Онлайн книга «Полужизни»
|
Входная дверь распахивается, царапая по земле. – Эй, привет! – зовет низкий мужской голос. Я собираюсь ответить, но тут в окне мелькает другое лицо, и слова застывают в горле. Чарли Зэйлер! Что она здесь делает? Приехала вместе с этим мужчиной? – Рут Басси? Я детектив Саймон Уотерхаус, управление уголовных расследований Калвер-Вэлли. Детектив открывает бумажник и показывает удостоверение. Он плотный, крепко сбитый, с грубым лицом, крупными руками; брюки на нем чересчур короткие, даже до ботинок не достают. Сержант Зэйлер улыбается. О куртке не говорит ни слова, и я не спрашиваю, тем более вижу, что с собой она ее не принесла. Она представляется Эйдену, и я мысленно прошу его не оборачиваться и не выдавать удивления. – Ну что, поговорим? – предлагает она. – Вообще-то меня ждет работа. – Голос Эйдена звучит не удивленно, а скорее сердито. – Много времени мы у вас не отнимем. – Я в субботу с ним разговаривал. – Эйден кивает на Уотерхауса. – Добавить нечего. – Угадайте, куда я ездила сегодня утром? – мягко, чуть лукаво спрашивает Шарлотта Зэйлер. – Лучше не стану. – На Мегсон-Кресент! В дом номер пятнадцать заглянула. Воцаряется тишина. Мы с детективом Уотерхаусом смотрим друг на друга, гадая, кому лучше ее прервать. По крайне мере, так кажется мне. – В доме номер пятнадцать по Мегсон-Кресент живет Мэри Трелиз. С ней я и провела сегодняшнее утро. Эйден пронзает Шарлотту Зэйлер неприязненным взглядом. – С каких пор у мертвых есть адреса? Я убил эту женщину. – Да. Саймон, так зовут детектива Уотерхауса, говорил, что вы в этом уверены. А я теперь уверена, что вы ошибаетесь, потому что собственными глазами видела Мэри Трелиз в полном здравии и даже разговаривала с ней. Эйден пододвигает сшиватель, берет два разрезанных багета и вставляет в станок. За работу! – По-вашему, я лгу? – спрашивает Шарлотта Зэйлер. Напряжение становится невыносимым. – Эйден, ответь ей! – кричу я. – Хотите, отвезу вас на Мегсон-Кресент? Тогда вы сами увидите, что она в порядке. – Нет. – Как вы познакомились с Мэри? – В голосе сержанта Зэйлер появляется настойчивость. – Вы ведь не все рассказали Саймону? Со мной не поделитесь? – Нет. – Мэри клянется, что знать вас не знает. Получается, если она говорит правду, вы с ней никогда не встречались. Эйден поднимает голову, сам не свой от злости, что его отрывают от работы. – Если я ее убил, значит, мы встречались. По законам логики, иначе быть не может. Почему он злится? Какой реакции он ждал от полицейских? – Хорошо, – терпеливо кивает сержант Зэйлер, – расскажите, как вы познакомились с Мэри. Тишина. Я сверлю Эйдена взглядом, беззвучно упрашиваю ответить, но понимаю, что отвечать он не станет. Я бессильна. Раз Эйден отказывается разговаривать даже с полицией, нам не поможет никто. – Эйден, сколько раз вы встречались с Мэри до того, как совершили убийство? – Он никого не убивал! – вскрикиваю я. Сержант Зэйлер поворачивается ко мне: – Эйден рассказывал, что задушил Мэри голой? А что бросил ее бездыханное тело посреди кровати в той... – Замолчите! – кричит Эйден. Перед глазами темнеет, я жадно ловлю воздух ртом. Задушил... Голой... – По-моему, ей он об этом не говорил, – вмешивается Уотерхаус. – Простите, но я не понимаю. Рут вы сказали, что убили Мэри Трелиз много лет назад, а мне – что в спальне дома номер пятнадцать по Мегсон-Кресент лежит тело. Вы правда считаете, что тело так долго может оставаться необнаруженным? Эйден отмеряет нейлоновую веревку, словно не слыша вопрос. Он не просто игнорирует Уотерхауса, а внушает себе, что в мастерской никого нет, что мы не существуем. – Эйден, скажи что-нибудь! – срываюсь я. – Раз он молчит, может, вы пример покажете? – переключается на меня Чарли Зэйлер. – Вы мне солгали. Сказали, что не знакомы с Мэри Трелиз, а она утверждает обратное. Мол, из-за нее вы потеряли работу, и она, чувствуя себя виноватой, подарила вам картину. Так все было? Я киваю, заставляя себя не смотреть на Эйдена. – Когда вы познакомились с Мэри Трелиз? – В июне прошлого года. – В июне. В убийстве Эйден признался вам в декабре, хотя за полгода до того вы видели Трелиз в полном здравии. Вы наверняка сказали Эйдену, что этого не может быть. Рут, вы так ему сказали? – Я... – Да, она сказала! – бросается на помощь Эйден. – А я заявил, что она ошибается. – Мэри Трелиз – художница, – меняет тему Уотерхаус, и я вздыхаю с облегчением. Он не интересуется Галереей Спиллинга и моей стычкой с Мэри. Рассказывать об этом меня никто не заставит! – По долгу службы вам наверняка приходится общаться с художниками. Что вы о них думаете? – Некоторые очень даже ничего. – А другие, что с ними не так? – Они относятся ко мне, как к прислуге! – вздыхает Эйден. – Считают физический труд чем-то постыдным. По их мнению, если в процессе руки становятся грязными, значит, ты сам грязь. Встречаешь их в ресторане, они сперва не узнают, а когда вспоминают, лица вытягиваются от ужаса: как чернорабочий попал в дорогой ресторан?! Еще есть те, кто без конца мусолит один и тот же сюжет и верит, что обладает неповторимым стилем, и те, кто пишет лишь любимыми цветами, – в таком случае одежда и ковры покупаются в той же гамме. – Чувствую, художников вы не любите, – заключает сержант Зэйлер. – Оговорюсь сразу: Мэри Трелиз я убил не из-за профессиональной непригодности. Я даже не знал, что она художница, пока Рут не сказала. – Где картина, которую она вам подарила? – обращается ко мне Уотерхаус. – Можно на нее взглянуть? Руки предательски дрожат. – У меня... У меня ее больше нет. – Неужели? Как же так вышло? – Дело в том... – Я смотрю на Эйдена, но он демонстративно отворачивается, чтобы приладить к профилю еще два бруска. Не стану я его защищать, не зная от чего! – Я подарила ее Эйдену и с тех пор больше не видела. Эйден отодвигает сшиватель. – Мэри Трелиз мертва, а мертвецы картин не пишут, – цедит он. – Рут принесла домой чью-то мазню, и я тут же отнес ее на благотворительную распродажу. Он лжет! Чарли Зэйлер делает шаг вперед. – Спальня дома на Мегсон-Кресент забита картинами, которые написала Мэри. Их там столько, что я едва протиснулась. Вы утверждаете, что не знали, чем она занимается. Значит, когда вы ее убивали, в спальне картин не было? |