Онлайн книга «Хейсар»
|
Повинуясь знаку Бельварда, прошла к окну, затравленно посмотрела на улицу, нехотя повернулась лицом к графине Марзии и замерла, глядя в пол… — А это точно не она? — не отрывая взгляда от лица девушки, растерянно спросила маменька, видевшая настоящую баронессу и в камере королевской тюрьмы, и на суде. — Точно… — криво усмехнулся Бельвард, вытащил из ножен кинжал, подошел к «баронессе» и одним движением клинка распустил ей платье от шеи и до низа живота. Аккуратные свертки ткани, изображающие грудь, тут же упали на пол, продемонстрировав всем присутствующим съежившиеся, словно от холода, соски и крошечный, но от этого не менее заметный алый бутон [195] под правой ключицей. Леди Марзия подошла к девушке практически вплотную, внимательно всмотрелась в рисунок, убедилась, что ему не один год, и повернулась к сыну: — Что ж, ты меня убедил, поэтому… Слизень? — Да, ваша светлость?! — сложившись в три погибели, униженно воскликнул стоящий у двери Серый. — Я хочу видеть главу Вейнарского братства Пепла… Сегодня… Здесь… — Ваша светлость, я передам ваши слова, но… — Постой, Бер! — рявкнула она, увидев угрожающий жест Мельена. — Он говорит как есть на самом деле… Потом подумала, нехорошо усмехнулась и уставилась в глаза слегка побледневшему Слизню: — Передай ему следующее: я собираюсь заплатить очень большие деньги ГЛАВЕ ВЕЙНАРСКОГО БРАТСТВА ПЕПЛА. Либо НЫНЕШНЕМУ, либо БУДУЩЕМУ. Если он не дурак, то поймет, что я имела в виду… Серый — понял, так как сложился в еще более глубоком поклоне, заверил ее, что передаст все слово в слово, и, пятясь, вышел из комнаты… …Следующие часа два с половиной Бельвард чувствовал себя преступником, попавшим в руки палачей: сначала маменька, изнывающая от скуки, решила убедиться, что он не подсел на ан — тиш, и самолично проверила, нет ли на его деснах и зубах розового налета. А когда успокоилась, начала терзать его вопросами о путешествии в Тиррен и обратно с усердием, которое сделало бы честь любому дознавателю. Ее интересовало буквально все: где и как он догнал карету, как велось наблюдение и почему для нападения выбрали территорию соседнего королевства, а не первый попавшийся на пути перелесок. Любое сомнение в искренности сына вызывало шквал новых, еще более каверзных вопросов или недовольное движение бровей. Последних — не самих движений, а последствий, которые можно было прочитать по лицу стоящего за спиной маменьки Бера, — Бельвард старательно избегал. Поэтому в какой‑то момент вдруг понял, что выболтал гораздо больше, чем собирался. И ужаснулся. Как оказалось, зря: история с похищением Брани оставила маменьку равнодушной. Выслушав сбивчивый рассказ сына, изобилующий недоговоренностями, леди Марзия уточнила, уверен ли он в смерти подавальщицы или нет, а потом бесстрастно пожала плечами: — Не дергайся: ты был связан словом с этим твоим Сулхаром Белым, поэтому был обязан сделать все, чтобы она не проболталась… Известие о том, что всю дорогу до Аверона он сильничал лже-баронессу, она восприняла приблизительно так же: — Значит, она уже проклял а день, когда согласилась изображать эту тварь, и у меня нет особой необходимости рвать ей ногти… Обрадованный такой реакцией юноша попытался было заикнуться о том, что готов помочь девушке «попроклинать тот день» еще какое‑то время, но нарвался на суровую отповедь: — Может, начнешь думать головой? Она слишком много знает! Начал. Думать. Правда, только после того, как Бер, воспринявший эти слова как приказ, свернул девке шею. И после того, как маменька, заинтересовавшаяся сообщением о том, что Посох Тьмы, который таскал с собой лже — Бездушный, является подделкой, вдосталь наигралась с внушительно выглядящей, но совершенно не опасной деревяшкой: — Скажите, маменька, а зачем вам глава Вейнарского братства Пепла? Леди Марзия, брезгливо наблюдавшая за зловонной лужей, расплывающейся под мертвым телом, перевела взгляд на сына и холодно бросила: — Увидишь… …Когда Бер, большую часть времени «допроса» простоявший у окна, положил руку на оголовье своего меча и скользнул к двери, маменька, царственно восседающая на стуле и задумчиво рассматривающая «Посох Тьмы», встрепенулась — заложила за ухо непослушный локон, разгладила невидимые взгляду складки на подоле и нехорошо усмехнулась. «Могли бы и поторопиться…» — без особого труда истолковав выражение ее лица, подумал Бельвард и посочувствовал главе Вейнарского братства Пепла. Впрочем, стоило ему увидеть возникшего на пороге человека, как это сочувствие тут же куда‑то пропало, уступив место растерянности — немолодой седовласый мужчина с чернильницей на поясе [196] выглядел кем угодно, но не Серым! Маменька, по своему обыкновению, среагировала резче — устремила на гостя немигающий взгляд и гневно раздула ноздри: — Ты кто такой? — Голос главы, ваша светлость… — равнодушно мазнув взглядом по трупу лже-баронессы д’Атерн, ответил Седовласый и поднял руки, чтобы Мельену было удобнее его обыскивать. — А сам он явиться поленился? — прошипела леди Марзия. — Вас интересует он сам или все‑таки результат? — ничуть не испугавшись ее гнева, поинтересовался Серый. Маменька опешила, оглядела наглеца с ног до головы и неожиданно для Бельварда улыбнулась: — Результат. Но я привыкла говорить с тем, кто принимает решения… — У меня есть все необходимые полномочия… Бельвард изумленно выгнул бровь — судя по тому, как Седовласый строил фразы, он был либо бывшим вороном [197] , либо вообще невесть как попавшим в Братство белым! Графиня, видимо, тоже обратила на это внимание, но нисколько не удивилась: — То, что знают двое, знают все… Серый пожал плечами: — Вас — уже трое… Маменька пошла пятнами: — Ты мне хамишь?! — Что вы, ваша светлость! — притворно ужаснулся Седовласый. Потом насмешливо посмотрел на Бера, скользнувшего к нему вплотную, и отчеканил: — Уймите своего пса, леди Марзия, иначе вам в скором времени придется подыскивать нового… Услышав свое имя, выделенное интонацией, маменька шевельнула пальцами — и Бер, уже вцепившийся в тоненькую шейку Серого, нехотя выпустил ее из рук. «Голос» главы братства Пепла растер покрасневшую кожу, потом расправил помявшийся воротник камзола и бесстрастно поинтересовался: |