Книга Грезы наяву, страница 2 – Барбара Картленд

— Вряд ли такое возможно, — сказала леди Кэтрин, — но раз уж ты, Мелита, упомянула о гувернантках, это как раз то, что я имела в виду.

— Мне… стать гувернанткой? — спросила Мелита.

— Не совсем так, — покачала головой леди Кэтрин. — На прошлой неделе я получила письмо от одной своей приятельницы, вдовствующей маркизы Сэрл, в котором она просит меня найти компаньонку для ее внучки.

— Компаньонку? — переспросила Мелита.

— Пожалуйста, не повторяй за мной как попугай каждое мое слово, — раздраженно поморщилась леди Кэтрин. — Ты должна мне поверить, Мелита, что это совершенно исключительное место, просто идеальное, на мой взгляд, если только у тебя хватит ума на нем удержаться.

И снова по ее тону было ясно, что она находила это маловероятным.

— Вся беда заключается в том, — продолжала леди Кэтрин, — что ты слишком молодо выглядишь, и, хотя тебе уже исполнилось восемнадцать, в это очень трудно поверить.

— Я в этом не виновата, — рискнула оправдаться Мелита.

— Сомневаюсь, что ты станешь выше ростом, хотя, надо надеяться, ты утратишь это глупое детское выражение, — заключила леди Кэтрин, критически оглядывая девушку с ног до головы.

Мелита ничего не ответила.

Ей пришло в голову, что одной из причин нерасположения к ней тетки была ее внешность. Будучи очень похожа на мать, Мелита знала: что бы там ни говорила тетка, она по меньшей мере недурна собой, если и не красавица, какой ее считал отец.

— Большая честь, — сказал он во время обеда за неделю до смерти, — сидеть за столом между двумя самыми очаровательными женщинами в Англии.

— Ты нам льстишь, дорогой, — с улыбкой отвечала мать, — но мне это нравится, поэтому всегда делай мне такие комплименты.

— Ты меня покорила с первого взгляда, — признался капитан Уолфорд жене, — но чем старше ты становишься, тем делаешься красивее, и я уверен, то же будет и с Мелитой.

— У нее еще много времени впереди, — улыбнулась мать, — но я рада, что наша дочь — настоящая красавица. Я очень ей горжусь!

По выражению глаз тетки Мелита догадывалась, что ее наружность не пришлась богатой родственнице по вкусу. «Может быть, дело в том, — подумала она, — что хотя тетя Кэтрин еще прекрасна, но в уголках рта и под глазами у нее уже появились предательские морщинки, которых не было на лице матери».

— Для тебя это уникальная возможность, — продолжала леди Кэтрин, — потому что внучка маркизы не только происходит из семьи Сэрл, о которой, я полагаю, ты слышала даже в этой глуши, но она еще и богатая наследница.

— Сколько ей лет? — спросила Мелита.

— Кажется, около двенадцати. Ее бабушка написала мне, что девочке нужно общество более утонченной и образованной особы, чем эти гувернантки, которых никак нельзя назвать леди.

— Но, тетя Кэтрин, я уже слишком… взрослая, чтобы быть компаньонкой двенадцатилетней девочки, — неуверенно сказала Мелита.

— Ты, разумеется, будешь руководить ею, а не играть с ней в куклы, — возразила леди Кэтрин. — Я полагаю, у нее есть учителя по разным наукам, твоей же обязанностью будет направлять ее и оказывать на нее положительное влияние.

При этих словах на лице Мелиты, вероятно, отразилось сомнение, потому что леди Кэтрин добавила сердито:

— Да пойми же, наконец! Я точно знаю, что нужно маркизе. Ребенок, очевидно, трудный, и кто-кто, а Миллисент Сэрл не пожелает тратить время на строптивую внучку.

— А ее мать жива? — спросила Мелита.

— Она умерла несколько лет назад, оставив огромное, год от года увеличивающееся состояние этой несносной девчонке. Я часто говорила маркизе, как жаль, что у нее нет внука, который бы унаследовал титул.

— А отец девочки еще жив? — продолжила расспросы Мелита.

— Ну конечно! Господи, дорогая, неужели ты никогда не читаешь газет? Впрочем, это, вероятно, было вам не по средствам, — не преминула заметить она.

Мелита покраснела.

Она не собиралась объяснять тетке, что ее родители нисколько не интересовались придворной хроникой и отчетами о балах и светских приемах.

Обычно, когда доставляли газету, отец сразу же открывал страницу со спортивным обозрением, и все семейство погружалось в сообщения о скачках.

Все свободные, весьма скромные средства они вкладывали в лошадей. Отец покупал их, объезжал, готовил к скачкам и выгодно продавал в скаковые конюшни. Это был единственный способ увеличить их весьма ограниченный доход.

Иногда, когда ему везло, они чувствовали себя богачами. Капитан Уолфорд покупал жене и дочери подарки и новые платья, на столе появлялись изысканные блюда и даже бутылка шампанского.

Мелита понимала, что такой стиль жизни ужаснул бы ее тетку, но это было так весело!

И вдруг Мелита вспомнила, где она слышала раньше о маркизе Сэрле, и поняла, почему его имя показалось ей знакомым.

Он держал скаковых лошадей, и однажды, год назад, на скачках отец показал ей его цвета.

— Это фаворит, — сказал он. — Этот скакун принадлежит маркизу Сэрлу, но я не думаю, что он выиграет.

— А почему, папа? — поинтересовалась Мелита.

— Мне кажется, что это прекрасный жеребец, но он еще не подготовлен к скачкам как следует. Я ставлю на аутсайдера, и, если он придет первым, нам крупно повезет.

— Пожалуйста, дорогой, — умоляюще сказала ее мать, — не ставь на него слишком много, ты знаешь, как у нас сейчас трудно с деньгами.

Но «предчувствие», как называл это отец, не обмануло его: аутсайдер выиграл. До настоящей минуты Мелита так и не вспомнила фаворита, который пришел в тех скачках третьим.

— Все, что тебе нужно сделать, — продолжала тем временем тетка, — это понравиться девчонке и добиться того, чтобы она с тобой не скучала. И тогда кто знает, как может обернуться все это для тебя в будущем. — В ее голосе прозвучала завистливая нотка. — Кто-то говорил на днях, что ее дед, чье состояние она унаследует, как и материнское, — один из богатейших людей в Америке.

— Ее мать была американкой? — удивилась Мелита.

— О чем я тебе и толкую, — отвечала леди Кэтрин. — Она вышла замуж очень молодой и, как все американки, была в восторге, купив себе в Англии титулованного мужа.

— Мне казалось, что сам маркиз очень богат, — с недоумением произнесла Мелита.

— Да, но когда это кому-то хватало его богатства? — язвительно заметила леди Кэтрин. — Во всяком случае, маркизу не помешали ее доллары, львиная доля которых потрачена им на усадьбу в Бакингемшире, где ты будешь жить.

Мелита перевела дыхание.

— Пожалуйста, тетя Кэтрин… — умоляюще сказала она, — я не хочу… перечить вам… но мне бы не хотелось ехать туда.

— Почему, могу я спросить? — сухо осведомилась леди Кэтрин.