Книга Железный крест, страница 8 – Камилла Лэкберг

Анна засмеялась.

— Думаю, они просто забыли вручить тебе инструкции еще в родильном доме. Но все же надо попытаться с ней поговорить. Если она хлопнет дверью у тебя перед носом — что ж, за первой попыткой последует вторая. И третья… Она боится тебя потерять, Дан. Боится потерять право быть маленькой девочкой. Боится, что мы заслоним ее в твоих глазах… все это очень просто.

— Интересно, за какие заслуги мне досталась такая мудрая женщина? Прямо жрица какая-то… — Дан снова притянул Анну к себе.

— Понятия не имею. — Анна прижалась лицом к его груди, пряча улыбку. — Думаю, не так уж я и мудра. Наверное, ты просто сравниваешь меня с предыдущими пассиями.

— Знаешь что? — притворно возмутился Дан и сжал ее еще крепче. — Если будешь без конца меня попрекать, сосновая кровать будет стоять вечно.

— Не могу понять — хочешь ты, чтобы я осталась, или нет?

— Ладно. Ты выиграла. Считай, что ее уже нет.

Они засмеялись и начали целоваться, не обращая внимание на грохочущую над головой музыку.

Мартин увидел мальчиков сразу — они стояли, едва не прижавшись друг к другу, и заметно дрожали. Лица у них были изжелта-бледными. Оба обрадовались, увидев полицейскую машину.

— Мартин Мулин, — представился он и протянул руку тому, кто стоял поближе.

— Адам Андерссон, — прошептал тот, но руки не подал. — Меня рвало, руки, наверное, грязные.

Мартин понимающе кивнул. У него при виде трупа всегда возникала точно такая же реакция. Стыдиться тут было нечего.

— Так что же случилось? — Он обратился именно к Адаму: ему показалось, что мальчик более собран, чем его рослый товарищ. Светлые длинные волосы, цветущие угри на щеках — спутники пубертатного возраста.

— Дело вот как было. — Адам посмотрел на приятеля, ища поддержки. Тот пожал плечами, и Адам продолжил: — Мы решили заглянуть в дом, посмотреть, что там есть… старики уехали…

— Старики? Их что, было двое?

— Два брата, — слово взял Маттиас. — Мы не знаем, как их зовут, но мамаша-то наверняка знает. Она их почту забирала. С начала июня. Один-то всегда уезжал на лето, а второй обычно дома сидел. А на этот раз никто почту не брал, ящик чуть не лопался. Вот мы и подумали… — Он внезапно замолчал и уставился на свои башмаки. Увидел дохлую муху и с отвращением потряс ногой. — Это что, это он там… мертвый?

— Мы пока знаем не больше твоего. Продолжай. Значит, вы решили проникнуть в дом… И что дальше?

— Ну, Маттиас говорит — гляди, окно не закрыто. Забрался туда и меня за собой втащил. Мы на пол спрыгнули, а там хрустит… Даже и не поняли сначала что. Там так темно было…

— Темно? Почему? — Мартин слегка повернулся и заметил, что Йоста, Паула и Бертиль стоят у него за спиной и внимательно слушают.

— Да эти… шторы все были опущены, — пояснил Адам. — Ну, мы их подняли, вначале на том окне, куда влезли… Смотрим, а на полу дохлые мухи. Весь пол покрыт. И запах жуткий.

— Еще какой жуткий, — эхом откликнулся Маттиас, подавляя рвотный позыв.

— А дальше что?

— Смотрим, а там стол стоит здоровенный… и стул. Стул к нам спинкой стоял, а спинка высокая, так что мы сначала даже и не видели, что там. Я сразу вспомнил «CSI»… ну, сериал этот американский, про криминалистов. Запах этот, мухи и все такое… тут не надо быть Эйнштейном, чтобы сообразить — кто-то помер, не иначе. Я подошел и… ну, повернул я, в общем, этот стул, а он там сидит!

Маттиас, очевидно, вызвал в воображении всю картину: его немедленно вырвало. Он вытер ладонью рот и пробормотал:

— Извините.

— Это нормально, — сказал Мартин. — Мы все блевали, когда в первый раз труп увидели.

— Я — нет, — небрежно произнес Бертиль.

— Я тоже нет, — лаконично поддержал его Йоста.

Мартин повернулся и наградил их свирепым взглядом.

— Вид такой вообще… — значительно произнес Адам.

Похоже, он, несмотря на шок, находит ситуацию очень интересной. Маттиас за его спиной в три погибели согнулся в яростных рвотных позывах, но рвать уже было нечем.

— Может кто-нибудь отвезти ребят домой?

— Я отвезу, — после паузы сказал Йоста. — Пошли, ребята.

— Да мы живем в двухстах метрах, — еле слышно прошептал Маттиас.

— Тогда не отвезу, а отведу.

Ребята поплелись за ним — Маттиас с облегчением, но Адам явно был разочарован, что не удастся досмотреть представление.

Мартин дождался, пока они скроются за поворотом.

— Ну, посмотрим, что мы имеем.

Бертиль Мельберг откашлялся.

— Да… как сказано, с трупами у меня проблем не было и нет… Навидался, слава богу. Но… надо же посмотреть, что вокруг делается… следы там или что. Думаю, я, как старший и самый опытный, займусь именно этим… окружением, так сказать. — Он снова откашлялся.

Мартин и Паула весело переглянулись, но Мартин тут же состроил серьезную мину.

— Да, Бертиль, пожалуй, ты прав. Надо тщательно осмотреть участок… кто лучше тебя осмотрит? С твоим-то опытом… А мы с Паулой пойдем и взглянем, что делается в доме.

— Вот именно… Думаю, так будет разумнее. — Мельберг покачался на каблуках и направился к воротам.

— Ну что? Пошли?

Паула молча кивнула.

— Только осторожно, — предупредил Мартин, открывая дверь, — важно не погубить следы, если окажется, что это убийство. Только поверхностный осмотр, дальше — дело криминалистов.

— Я пять лет проработала в отделе насильственных преступлений в Стокгольме, — спокойно сказала Паула, — так что мне известно, как вести себя на месте преступления.

— Извини. — Мартин смутился. — Я знаю. Что это я, в самом деле…

В доме стояла полная, жутковатая тишина. Ни звука, кроме эха их шагов по каменному полу холла. Интересно, подумал Мартин, если бы мы не знали, что в доме труп? Ну, тихо и тихо… ничего жуткого.

— Вон там, — почему-то прошептал он, хотя никаких причин таиться не было.

Паула шла за ним следом. Мартин открыл дверь. Вонь, которую они почувствовали, едва вошли в дом, стала заметно сильнее. Ребята были правы — весь пол покрывали дохлые мухи. Запах стоял довольно сильный, но не такой, каким, наверное, был вначале.

— Не вчера это случилось, — заметила Паула. — Мухи попировали на славу.

— Никаких сомнений. — Мартин поморщился.

Во рту появился отвратительный сладковатый привкус. Мартин собрался и двинулся к трупу, сделав Пауле предостерегающий знак — лучше ей остаться на месте.

Она мысленно согласилась. Чем меньше полицейских башмаков будет здесь топтаться, тем лучше.