал, как они соответствуют пулям на снимках Франкони. Затем указал на одинаковые залеченные повреждения ключицы, которые выявил рентген обоих тел.

– Потрясающе, – сказал Лу с не меньшим восторгом, потирая ладонь о ладонь. – Теперь, заполучив corpus delicti [16] , мы сможем продвинуться в этом деле.

– А я смогу выяснить, что за чертовщина творится с печенью этого малого, – добавил Джек.

– А я, может, ударюсь в закупочный разгул по магазинам со своей кучей денег, – едва не взвизгнула Лори, целуя пятидолларовую банкноту. И уже обычным тоном добавила: – Но не раньше, чем выясню, как и зачем это тело вздумало удрать отсюда.

* * *

Даже приняв пару таблеток снотворного, Раймонд никак не мог уснуть и, чтобы не беспокоить Дарлин, выбрался из постели. Особо он, правда, не терзался. Дарлин всегда спала крепко: рухни ночью потолок, она едва ли пошевелится.

Раймонд на цыпочках добрался до кухни и включил свет. Есть не хотелось, но он решил, что стакан теплого молока поможет утихомирить бунтующий желудок. С того самого ужасного момента, как его заставили полюбоваться на страшное в багажнике «форда», Раймонда мучила изжога. Перепробовал и маалокс, и пепсид-АЦ, и, наконец, пепто-бисмол. Все напрасно.