Книга Агентство плохих новостей, страница 21 – Михаил Ухабов

Бывший генерал взглянул на часы.

— Время позднее… Пошли, поедим. Там и договорим.

Он вызвал секретаря, дал указание позвонить в ресторан, который, как позже оказалось, был в здании напротив, чтобы занять столик и отпустил её домой.

В ресторане их встретили, как старых знакомых. Видимо банкир часто ходил сюда трапезничать. Метрдотель посадил их за уютный столик в отдельной кабинке и позвал официанта.

— Здравствуйте, Алексей Денисыч! — широко улыбнулся официант, — вам как обычно?

— Да, тычка мне и ему тоже, — кивнул Курков на Сорокина.

— Сейчас принесу! Покушать что выберите?

— Значит так, меню не надо, давай сразу мясца нам хорошего, ну гарнирчик какой-нибудь. Тарелочку для закуски организуй сейчас, сразу.

— А что такое тычок? — удивлённо спросил Дима.

— Гвардейский тычок пришёл к нам с дворянских времён. Это маленькая рюмка ледяной водки. Пролетает незаметно, да согревает тычком!

Официант торопливо вернулся и принёс поднос, на котором стояла широкая тарелка с порезанными овощами, мясом, салом, сырами, корзинка со свежими булочками и две запотевшие маленькие рюмки.

Не успел официант уйти, как банкир зажал в крепких пальцах одну рюмку и подтолкнул вторую к Сорокину.

Дима после субботы был совершенно не настроен к возлияниям. Тем более с клиентом. Тем более с таким. Уж тем более — при таких обстоятельствах. Он уже открыл рот, чтобы сказать нет и отодвинуть рюмку, как в знаменитом плакате.

Но, под тяжёлым встречным взглядом Куркова, он сломался и, вместо того, чтобы отодвинуть, рука взяла рюмку и поднесла ко рту.

Ледяная жидкость без вкуса проскочила в желудок, оставив сначала холодный, резко переходящий в жгучий, след. Дима откусил кусочек сыра и почувствовал, как на голодный желудок сам он быстро начал хмелеть.

Алексей Денисыч пожевал зелень и позвал пальцем официанта.

— К мясу подай графинчик…

Официант кивнул головой и растворился в зале.

— Ну что мне с тобой делать, Сорокин, — вздохнул банкир, — дочку мне испортил, распустил…

Дима хотел было сказать, что дочка даст жару любому растлителю, но не решился. Вместо этого он пожал плечам и по-дурацки хмыкнул.

— С другой стороны парень ты грамотный. Незлой, вроде! Неплохой, словом…

Речь Куркова перебил подоспевший с едой и графином с выпивкой официант. Выгрузив всё на стол он поставил к графину два больших стеклянных стакана, не чета рюмочке для «гвардейского тычка». Видимо об аппетитах и привычках банкира тут были осведомлены хорошо.

Курков не спеша налил себе слоновью дозу алкоголя, затем — такую же Сорокину.

— Давай, для аппетита! — и закинул в себя выпивку одним движением руки.

Осмелевший от того, что сегодня его не расстреляют, а может от ударившего в голову «тычка», Дима взял стакан и повторил за генералом. Чуть не задохнувшись, он схватил скорее кусок мяса и откусил, жуя его сквозь выступившие слёзы.

Разговор пошёл теплее. Вскоре генерал добавил ещё по чуть-чуть и атмосфера встречи стала разогреваться. К концу второго графина бывший генерал предложил называть его просто дядей Лёшей, а Сорокин пытался объяснить генералу, как правильно он выбрал имя для дочки.

— Понимаете, Алексей Денисыв… Сов… Денисыч!

— Отставить, дядь Лёша я!

— Представляете, дядь Лёша как здорово! Снежана заканчивается на а! Понимаете, а вы — начинаетесь на А! Получается Снежаналексеевна! Два слова в одном! Это есттст…тестсвенная компрессия речевых данных!

— Чего? — удивился генерал, аккуратно разливая из графина по новой. — Ты, мне, Димка, скажи, у вас как там, со Снежанкой, серьёзно?

— Чего? — удивился Дима. — Со Снежанкой?

Подумав и нахмурив брови, он утвердительно кивнул головой, — да, очень серьёзно!

Затем, громко хлопнув по столу, тихо добавил, — даже слишком…

— Что?! — банкир дёрнулся, как ужаленный, — уже ребёнка, что ли, ждёте?

— Нет, но очень, очень хотим… — Диме с трудом удавалось держать голову на весу. Пока бывший генерал обдумывал смысл услышанного, гравитация, всё таки, победила и Сорокин упал головой в тарелку. Мясной соус разлетелся из тарелки весёлыми брызгами, щедро обдав Димину одежду и растёкся по ней буро-красными пятнами.

Подумав ещё пару минут над услышанным, Алексей Денисович позвал официанта и попросил счёт. Оставив несколько крупных купюр на чай, он достал телефон и указал водителю зайти в зал.

Вместе с официантом они дотащили отключившегося Сорокина до шикарного банкирского автомобиля и осторожно погрузили на заднее сиденье.

— Петрович, обыщи его! — приказал банкир и сел вперёд.

Без тени сомнения водитель полез к Сорокину и стал вытряхивать содержимое карманов. Это только в кино личные водители возят богачей с важным видом. В настоящей жизни им приходится заниматься и другими занимательными вещами.

— Ну что там, документы есть?

— Никак нет, Алексей Денисыч…

Конечно нет! Будучи принципиальным сторонником гражданских свобод, Сорокин выучил наизусть свои права и всегда ходил без документов, точно зная, что ответить полицейскому патрулю, когда тот его остановит. Правда полицейские его никогда не останавливали, подводила культурная внешность.

Но документов, тем, не менее, с собой у него не было.

— И куда его везти прикажешь? — осерчал банкир.

— Это вы приказывайте, Алексей Денисыч, а я куда угодно отвезу, — флегматично пожал плечами водитель.

— Поехали в Горки, — раздражённо ответил Курков. Водитель перебрался вперёд и лимузин заскользил среди загоревшихся вечерних огней столицы. Дома и люди отражались от тонированных стёкол, машина мягко шуршала, унося пассажиров вперёд с невиданным комфортом. Но Димина душа уже покинула Москву. Она летала в царстве Бахуса, оставив в салоне машины лишь тело в позе бревна.

Когда машина доехала до особняка генеральской дочери, Снежана как раз собиралась на ужин в родительский дом, расположенный через пару участков. Мама уже ждала — как раз и папочка скоро обещал вернуться. Но вскоре планы на вечер поменялись. Выйдя на крыльцо, она увидела, как из подъехавшей машины папа с личным водителем Олегом Петровичем вынимают бездыханное тело Димы. Димино лицо и одежда были покрыты кровавыми пятнами. К горлу девушки подступил ком. Господи, господи, всё-таки отец его пристрелил!

Снежана завизжала от ужаса и подбежала к приехавшим.

— Ты что натворил? — истерично выкрикнула она папе.

— Отставить истерику! — отрубил генерал, — давай помогай! Дверь в дом открой. Петрович, подними выше, а то вон, задницу его по земле волочим.