Онлайн книга «Я и мое отражение»
|
Он наклонился и поцеловал меня в макушку. Фантастика! – Береги себя. – Поня…То есть хорошо, – пробормотала я. Повернулась и бросилась вверх по лестнице. Щеки мои горели. Неужели мне все это не приснилось? Не может быть! Я уселась за накрытый стол. Взяла в руки вилку и нож, отрезала кусок мяса и попыталась его проглотить. Мясо было волшебным: мягким, сочным, свежим, в меру соленым… Но кусок отчего-то застрял у меня поперек горла. Я взяла бокал с соком и сделала маленький глоток, не выпуская краем глаза знакомую фигуру в сером джемпере и серых брюках. Виктор неторопливо рассчитался с официантом, вышел из-за стола и, не оглядываясь, направился к выходу. Я прилипла взглядом к окну. Вот он вышел… Сунул швейцару что-то в карман пиджака… Улыбнулся, кивнул головой… И неторопливо направился к морю. Я проводила его долгим взглядом. – Евгения Борисовна, вам не нравится отбивная в сухарях? Что-то не так? Я быстро повернулась. Надо мной возвышался метр, на лице его было написано живейшее огорчение. – Отбивная просто волшебная, – сказала я искренне. И добавила чуть тише: – Просто я потеряла аппетит. Мой сосед по лестничной клетке не преминул бы шутливо заметить: – Любовь, любовь!.. И попал бы в точку. Но метрдотелю дорогого ресторана шутить не полагалось по должности. Поэтому, он только сочувственно склонил голову и неторопливо удалился. А я осталась сидеть за столом в самых радостных и растрепанных чувствах. Не знаю, как поступила бы на моем месте закомплексованная девушка Лера, которую я когда-то знала. Наверное, она сочла бы неудобным такое быстрое сближение. «Подумаешь, виделись несколько раз! Это еще не повод, чтобы разрешать себя целовать!» – заявила бы она. И установила бы жесткие сроки: год на ухаживание, потом можно перейти на «ты». Ну, а потом, плавно двигаясь к пенсии… В общем, смертная тоска! Но сегодняшняя девушка Лера не имела с той инфантильной особой ничего общего. Скажу честно: я не испытывала ни стыда, ни гнева, ни возмущения при мысли о том, что почти незнакомый мужчина меня неожиданно поцеловал. Почему? А потому, что он мне нравится! И я больше не боюсь себе в этом признаться! Все остальное выясним потом. Если живы останемся. «Ладно, – приказала я себе. – Отложим эмоции в сторону. Ненадолго, на некоторое время. Займемся делом». Нужно разговорить тетку. Интересно, как я смогу это сделать? Тетка – особа проницательная, я ее страшно боюсь! Половину следующего дня я провела в раздумьях. Ехать мне было некуда, встреча с Женей отложилась на неизвестный срок. С одной стороны, я была этому обстоятельству даже рада. Развеселые культпоходы по ночным клубам меня не прельщали. С другой стороны – сидеть в этом проклятом доме тоже не слишком здорово. А деваться мне по большому счету некуда. После обеда я уселась на диван, включила видак с каким-то ужастиком и уставилась на экран. Мысли мои бродили очень далеко от фильма. Диктофон лежал наготове, в кармане моего халата. Можно спуститься вечером в столовую и незаметно закрепить его под сиденьем стула. Предположим, это мне удалось. Что дальше? А дальше нужно сделать так, чтобы мы с теткой ужинали вместе, и это не показалось ей подозрительным. Действительно, с чего такая любовь? До сегодняшнего дня я упорно избегала контактов с родственниками! А если я, к тому же, заведу разговор об этой афере… М-да. Тетка насторожится, это, как пить дать. Что же делать? Я сунула руку в карман халата. Нащупала маленький пластиковый прямоугольник, крепко сжала его в кулаке. Друг. Мой единственный друг в этом доме. В дверь стукнули. Я насторожилась. Рита стучит иначе, мелкими короткими движениями. Тетка стучит громко и властно. А больше ко мне в комнату никто не заходит! – Да, – крикнула я. Дверь открылась и в комнату из коридора выпала тетка. В прямом смысле выпала. Одной рукой ухватилась за косяк, но не удержала равновесия и грохнулась на колено. На секунду я утратила дар речи. Потом подскочила с дивана и бросилась к ней. Мысли роились в мозгу безумным хаотичным хороводом. Сердечный приступ?.. Инфаркт?.. Гипертонический криз?.. Бандитская пуля?.. Что? Что? Что?.. И только когда я подбежала к тетке и принялась поднимать ее с пола, истина предстала передо мной во всем своем блеске. Тетушка была пьяна! Да-да! Никогда раньше я не видела ее даже в легком подпитии! А сейчас от нее несло таким винным букетом, что невольно хотелось достать из аптечки респиратор. – Я смотрю, дурной пример заразителен, – сказала я, с усилием подтягивая тетку вверх. Она забарахталась в моих руках, выпрямилась и расхохоталась. – Да, уж! – проговорила тетка, чуть задыхаясь от смеха. – Заразителен! Я довела ее до кровати, усадила на покрывало. Тетка отвела назад руки и уперлась ладонями в постель. Ненадежная точка опоры. – Слушай, – сказала я, – может, ты ляжешь? Тетка забралась на кровать с ногами, подтянула повыше подушку и оперлась на нее спиной. Несколько мгновений мы молча смотрели друг на друга. Потом я незаметно сунула руку в карман и нажала на маленькую кнопочку. Как это говорится? Что у трезвого на уме, то у пьяного на языке?.. – Привет! – сказала мне тетка и помахала ладонью. – Привет, – ответила я. Вытащила руку из кармана и сделала ответный жест. – Как дела? – Как сажа бела. – Вот и у меня то же самое, – весело ответила тетка. Помрачнела и спросила: – Как ты думаешь, почему меня все бросают? Я опешила. Подошла поближе к кровати, но совсем не потому, что хотела улучшить качество записи. Отчего-то мне захотелось посмотреть тетке в глаза. – Кто «все»? – спросила я осторожно. – Все, кого я люблю… Тетка еще раз подтянула подушку. Ее зрачки разъезжались в разные стороны, определить выражение глаз было невозможно. – Вот всю жизнь так, – сказала она, кончив сражение с подушкой. – Люблю человека, душу в него вкладываю, а он в эту душу – сапогом… Она засмеялась. Я молча рассматривала свои руки. Тетка перестала смеяться и спросила: |