Книга Агентство плохих новостей, страница 20 – Михаил Ухабов

— А, ладно, представлю, что это — пятьдесят бумажек! — поэт забрал деньги, козырнул всем и пошёл прочь.

Вася взял Алёну за руку и повёл дальше в летний вечер.

Между тем Димин день протекал совсем не так сладко, как хотелось бы. Проснувшись ближе к раннему обеду, Сорокин посмотрел на ярко светившее солнце, прислушался к беззаботному чириканью птиц за окном и подумал — отчего же в столь летний день ему так тяжко на душе?

И тут он вспомнил, что вчера было воскресенье, а значит сегодня — понедельник. Пришла дата встречи с бывшим генералом, состоятельным банкиром, отцом Снежаны и просто замечательным человеком Курковым Алексеем Денисовичем. Остатки сна как рукой сняло.

Стараясь не думать об этом, Дима побежал в душ, затем на кухню перекусить.

И тут он, всё таки, неожиданно ярко вспомнил полчаса тишины субботней поездки с Курковым и его семьёй из Рублёвского особняка. Вспомнил как генерал сипло шипел напоследок «в понедельник поговорим». Вспомнил звук затвора именного пистолета в гостиной дома у Снежаны.

Аппетит мгновенно пропал.

Посидев с ложкой в руке минуты три, Сорокин теперь вспомнил снятое на телефон видео с вечеринки и подумал, что такого вечера в своей жизни он, пожалуй, ещё не проводил. Ради такого стоит и рискнуть!

Аппетит пришёл, завтрак быстро ушёл.

Дальше были сборы, печать отчёта, путь в центр столицы, в один из тех переулков, в которых из-за неожиданной возникает обманчивое чувство, что ты не в центре огромного мегаполиса, а на краю маленького городка. Именно в таком тихом укромном месте располагался офис Алексея Денисовича.

Брусчатая мостовая. Ворота во дворик, железная дверь с камерой, пункт охраны, секретарь, пять минут ожидания перед смертью и вот, его пригласили на встречу.

Сорокин тихонько сидел у стола в кабинете управляющего банком. На стене тихо тикали маятником часы, единственный источник звука в помещении.

Банкир тоже молчал. Разговор не то, чтобы, не клеился. Он просто никак не мог начаться.

Наконец бывший генерал оторвал взгляд от бумаг, которые ему принесли на подпись и посмотрел тяжёлым свинцовым взглядом на съёжившегося Диму.

— Сорокин. Ты мне объясни — что я наблюдал в субботу?

— Да ничего особенного…

— Особенного? — осерчал банкир. — Что же, выходит, бегать по моему дому в чём мать родила, для тебя, Сорокин, рядовое занятие?

Генерал хлопнул по дубовой столешнице кулаком. Дима почувствовал, что ему не хватает воздуха.

— Да нет, что вы, это первый раз такое было… Я как раз одежду искал…

— Ты зачем вообще её снимал, Сорокин? К дочурке моей в койку запрыгнуть? — взгляд Куркова стал неистово сатанинским.

— Да нет, что, как я мог?

— Да! Как ты мог?

— Да никак не мог… — забормотал раздавленный Дима.

Помолчали.

— Скользкий ты какой-то, Сорокин… — грустно сказал бывший генерал. — Мы в период ведения боевых действий таких скользких, как ты, расстреливали. На всякий случай… Прямо за штабным туалетом…

Банкир закатил глаза и слегка улыбнулся, видимо вспомнив боевую молодость.

— Александр Денисович, а почему за штабным туалетом? — испуганно спросил Дима. Не то, чтобы это сейчас было важно, но в самом деле — почему?

— Военная тайна! Не твоего ума дело! — отрезал старый вояка.

— Вы знаете! Я у вас большую дыру в безопасности нашёл! — набравшись смелости Дима решил сменить повестку до расстрела. Он достал из портфеля и положил на стол пухленький отчёт.

— Я тут описал ряд параметров, всё, что надо срочно изменять и перенастраивать. Вот… А что касается вашей дочки — то там вышла совершенно случайная и невинная история!

Брови банкира поползли наверх и он снова внимательно посмотрел на собеседника.

— Мы с ней случайно познакомились в клубе! — продолжил Дима. — Её очень заинтересовали перспективы информатизации общения молодёжи. У вас очень интеллигентная и скромная дочь! А потом мы поехали к вам, чтобы за чаем продолжить беседу. Вот и всё.

— А как без одежды оказался?

— Понимаете, её подружка Полина, подавилась пирожным, когда мы чай пили и её вырвало на мою одежду. Пришлось бросить всё в стирку.

— А почему в рубашке моей дочки бегал?

— Тут дело вот в чём. Ваша дочь рано пошла спать, так как она порядочная девушка. А мы остались с Полиной. Тогда-то её и вырвало! Но, поскольку я был в чужом доме, то для переодевания выбрал первое, что попалось. Ведь я джентльмен и не могу бегать обнажённый перед незнакомыми девушками!

— А что утром делал внизу?

— Спал! Чтобы вашу дочурку не трогать, не беспокоить.

— А почему одежда мятая?

— Не успел погладить после стирки.

Снова помолчали. Банкир покрутил в пальцах дорогую перьевую ручку, резко воткнул её в подставку.

— Откровенно говоря, Сорокин, я ваш досуг, на камерах наблюдения записанный, ещё в тот день посмотрел внимательно…

Закружилась голова и Дима потихоньку схватился рукой за стул, чтобы удержать равновесие. Картина Репина. Приплыли!

— Но, за находчивость, конечно хвалю… В армии находчивость необходима!

Сорокин хотел сказать, что они не в армии. И что сам Александр Денисович уже давно не в генштабе, а в отставке. Но он решил деликатно промолчать.

— Но вот это непотребство! С двумя девками! Я в твоём возрасте хотя бы под камерами такого не творил!

— Александр Денисович, в то время камер таких не было! — парировал Дима.

— Гм… — Курков запнулся, не зная что ответить, — ладно, Сорокин, потом договорим…

Банкир вызвал секретаршу.

— Анечка, вызови Петровича и ОСБ начальника тоже позови. Будет совещание.

Дима, банкир и начальники служб информации и безопасности долго сидели, разбираясь в технических данных, особенностях передачи защищённой информации и принципах хранения паролей. К начальникам присоединились и специалисты помладше. Вскоре многие из них стали незаметно расстёгивать пуговицы на воротничках и вытирать потеющие ладони. Сорокин действительно был хороший специалист и то, что он нашёл, кому-то будет стоить карьеры, денег. Даст бог, если не сломанной жизни — Курков имел репутацию сурового бывшего разведчика, не прощающего врагов и ошибок.

Наконец, построив план работы, получив инструктаж от Димы и пару напутственных угроз и ругательств от начальника, банковские работники уныло вышли из кабинета, на ходу строча послания жёнам о том, что сегодня их можно рано не ждать.

Дима и Алексей Денисович снова остались одни.

— Ну что, Дмитрий… — начал Курков и помолчал, давая Диме подумать разные варианты «ну что». — Парень ты находчивый. Это похвально. Но распущенный, аморальный. Это надо исправлять!